Русский вираж. Куда идет Россия? - Владимир Соловьев

Если оперировать футбольными ассоциациями, то Владимир Путин и Сергей Лавров — это, условно говоря, Лионель Месси и Жерар Пике. Но необходима еще куча игроков, тренеров, массажистов и менеджеров, чтобы футбольный клуб мог нормально работать. В России же распространено совершенно противоположено отношение: есть две-три звезды, и пусть они все вытаскивают. Мол, что вам еще надо, вам же Путин все сказал. Ну вот еще Виталий Чуркин попытается объяснить. Но это же неэффективный метод. Притом, очень важно, чтобы российскую позицию объясняли иностранцы. А для этого они должны быть вооружены не деньгами, а информацией.

Между тем в Америке — а возможно, и в Европе — уже давно, например, не проводится ни одного конкурса на лучшую работу о России среди студентов. Уже давно нет конкурсов на лучшую диссертацию по российской истории или политике среди аспирантов. Практически не осталось премий профессорам провинциальных университетов, разрабатывающим российские темы. Почему Россия не может этим заняться и начать вырабатывать у молодых американцев новую точку зрения? Деньги-то на это есть.

В Центре глобальных интересов в Вашингтоне, где работает один из авторов книги, проводятся уникальные даже для США семинары для молодых американцев. Этим ребятам сейчас по 20–25 лет, и через 15–20 лет они возьмут в свои руки внешнюю политику США. С ними нужно работать — а этим никто не занимается. Они бегают по Вашингтону и нанимаются на работу в разные аналитические центры, где носят кофе и делают ксерокопии, но как только им даешь возможность что-то написать или обсудить, выясняется, что у них совершенно другие, свежие взгляды на жизнь, на Россию, на международную политику. Иногда они очень критически относятся к роли Америки в том или ином регионе мира. Но никто никогда даже не пытался давать им серьезные знания о России.

Кроме того, Россия, Москва, Кремль, экспертное сообщество, журналисты по большому счету, очень плохо осведомлены о том, что происходит на Западе и в западных элитах. Практически никак. Самое яркое проявление этой плохой осведомленности — все, что происходит в российской газовой политике. Простой пример. Очень справедливые критические замечания сделал в свое время журналист Михаил Леонтьев. Он, при всем к нему уважении, вряд ли является признанным мировым газовым экспертом, однако вдруг выяснилось, что его понимание «сланцевой революции» гораздо глубже, чем у тех людей в «Газпроме», которые, казалось, и должны были бить тревогу и делать все возможное, чтобы мы были к этому готовы.

Мы были абсолютно уверены, что газ — это всё. Однако теперь наши привычные смешки над разработками сланцевого газа звучат уже невесело и неубедительно. Это ясный сигнал того, что несколько лет назад была допущена ошибка в оценке ситуации. И то, что Америка сейчас стала полностью независимой в вопросах газа, показывает, что «сланцевая революция» — вовсе не дурной анекдот.

Это на самом деле очень важный вопрос. Российская элита почему-то уверена, что на раз-два просчитывает Америку и Европу и прекрасно их знает — что на самом деле совершенно не так. Мало кто понимает, как формируется мнение Вашингтона или Брюсселя. По крайней мере в случае Америки этого точно никто не понимает — и это может подтвердить один из авторов книги, живущий в США уже четверть века. Чтобы понимать, надо знать, как устроена Америка, американское общество, американская элита, американские СМИ. Это совершенно отдельная тема. И, что печально, тех, кто действительно хорошо в этом разбирается, никогда особенно не слушают в российской элите.

Нужна очень серьезная перестройка, и, наверное, пока мы не добьемся успеха в этом деле, изоляционистские тенденции так и не удастся преодолеть и Россия по-прежнему останется страной, которую никто не слышит. Да и не захочет услышать.

Справедливости ради нужно заметить, что Запад, со своей стороны, также в ряде ситуаций выглядит незаинтересованным в объяснениях России. Украинский кризис — серьезнейший информационный повод. Ну хотя бы пошлите в Россию корреспондентов, добейтесь интервью с Путиным — все, и BBC, и CNN, и Fox News, — посидите в очереди, Путин с удовольствием вам все расскажет. Но ничего подобного не происходит. И наоборот, когда проводились пресс-конференции американских политиков, российским СМИ было запрещено присутствовать. Книги о Путине и России на Западе, за редким исключением, скучны, полны стереотипов и фантазий самих авторов, далеких от российских реалий. Да и книг на самом деле не так много.

