Русский вираж. Куда идет Россия? - Владимир Соловьев

Впервые в новейшей истории Запад попытался навязать остальному миру ценности, лежащие на уровне национального кода. Если коммунистическая идеология все же не входила в национальный код россиян, то семейные ценности и религиозные представления как раз относятся к этой сфере. Именно поэтому, как мы уже говорили, водораздел мейнстрима и оппозиции проходит по странной траектории отношения к «Пусси Райот» и гей-парадам.

Иными словами, нас, возможно, ждет не та холодная война, которая была устойчивым и даже комфортным для многих 50-летием XX века. Это уже действительно фундаментальное, говоря словами Сэмюэла Хантингтона, «столкновение цивилизаций». И отступить здесь не сможет никто. Невозможно изменить свои базовые ценности — тот самый национальный код. Можно поменять идеологию, можно поменять свое отношение к собственности. Но фундаментальные ценности, которые были вложены десятками поколений предков, ни американцы, ни россияне не изменят. Нужно искать какой-то компромисс — а компромисса со стороны Запада пока не видно.

Впрочем, не видно его, честно говоря, и со стороны России. Россия говорит: «Минуточку, мы-то на стороне добра — потому что за нами Книга. А вы на стороне зла, потому что вы за содомию». А эта мотивация не подразумевает никакой дискуссии. Это уже не политика. Здесь уже можно начинать говорить о своего рода современном крестовом походе.

Мораль гораздо важнее любой идеологии. Мораль — это очень личные, очень устойчивые, выработанные веками качества, характеристики и критерии, на которых базируется общество. Идеология меняется даже в течение жизни одного человека: пока ты молод — ты радикал, к старости становишься консерватором, это нормально. Но сейчас речь идет о принципах, впитавшихся в кровь и плоть. Если мир снова начнут делить, как было в Средневековье, по этим глубинным характеристикам, то мы фактически возвращаемся к эпохе крестовых походов и разного рода религиозных и псевдорелигиозных войн. Это надо хорошо понимать. И в этом опасность сегодняшней ситуации.

Русская весна робко, но наступает. Россия, похоже, пробуждается. Не очень пока понятно, что это значит и для нее самой и для всех остальных. Как это пробуждение воспримут Запад и Восток? Да и главный вопрос до сих пор остается открытым. Приведет ли эта несколько неожиданная для мира русская весна к лету, к потеплению и расцвету всего, что может расцвести, к солнцу и свободе, или же мы вернемся в мир внутреннего, российского, и внешнего, глобального, ледяного противостояния, который будет гораздо страшнее, чем тот, который знали наши отцы и деды в период холодной войны? Как видит читатель, авторы уже завели начальный разговор на эту тему, определили исходные позиции, возможности и ограничения. Но, похоже, все только-только начинается. Обо всем этом — наша следующая книга, над которой мы уже начали работать.