Месть богини - Юлия Фирсанова

— О, вы еще и темпераментны! — прошептала Элия, когда мужчина на секунду оторвался от нее. — Я люблю горячих мужчин. — И ответила ему таким страстным и искусным поцелуем, что у Вальдорна вскипела кровь, закружилась голова. — Но не люблю торопливых и грубых. Я начинаю только тогда, когда хочу сама, — закончила принцесса и нанесла несколько стремительных ударов своей маленькой изящной ручкой в определенные точки.

Вальдорн как подкошенный свалился на мраморный пол у диванчика. Девушка еще раз мысленно поблагодарила за науку своего первого учителя боевых искусств (его лично подбирал для юной принцессы придирчивый Нрэн) и присела на корточки рядом с наместником. Его светлость, по расчетам богини, даже принимая во внимание разницу в коэффициенте сил, должен был начать говорить и двигаться не раньше чем через полчаса. А пока он мог лишь просто лежать на жестких плитах и пронзать мучительницу яростным взглядом. Властно проведя пальцем с острым ноготком по горлу мужчины, так что остался красный след, принцесса наклонилась к самому уху наместника и прошептала:

— Вот так! Не люблю торопливых и грубых, милорд. — Продолжая укрощение наместника, Элия неторопливо намотала на руку длинные шелковистые волосы Вальдорна так, что его голова откинулась назад, и впилась в его губы долгим поцелуем. — Вот так, — повторила она и не спеша пошла к двери под почти ненавидящим, полным неудовлетворенного желания бешеным взглядом ореховых глаз наместника.

Вальдорн не мог пошевелиться, не мог говорить, чтобы попытаться сплести хотя бы простенькое, доступное его таланту заклинание исцеления, а мысленное творение чар для него было делом непосильным. У наместника не было настоящего магического дарования, что нередко, особенно в юности, доводило властолюбивого мужчину до белого каления. Со временем Вальдорн пусть не смирился, но привык восполнять этот изъян изобретательностью и коварством. Там же, где требовалось применение магии, помогали придворные чародеи и наколдованные ими приспособления, благо в деньгах наместник стеснен не был и мог выбирать лучших, выставлявших свои заклинания как товар.

Сейчас же Вальдорну оставалось только беситься. Ни одна женщина никогда не осмеливалась разговаривать с ним так, даже шлюхи из квартала лиловых фонарей, к которым он являлся под личиной и которым платил именно за унижения и сладость боли! Мерзавка! Стерва! У кого только она научилась Тысяче Прикосновений Файлиста! Если бы он мог знать заранее… Кто только научил ее?! Сучка! «Однако как она целуется! — проникла в водоворот бешеной ярости непрошеная мысль. — Интересно, какова она в постели? Такая же неистовая и жестокая? Как интересно будет ее испробовать. Слушать, как она будет умолять о пощаде, извиваясь под ним, или о его ласках, чувствовать над нею абсолютную власть!»

И наместник принялся яростно планировать, что и как он сделает со сказительницей, когда придет в себя. Глубоко в подсознании Вальдорна, так глубоко, что он и сам не отдал себе отчета в ее появлении, возник робкий росток мысли: быть может, еще больше ему понравится, если получится наоборот.

Лакей, лопоухий парень в зеленой ливрее с гербом дома Вальдорнов, стоящий навытяжку у дверей Малахитового зала, увидел, как оттуда выбежала очаровательная девушка, беспомощно огляделась по сторонам, увидела его и взмолилась, заламывая руки:

— Пожалуйста, помогите! Там… наместник… он… говорил… а потом упал! Лежит и не двигается, только смотрит! — Элия кинулась на грудь лакею и отчаянно зарыдала.

— Э-э-э… Сейчас-сейчас! Не волнуйтесь! — Лакей торопливо погладил девушку по восхитительным мягким волосам и вбежал в зал.

Принцесса робко проскользнула следом за ним и, топчась на пороге, жалобно воскликнула:

— Вот видите! Лежит и не двигается! А что, если его заколдовали? — горестно спросила Элия и добавила, словно это только что пришло ей в голову: — Перед кем же тогда мы будем выступать? Ведь лорд Жером обещал…

«Хитрая, наглая, мерзкая, поганая маленькая ведьма! — возмущенно подумал Вальдорн. — Однако какова актриса!»

Лакей ошарашенно посмотрел на наместника и подумал: «О Храм, если он сейчас окочурится, я могу остаться без работы. Или… без головы!»

Эта мысль ледяной волной паники окатила его маленькие мозги. Парень принялся дергать за узорчатый шнур звонка так, что едва не оторвал его, и орать во всю мощь легких:

— Лекаря!!! Лекаря!!! Наместнику плохо!!!

