Зараза 3 - Евгений Александрович Гарцевич
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Путь к офису преграждали металлические ежи и бетонные блоки с кусками арматуры, дублируя уличный лабиринт. На полу перед блоками лежало несколько мертвых тел.
Дедушка Лу помахал в сторону офиса, мол свои — не стреляйте, и потянул нас с Астрид между блоками.
— Ведите себя спокойно, он хороший человек, только резкий и прижимистый. Торг уместен, но все равно облапошит, не заметишь. Говорить буду я, он английский понимает.
Дедушка Лу помаячил над мешками, заглянув в разбитое окно, еще раз махнул рукой, крякнул и потянул укрепленную стальными листами дверь.
В комнате было тесно. Вдоль стен штабелями стояли военные ящики, в углу верстак, на котором лежал разобранный АК-47, а по центру длинный стол, частично заваленный холодным и огнестрельным оружием. Гудел большой старый вентилятор, щелкая погнутой лопастью.
За столом сидел крупный мужчина с сигаретой в зубах, не бычара, но приличный кабанчик килограмм под сто. Когда он поднялся и протянул руку, буквально проглотив костлявую клешню старика, стало понятно, что и ростом природа не обидела детину. На меня он не смотрел, а вот по Астрид прошелся довольно многозначительным взглядом. Глаза вроде карие, в полумраке сложно различить. На широком овальном лице крупный нос и недельная щетина со следами первой седины, хотя нестарый, лет сорок с хвостиком.
— Здравствуй, Грек, — Дедушка Лу с усилием вынул сплющенную руку и махнул за спину, — У тебя там на полу трупы.
— Знаю, переговоры вчера не задались, — мужик затянулся, не сводя взгляда с Астрид. — Не успел убрать еще, ворота сначала надо было починить. Вам чего?
— Оружие нужно, — Лу перехватил Астрид, уже протянувшую свой список, — Много. И еще оборудование для лаборатории. У тебя же много чего есть?
— Чем платить будете? – торговец выдохнул дым, размял шею и спросил по-английски, не повышая голоса.
— Наличными, — я сделал шаг вперед, выдержал изучающий, в чем-то презрительный взгляд, будто меня только заметили и удивились, что я тут, и, не удержавшись, спросил, — А ты правда грек?
— Македонец, — на выдохе ответил торговец, сделав акцент на последнем слоге, — Но можешь звать меня Грек, так привычней. За наличные только мачете, да тяпки. Вон, в углу стоят, выбирай.
— Мне бы что-то поубойней с большим калибром. Дробовики, например, может «Дезерт игл» завалялся или «Корд», чем мощнее будет зомби долбить, тем лучше. Плюс патроны нужны под «нитроэкспресс»...
— Хм, — Грек сделал вид, что задумался, а потом сказал такое, что Астрид за моей спиной пискнула, а Дедушка Лу закашлялся, — Дам два АК, а девчонку оставляй.
— Грек, так дела не делаются, — я помотал головой, — Хотели бы с уродами пообщаться, пошли бы с бандами торговать.
— Расслабься, дружище, может, я шучу? — Грек еще раз затянулся, выкинул окурок и вдруг поднял со стола револьвер и направил его в мою сторону, — А может быть и нет.
Торговец выстрелил, пуля прошла в нескольких сантиметрах от моей головы, зазвенело разбитое стекло, а со стороны входа послышался крик боли и мат на местном наречии. Я резко обернулся и увидел, как через ворота пытаются перелезть вооруженные люди. Не зараженные, а шпана очень похожая на фермеров, по-быстрому переделанных в солдат.
— Накаркал, придурок, — Грек бросил револьвер на стол, развернулся к ящику за спиной, и повернулся обратно уже с ручным пулеметом М 249. Заботливо погладил его, но потом протянул мне. — Говорил же этим пидорам не лезть на мою территорию. Подсоби, ща будем им сиртаку устраивать!
Грек моментально преобразился. Исчезла тучная сонливость, толстый боров преобразился в дикого вепря. С его габаритами получилась какая-то адская смесь викинга и спартанца, вот реально — крикни он сейчас: «За спарту!» Я бы не удивился. Вид со вторым М 249 у него был хоть на плакат вешай.
С запозданием очнулся Вадик и стал шелестеть в рацию:
— Кофмоф, алярма! Тут фуефа туфа партизан, наф отрефают…Гниды! У них РПГ…
Связь оборвалась, но и последние слова я уже толком не слышал. Грек реально включил на магнитофоне сиртаки, превращая нашу стрельбу из пулеметов в какой-то сюр. Та-да, та-да, ту-тум, ту-тум, та-та-тум — ритм стрельбы вообще не попадал в такт музыке, но общая картина происходящего напоминала съемки какого-нибудь укуренного режиссера типа Кустурицы. Аааа! Черт! Он же серб?! Да, пофиг — все уже смешалось — македонцы, греки, сербы, сиртака…
Но дирижерами в этом безумном оркестре, конечно, были наши с Греком пулеметы. Он еще и орал, как взбешенный припадочный. Астрид визжала, забившись под стол и накрыв голову руками. Дедушка Лу тоже что-то кричал, будто пытался остановить стрельбу. Стекла вдребезги, в воздухе пыль, труха и осколки ограждений, кровавые брызги – и вся это взвесь замерла в солнечных лучах, которых с каждой секундой все больше появлялось в дырках на стене. Звенят гильзы, шипит рация, воют раненые — а музыка только ускоряется!
Ту-тум, ту-тум, та-та-ту-ра-ра…та-та-ту-та…
— Что делать будем? Есть второй выход? — я с трудом остановился, разглядев в дыму и пыли, что все, кто успел наброситься на забор и даже перелезть уже в клочья разлетелись по всему помещению. Даже ограждения лабиринта не спасли, только чей-то ботинок торчал в луже растекающейся крови.
— Как что? Убьем их всех! Kill them all! — заржал Грек и, хрустя гильзами и битым стеклом, пошел к воротам.
Не дошел. Развернулся на полпути и побежал к нам. За спиной аккурат над воротами громыхнуло и в стене появилась дыра.