То же касается и срыва заседания «Большой восьмерки» в Сочи. Казалось бы, формат G8 блестяще подходит для того, чтобы переговорить напрямую и задать Путину все интересующие вопросы не через журналистов или Сергея Лаврова, а лично. Почему бы не поставить его в тупик на встрече в Сочи — если получится? Но Запад отказывается от этого формата. Лучше всего было бы вообще собрать G8 в апреле, по горячим следам, — но нет, общую встречу заменили встречей представителей семи стран. Что это значит? России боятся высказать в лицо все, что думают? И какое влияние это окажет на международное развитие? Члены «семерки» хотят поговорить о том, какая Россия плохая, — но как можно говорить об этом в отсутствие России и без выслушивания ее мотивации?

Остается открытым вопрос, что произойдет в дальнейшем, в частности, с Валдайским форумом. Конечно, неприятие западной элитой, в первую очередь американской, того, что произошло в Крыму, может привести к обвалу этого действительно очень хорошего, эффективного формата. Вообще на Западе, мягко говоря, не поняли истории с ликвидацией РИА «Новости» и созданием агентства «Россия сегодня», к тому же весьма однозначное отношение к руководству агентства может привести к тому, что валдайский формат станет политически неинтересным для многих ведущих американских и европейских экспертов, политиков и журналистов.

Среди вашингтонского истеблишмента уже звучат мысли о том, что, может, и не стоит ехать на Валдайский форум — как бы он не превратился из дискуссионной площадки в чисто пропагандистское мероприятие. Такая опасность есть. Нельзя упираться в пропаганду, этого никто не поймет. Нужен диалог. Мы говорим о том, что Россия должна себя объяснять и ни в коем случае не впадать в изоляционизм, и в том числе убеждены, что сохранить такую наработанную, мощную площадку, как Валдайский клуб, безусловно, необходимо. И сосредоточиться в рамках форума нужно именно на разъяснении российской позиции.

Выступления Владимира Путина на Валдае всегда были очень эффективными, как и выступления Сергея Лаврова и Сергея Шойгу на форуме 2013 года. Но все это происходило до событий на Украине. Сейчас же очень важно, чтобы эта площадка не начала превращаться в место демонстрации лояльности Кремлю. Необходимо сохранить ее важнейшую характеристику — мостика, где Россия может объяснить ведущим западным и восточным экспертам свою позицию. И нельзя допустить, чтобы эта площадка обвалилась и чтобы на нее перестали приезжать ведущие иностранные эксперты, журналисты и политики. Но это уже профессиональная задача нового агентства «Россия сегодня» — как привлечь их на свою сторону, как убедить в том, что форум не превратится в пропагандистское мероприятие, которое никому по большому счету не интересно.

Трудности перевода

Есть ощущение, что две главных страны мира — Америка и Россия — являются на сегодняшний день также и самыми непонятными друг другу странами. Но если Америка за счет огромной экономики, армии, сильного доллара и т. п. все-таки, не мытьем так катаньем, доводит свою позицию до остальных, то у России такой возможности сейчас нет. Она должна победить интеллектом, если угодно. Интеллектом своей элиты. Но нынешним интеллектом основной массы российской элиты победить никак нельзя. Можно только проиграть очередную холодную войну. А надо сказать, что холодная война — это вообще никоим образом не конек России, мы не готовы к холодным войнам и не способны в них выигрывать. Это не наша модель. Поэтому нельзя опускаться до уровня холодной войны и начинать отвечать тем же самым.

Что же касается «горячей» войны, то, естественно, ни один россиянин в здравом уме и трезвой памяти ее не поддержит, помня историю XX века. Значит, надо искать общий язык — с Западом, с Китаем, с арабскими странами. Нужно учиться терпеливо, точно, без пропаганды объяснять свои национальные интересы. При этом надо знать, кому и как объяснять, что хотят услышать эти люди, а для этого надо быть с ними в постоянном контакте. Именно поэтому прерывание контакта со стороны западных стран представляется страшной глупостью. Наоборот, когда есть кризис, контакт жизненно необходим. Вопрос же не в том, кто кого накажет и поставит в угол. Это бесперспективная политика. Надо разговаривать, надо понимать, что необходимо вырабатывать новые механизмы общения. Особенно на уровне элит и тех слоев, которые формируют политические позиции и общественное мнение.