Месть богини - Юлия Фирсанова

— Какого демона?! — сердито рявкнул он.

Из-за спины лорда Жерома украдкой высунул нос любопытный Вильн.

— Привели еще двух сказителей! — доложил начальник караула, пытаясь отцепить ножны с мечом от кистей ковровой дорожки и при этом снова не поскользнуться на мраморных плитах зала.

— Они что, государственные преступники, раз прибыли с таким немалым эскортом? — с сарказмом осведомился Жером, созерцая его тщетные попытки.

«А мне этот дядя начинает нравиться», — мысленно протянула Элия под ревнивый зубовный скрежет Джея.

— Они, это… просили проводить, — покраснев, неловко промямлил начальник караула, топчась на месте.

— А вы, Гильом, в одиночку идти побоялись — а ну как заблудитесь? Поэтому прихватили с собой всех ребят, чтобы вели вас за ручку? — едко уточнил господин искусств.

Его замечание потонуло в дружном смехе стражи и хихиканье приглашенных к прослушиванию менестрелей, сказителей и фокусников.

— Ну… это… ну… мы… — пытался придумать ответ, достойный язвительного лорда, Гильом, дергая себя за ус для убыстрения хода мысли.

— Ребята, проводите вашего капитана обратно да следите, чтобы никто его не обидел, — иронично оборвал его лорд Жером. — Эверетт, мальчик мой, — продолжил он, внимательно разглядывая Элию, ну и Джея заодно, — это и есть те сказители, для сопровождения которых понадобилась половина дворцовой стражи?

— Да! Это Элия и Джей. Они мои друзья, — радостно закивал менестрель.

— Надеюсь, ваше искусство стоит такого эффектного появления, — усмехнулся лорд Жером и кивком головы пригласил их в зал, отпустив ожидающего там арфиста-сказителя.

Эверетт поспешно скользнул следом за друзьями. Резная дверь закрылась за ними, и сказители с менестрелями начали тихонько возмущаться наглостью чужаков, пролезших без очереди. Впрочем, к этому ропоту примешивалась изрядная доля облегчения, что стража приходила не по их души. А кто из Детей Дороги в ладах с законом?

Лорд Жером неспешно опустился в широкое кресло с фигурными подлокотниками. Вильн примостился в соседнем, поскромнее, очень довольный удачным стечением обстоятельств. Шпион нутром чуял (а этому чутью он весьма доверял), что эта парочка — те самые сказители, на которых прозрачно намекал вчера ночью наместник, а значит, время и деньги, потраченные на спешные розыски, перевернувшие вверх дном весь город, не пропали зря. Эверетт потихоньку прошмыгнул на небольшой диванчик в углу. Лорд Жером знаком велел сказителям начинать.

— Мы поведаем вам байки, — встав в позу, объявил принц, — из нелегкой жизни сказителей и менестрелей. Надеемся, господину искусств наш выбор придется по вкусу.

Девушка, отойдя чуть в сторону, но не исчезая из поля зрения мужчин, приготовилась плести иллюзию.

— Баллада о путнике и бандитах, — начал Джей, таинственно понизив голос. — Однажды темной-темной, беззвездной ночью шел по широкой и в дневное время весьма оживленной лесной дороге одинокий путник. Внезапно из-за деревьев послышался оглушительный свист, упало старое дерево, преграждая путь, и на дорогу выступили несколько вооруженных до зубов мужиков. Их зверские рожи были перекошены кровожадными ухмылками. Конечно, то были разбойники! Поигрывая здоровенным палашом, вперед вышел атаман и важно заявил: «Не вовремя ты решил прогуляться по нашему лесу, парень. Придется платить пошлину. Времена нынче беспокойные, за дорогами следить сложно. Так что поделись с доблестными стражами пути чем можешь. — Подивившись красоте и длинноте собственной речи, разбойник резюмировал: — Короче, выкладывай все, что есть».

Путник стеснительно улыбнулся грабителям и промолвил: «Рад бы, доблестные стражи, уплатить сполна, да нет у меня денег».

Бандиты угрожающе заворчали: «Отпирается, падла! Брешет!»

Атаман укоризненно покачал головой: «Стыдно врать добрым людям в глаза, а недобрым еще и опасно! Мы ж и проверить могём. А ну-ка, пошмонайте у него за пазухой да в котомке, ребятки!»

Разбойники шустро обыскали путника и перетряхнули его мешок с жалкими пожитками. Нашли дырявый медяк.

«И впрямь, атаман, нет у него денег», — разочарованно констатировали несчастные бандиты.

«Что ж, — философски заметил главарь, — возьмем вещами».

«Так и этого нет», — удрученно ответили разбойники.

«А что ж у него, голи перекатной, есть?» — не столько грозно, сколько удивленно нахмурился атаман.

