Бойня 1993 года. Как расстреляли Россию - Андрей Буровский

В тот же день, 26 сентября, движение «Демократическая Россия» совместно с такими же демократическими организациями «Живое кольцо» и «Август-91», Общественно-патриотическое объединение добровольцев — защитников Белого дома в августе 1991 года провели митинг и манифестацию в поддержку Ельцина. В этом действе участвовали несколько тысяч человек[176].

Участие творческой интеллигенции — серьезная сила, но и сама власть планомерно вела информационную войну. Верховный Совет эту войну с самого начала проигрывал.

23 сентября правительство Черномырдина издало постановление, передающее в ведение правительства издания, учредителем которых являлся Верховный Совет. То есть правительство Ельцина захватило «Российскую газету», «Юридическую газету России», журнал «Народный депутат», теле- и радиопрограммы «РТВ-Парламент», издательство «Известия Советов народных депутатов Российской Федерации».

Оно остановило издание «Российской газеты», а другие печатные органы выходили с белыми пятнами или рекламными объявлениями на месте материалов, снятых цензурой[177].

Несколько газет подавить не удалось: «Советская Россия», «Правда», «День», «Гласность», «Русское дело», «Русское воскресенье», «Русские ведомости», «Русский пульс», «Русский порядок», «За Русь!», «Наш марш», «Националист», «Русское слово», «Московский трактир», «Русский союз», «К топору» высказывались на стороне Верховного Совета. После штурма Белого дома эти газеты были запрещены приказом Министерства печати и информации РФ от 14 октября 1993 года № 199 и начали выходить только через несколько месяцев после принятия новой Конституции и выборов в Госдуму.

Но в целом цензура после октября 1993 года только усилится[178].

На центральном телевидении, руководство которым находилось в руках сторонников Б. Ельцина, сразу после начала конфликта была закрыта телепрограмма ВС РФ «Парламентский час» (РТР), еженедельные авторская программа А. Политковского «Политбюро» и ток-шоу А. Любимова «Красный квадрат», «Времечко» — в них высказывались критические замечания в адрес Ельцина. Есть сведения, что председатель телекомпании «Останкино» В. Брагин заявил весьма прямо: «Нам вся правда сейчас не нужна, а когда будет нужна, я скажу».

Только одна «оппозиционная» телепрограмма, «600 секунд» Невзорова, выходившая на телевидении Петербурга, работала на Верховный Совет и была закрыта сразу после штурма Белого дома.

Свобода слова?

Бывший пресс-секретарь Ельцина П. Вощанов сказал, что хорошо знает многих людей из президентской команды и поэтому берет на себя смелость утверждать: «Этому режиму не нужна свободная пресса»[179].

Официальные средства массовой информации России в ту пору врали, как никогда. Восставших пытались представить «пьяными погромщиками», «вооруженными хулиганами», «фашистами» и т. п. А вот что говорили в те дни «слуги российского народа»:

Черномырдин:

— Это же нелюди, зверье! Никаких переговоров!.. Надо перебить эту банду.

Гайдар:

— Это коммуно-фашистский мятеж!

Немцов:

— Дави, дави, Виктор Степанович (Черномырдин. — А. Б.), времени нет. Уничтожайте их!

Б. Федоров (министр финансов):

— Решение атаковать было абсолютно верным… Если бы выдали мне автомат, то я бы пошел расстреливать его (Р. Хасбулатова. — А. Б.).

Ю. Черниченко:

— Раздавите эту гадину!

События 24 сентября

Пока Верховный Совет и Съезд занимаются сотрясением воздуха, заместитель министра обороны К. Кобец от имени Ельцина около 5 часов утра предъявил Съезду ультиматум: немедленно сдать все имеющееся в Доме Советов оружие, распустить Съезд и очистить здание парламента от всех находившихся там лиц. На выполнение ультиматума были даны одни сутки. А в случае невыполнения указанных требований Ельцин и Грачев отдадут приказ о штурме Белого дома.