Начался жуткий переполох, сбежались слуги. Вальдорна подняли и перенесли на ближайший диван пошире, способный вместить одеревеневшее раскоряченное тело. Послали за лекарем и магом-целителем. Но мага не нашли, тот с утра отправился за город на сбор каких-то редких трав, цветущих лишь три дня в году, зато отыскали лекаря. Через пару секунд взъерошенный Демис влетел в зал и начал совать под нос хозяину одну за другой все имеющиеся склянки с ароматическими солями, запах которых сшибал с ног перепуганных слуг даже в другом конце зала. Наместник злобно сверкал глазами, не имея возможности даже поморщиться. Мысленно он уже подписал лекарю смертный приговор.

— Интересно, — спросила Элия у ввалившегося в зал вместе с толпой лорда Жерома (тот бродил поблизости, гадая, чем окончится разговор наместника с дерзкой сказительницей и не понадобится ли его вмешательство, чтобы помочь девушке), — что сдохло для того, чтобы получился такой дивный аромат?

— Не знаю что, но разлагалось оно долго, — меланхолично заметил господин искусств. — Кстати, моя дорогая, вы не в курсе, что за недуг приключился с наместником? — Он с легкой улыбкой посмотрел на принцессу. В полунасмешливом тоне лорда Жерома проскользнули нотки уважения к бесстрашной девушке.

— Сама теряюсь в догадках, лорд. Наместник был так… не сказать чтобы весел, но бодр и энергичен. И вдруг такое несчастье, его разбил паралич, — язвительно отозвалась принцесса.

— Бывает, — смекнув, что сказительница не так проста, как кажется, хмыкнул мужчина и предложил Элии руку. — Пойдемте, не будем мешать исцелению таинственной болезни его светлости. Кстати, вы не собираетесь покинуть дворец? — воспользовавшись суматохой, украдкой уточнил Жером.

— Не выступив перед его занедужившей светлостью? Ни за что! Остаться и развлечь больного есть прямой долг истинных сказителей, — отвергла богиня завуалированное предложение к бегству.

— В таком случае я сочту за честь лично препроводить вас в отведенные комнаты, — предложил господин искусств, гадая о том, что же на самом деле произошло между наместником и сказительницей и почему она так уверена в собственной безнаказанности: из природного легкомыслия или напротив.

— А разве господин искусств обязан показывать комнаты скромным сказителям? — задорно поинтересовалась девушка, как только они вышли из зала.

— Нет, — признался мужчина, тая улыбку в синих глазах. — И обычно мы размещаем их в парковых флигелях, но для столь выдающихся сказителей сделано исключение. Кроме того, мне хотелось бы продолжить столь грубо прерванный… разговор об иллюзиях.

— Приятно поговорить об иллюзиях со знающим и тактичным человеком, — кивнула принцесса, погладив тонкую, но сильную руку мужчины.

Глава 17

Укрощение строптивых — 2

Когда Вальдорн наконец осознал, что снова может двигаться, первым делом он наградил несчастного лекаря весомой оплеухой, от которой Демис отлетел к самым дверям зала. Затем наместник встал на подрагивающие конечности и попытался привести в норму частично занемевшее тело. Похоже, у него напрочь отшибло память о координации движений и прямохождении на двух конечностях.

— В-ва-ша светлость… — прозаикался кое-как поднявшийся с пола Демис, потирая ушибы и печально оглядывая порванный камзол, за который только десять дней назад выложил целых два золотых полуальша. Вдобавок на ткани проступало пятно от расколовшейся нюхательной склянки.

— Я не убил тебя только потому, что ты хорошо «лечишь» мою жену, — процедил наместник и добавил про себя: «Пока». — Теперь пшел вон, идиот! Все убирайтесь! Вон!

Никто не заставил Вальдорна повторять сию «тактичную просьбу» дважды. Зал опустел в считаные мгновения как по волшебству, небольшая пробка образовалась лишь в широких дверях помещения, куда кинулись все слуги разом, стремясь скрыться с глаз гневливого господина.

«Ведьма! Проклятая сука! Берегись! Теперь все будет по-моему!» — взбешенно решил наместник и, позвонив в колокольчик, рявкнул:

— Вильна ко мне!

Шпион не заставил себя долго ждать. Маленький, неприметный Вильн всегда был под рукой в случае нужды, и наместник сам не заметил, как тот стал незаменимым.

— Где девчонка-сказительница? — нетерпеливо бросил мужчина.

— В одной из маленьких свободных комнат в левом крыле, недалеко от библиотеки. Их с братом разместили там, — дал развернутую справку Вильн.