Разбойники выложили заплесневелый кусочек сыра, черствую краюху, драные пестрые штаны, два сухаря и помятую флягу. Атаман взял ее, глотнул для пробы и закашлялся, отплевываясь: «Тьфу, вода!»

Потом подозрительно уставился на путника, раздумывая, не снять ли с того какую одежонку. Но неплохие на первый взгляд штаны да куртка оказались на деле сущей дрянью — заплата на заплате.

«Демоны! — сплюнул в сердцах главарь. — Ходят тут всякие, и взять-то нечего. Только дерево зря загубили. Что ж ты, скотина такая, по лесу ночью шляешься, нас с толку сбиваешь!»

Путник виновато улыбнулся, переминаясь с ноги на ногу: «Не могу я иначе, господа разбойники. Профессия у меня такая. Сказитель я…»

«Какого же ляда ты нам, гад, голову морочил, сразу толком не сказал?»

«Но вы ж не спрашивали», — пробормотал, оправдываясь, сказитель.

Главарь с жалостью оглядел хлипкого странника и кликнул: «Ребята, у кого с собой что пожрать есть?!»

Разбойники скинулись, и мешок сказителя наполнился припасами побогаче, чем его жалкие корки. Отыскался даже мех с добрым элем.

От своих щедрот атаман сыпанул путнику несколько монет и пробурчал: «На, засранец! И чтоб больше мы тебя в нашем лесу не видели!»

Изображение лесной дороги со стоящими на ней бандитами и радостно уплетающим свежий ломоть хлеба сказителем развеялось. Эверетт в полном восторге захлопал в ладоши. Лорд Жером рассмеялся, хлопнув ладонью по ручке кресла, и заметил:

— Очень своеобразно, ребятки, слог хороший, и картинки выразительные, яркие. Давненько я не видал рассказов с подвижными иллюзиями, пожалуй, лет пять точно. В наших краях этим никто не балуется. Если и плетут, то статичные. Да и репертуар ваш весьма свеж. Думаю, успех гарантирован. А сейчас давайте-ка еще парочку, поглядим, не перехвалил ли я вас.

Вильн, мало что смыслящий в художественных достоинствах и обычных баек, и рассказов с иллюзиями, покорно заулыбался, разыгрывая знатока. Джей перевел дух и продолжил:

— Баллада об одном заказе. Однажды некий знатный лорд, возможно, мы даже слышали его имя, вышел на пешую прогулку по городу. Личный лекарь порекомендовал лорду побольше двигаться, дабы сбросить лишний вес. Дело близилось к полудню. Мужчина основательно проголодался, но, как назло, забрел в довольно скромный район города, и на глаза ему не попадалось ни одного сколько-нибудь приличного ресторана. Однако голод не тетка! Устав от бесплодных поисков и буйного бурчания в животе, лорд зашел в показавшийся ему относительно приличным трактир. Там и впрямь оказалось весьма чисто и приятно, вкусные запахи витали в воздухе, еще более возбуждая аппетит вельможи. А на маленькой сцене играло трио музыкантов, развлекая немногочисленных посетителей. Пока дворянин ждал своей заказ, он слушал музыку, и она произвела на лорда неизгладимое впечатление. Когда трактирщик, удивленный оказанной его заведению честью, сам поспешно принес заказанные блюда, дворянин поинтересовался: «Скажите, милейший, а ваши музыканты играют на заказ?»

«Конечно! Что вашей светлости угодно?» — подобострастно спросил трактирщик.

Дворянин протянул ему золотой и попросил: «Тогда, пока я ем, пусть они сыграют в кости!»

— Браво, ребятки! — расхохотался лорд Жером, слишком часто сталкивающийся с бездарностью, и хлопнул в ладоши. — Давайте-ка следующую.

— Баллада о менестреле и прекрасной даме, — возвестил Джей. — Был полдень, знойный, палящий полдень. Час, когда солнце столь щедро изливает свои лучи на землю, что покорно утихает ветер и плавится камень. На одной из центральных улиц небольшого провинциального городка по пыльной мостовой, вздымая юбкой облачка пыли, чинно плыла упитанная, мокрая от пота купчиха средних лет. Следом за ней пятеро слуг несли громадные свертки с покупками. Вдруг из таверны вывалился вдрызг пьяный менестрель. Закинув за плечо лютню, он, тихо постанывая и держась за стену дома, по узкой полоске тени медленно побрел вперед, старательно глядя под ноги. Чинная горожанка, не желая уступать дорогу мужлану, шла прямо на него. Но менестрель, который был вовсе не в состоянии уступить кому-либо дорогу и выйти из благословенной тени, тоже двигался прямо. Ударившись о пышный бюст потной толстухи, он поднял на нее мутные, полные страдания глаза и увидел физиономию, искаженную гримасой брезгливости.

«Сударь, — презрительно прошипела купчиха, раздувшись от возмущения еще больше. — Вы пьяны! Вы ужасно пьяны! Вы просто чудовищно пьяны!»