Этот приказ отдан был значительно позже, но уже и сейчас Дом Советов был полностью блокирован сплошным кольцом поливальных машин, БТРов и водометных установок, заграждениями из спирали Бруно. Тысячи вооруженных автоматами и спецсредством «Черемуха» военных из частей внутренних войск и ОМОНа, в бронежилетах и касках, с дубинками, «ограждали москвичей» от «вооруженных боевиков, засевших в парламенте». Вновь прибывали депутаты, ехали защитники и сторонники, но уже не могли попасть внутрь. Депутаты собирались в зданиях московских райсоветов, рядовые граждане — кто как мог. В этот день только вечером, в 22 часа, Дом Советов полностью отключили от тепла и электроэнергии: за это надо сказать спасибо министру топливно-энергетических ресурсов РФ Юрию Шафраннику.

…А в этом мертвеющем громадном здании, окруженном плотным кольцом, шла какая-то «параллельная» работа. Съезд утверждал принятый Верховным Советом в первом чтении закон «О порядке принятия Конституции Российской Федерации». Статья 7 закона гласила, что «умышленное нарушение должностным лицом Российской Федерации <…> установленного настоящим Законом порядка принятия Конституции Российской Федерации, принятие или подписание им документа, полностью или частично заменяющего Конституцию (Основной Закон) Российской Федерации — России, временное приостановление действия отдельных статей Конституции (Основного Закона) Российской Федерации — России с нарушением порядка, установленного Конституцией» являются «государственными преступлениями, направленными против безопасности, незыблемости основ конституционного строя, единства и целостности Российской Федерации…» без сроков давности.

Принятие этого закона очень напоминало чтение законов и назидательных историй льву-людоеду. Читать-то, конечно, можно и принимать законы тоже — да что толку? Лев жрет тебя не по законам, и плевать ему на назидательные истории.

Причем пресса продолжала вопить об ужасных мятежниках, а никто не организовывал боевиков и даже не пытался вести реальную войну с правительством Ельцина. Верховный Совет преспокойно дал себя блокировать, принимая законы, угрожающие всяческими карами за блокирование.

Около 18 часов Съезд принял еще одно Постановление: «О досрочных выборах народных депутатов Российской Федерации и Президента Российской Федерации», в котором постановил, в частности, провести выборы не позднее марта 1994 года.

А пока шло все это обреченное, уже не нужное законотворчество, Хасбулатову поступило реальное предложение: бежать. Ни опровергнуть, ни подтвердить эту историю не могу, но сама она очень в духе всего происходившего, и нет оснований не верить Хасбулатову. Суть же предложения в том, что Хасбулатову выплачивают 1 млн американских долларов, после чего он с семьей и помощниками выезжает в любую названную им страну. Если же он отказывается, то за его жизнь и здоровье никто не может ручаться.

Смелые люди передавали это предложение! Я лично не решился бы его сделать чеченцу… Независимо от степени его цивилизованности.

«Нулевой вариант»

24 сентября в первый раз в прессе начали обсуждать так называемый «нулевой вариант» решения политического конфликта. Григорий Явлинский распространил заявление, в котором говорится, что «отправным пунктом является общее согласие относительно необходимости досрочных выборов».

А вообще «нулевой вариант» очень прост: все нормативные акты и решения противостоящих сторон откатываются на период «до издания Указа № 1400», а для разрешения конфликта объявляются внеочередные одновременные перевыборы Президента и Съезда народных депутатов России по действующей Конституции.

Эту идею поддерживали и большинство региональных органов власти, и большинство вооруженных формирований. Такая позиция пользовалась все большей поддержкой в народе и силовых органах.

Однако обе активные стороны она категорически не устраивала… Совершенно очевидно, почему.

События 25 сентября

В этот день к Дому Советов на грузовиках подвезли несколько бетонных блоков для укрепления баррикад. Еще подходили люди… ОМОН и милиция имели приказ: не впускать в здание никого, но всех желающих выйти — выпускать. Народных депутатов пропускали в обе стороны, поэтому они часто выходили к оцеплению, проводили через него людей.

Примерно в 14.30 Руцкой и несколько десятков его сторонников вышли к оцеплению, призывали военнослужащих «не выполнять преступные приказы Ельцина, Грачева, Ерина», «защитить Конституцию и Закон». Никакой реакции не было, люди угрюмо молчали.

Словно в ответ к ночи Верховный Совет получил информацию: готовится ночной штурм. Видимо, это была провокация, потому что никаких попыток штурма не было. В Белом доме раздавали противогазы, Руцкой доложил о готовности отражать штурм, а народные депутаты до 5 утра вели заседание в Большом зале.