Инферналь Мерценариус - Алексей Ядов

Ди Орель и его прихлебател молча, но ОЧЕНЬ красноречиво прожгли меня взглядом, взяли дружка и потащили.

– Голову берегите. Мне ее еще, может, рубить придется.

Мне не ответили.

Ну и фиг с ними.

Лант ждал в трактире своего шефа.

Нет, это ж надо, что творит Проп, скотина такая!

Лант ангелом не был, однако торговля девками против воли бандиту как-то претила. Ладно те, что сами на это идут! Но Проп-то деревенских молодух похищает!

– Привет, Лант.

Лант чуть вздрогнул и медленно повернулся. Темный плащ с капюшоном – тут таких много… Лишь слегка засветившиеся красным глаза говорили о том, что это не совсем человек.

– Приветствую, шеф. Проп живет на верхнем этаже. Там у него небольшая контора – незаметно, но кому нужно, тот знает.

– Охрана?

– Двое. Неплохие бойцы, выше среднего. Один сейчас тут, второй наверху. Амулеты связи.

– Мало охраны…

– Во-первых, Проп не такой уж большой босс. Во-вторых, его стараются не трогать: информация нужна всем. И на некоторые его огрехи, вроде шашней с иноземными купцами, через которых на улицы идет дурман-трава, закрывают глаза.

– А точнее? Что, ваши авторитеты травкой не торгуют?

– Один из банды попадется – всю шайку вешают! Причем без срока давности…

– Круто! Молодцы…

– А если сможешь доказать, что убил торговца травкой, можно даже от кражи отмазаться совершенно законно. Только штрафом, а не тюрьмой.

– Хм… Лант, а как ты относишься к охоте?

Лант улыбнулся, как волк, учуявший кровь:

– Твое чутье, мои знания… Всех бы вырезали подчистую и остались без работы, что довольно грустно. Правда, денег бы заработали изрядно, хватило бы на раскрутку своего дела…

– Но?

– Это же скучно!

Я рассмеялся.

Глава 22

Никогда…

…Именно в 1848 году выделился такой предмет, как «Философия войны». Этот предмет объединил в себе и тактику, и стратегию, и лечение душ, и многое-многое другое…

Первый преподаватель этого предмета… стал основоположником науки маскировки, а его девиз «Любовь к войне» является девизом…

Невысокий человек сидел за столом и при свете небольших магических светильников писал очередной отчет. Так… Наводка Краюхе и Горби – на складах специи… Гир и Лит – оружейная лавка…

ТУК-ТУК-ТУК!!! В окно активно забарабанили.

Проп сунул руку под стол – именно там был закреплен небольшой пистолет – и одним движением прижался к стене.

– Гай!

Один из здоровяков по зову начальника зашел в комнату.

– Проверь окно.

Гай открыл ставню – и замер.

– Чего там?

– Ворон, шеф.

– Ворон?

Проп подошел к окну. Ну да – птица. Не очень чистая, с явным запахом помойной ямы. Проп замахал рукой, спроваживая незваного гостя, но наглая птица каркнула и дернула ногой.

Золотое кольцо зазвенело по полу.

Проп моментально схватил находку…

Неплохо!

Теперь Проп смотрел на птицу с любопытством.

– Что, хозяина признал?

– КАР!

Какой-то сухой и слишком безжизненный крик-хрип.

– Простыл, видно. Ну что, залетай и грейся. Потом с тобой разберусь. Гай, иди. Я тебя позову…

Гай вышел, Проп глянул на свое приобретение…

– Отмыть бы тебя…

– КАР!

– …но мне лень. Короче, надеюсь, ты мне принесешь удачу… А то в суп!

Проп шутливо погрозил пальцем нахохлившемуся ворону. Показалось или в глазах птицы мелькнула плохо скрываемая злоба?

– Глаза у тебя больные… Ну ничего, к доктору сходим, даст тебе капелек…

Проп любил животных, особенно птиц – память о том, что когда-то в детстве у его отца была голубятня… Ее давно сожгли, сад превратился в мануфактуру одного графского рода, но любовь к животным Проп сохранил. Возможно, это связано с тем, что животные не просили его проследить за мужем, найти наемного убийцу или собрать компромат…

Гай сидел у двери, часы отбили полночь, а работа подходила к концу…

Проп радостно дописывал последнюю строчку, когда сзади подул легкий порыв холодного ветра, а к шее, зажатой худой рукой, как тисками, прижалось лезвие кинжала…

Сзади донесся ироничный и немного рассеянный голос:

– Каркнул ворон… никогда…

Гай сидел в коридоре, когда хозяин опять позвал.

Громила зашел в комнату шефа:

– Да? – Гай поискал глазами ворона. Странно… В тени, что ли, спрятался? Спит там, наверное.

– М-м-м-м… Г-кха-ха… Гай… – Шеф выглядел неважно, при разговоре кашлял и давился, будто боролся со своим языком…

– Да, шеф?

– Возьми второго, свободны. Сегодня у вас выходной. И завтра тоже. Мне надо в одно место сходить… За контору не бойтесь. Жалованье за сегодня и завтра получите прямо сейчас. – Проп выложил восемь серебряных монеток на стол. – Отдохните от души. Да, только не забудь с коллегой поделиться!

Обрадованный и растерявшийся от свалившегося на него счастья Гай схватил деньги, поклонился и вывалился в дверь.

Громила не обладал ни чуткостью, ни внимательностью, чтобы заметить несоответствие между бодрым голосом шефа и ужасом в глазах…

– Ну и?..

Я дымом вышел из тела Пропа. Тот откинулся на спинку кресла и часто-часто задышал. На лбу – испарина…

Единственная причина, по которой Проп еще жив, – я не уверен в его выносливости. Покойный нынче друг Ланта, помнится, превратился в кучу стремительно разлагающегося мяса, когда я полностью его прочел.

– Дружок, я решил с тобой пока по-хорошему, но могу и по-плохому…

Пистолет из-под стола я вытащил еще в самом начале и теперь крутил в руках. Напоминает капсюльный, с Земли, порох, правда немного другой рецептуры и вместо пружины – небольшой кристалл, линза в металлическом корпусе и пружина со спусковым курком.

– Я просто еще раз влезу в тебя и начну резать. Болевые ощущения при таком раскладе отсутствуют, но закрыть глаза ты не сможешь…

Я положил «кошкодер» на стол. Тяжелое лезвие звякнуло о дерево.

– Начну с левой руки, потом – пальцы ног. Веревки, как я посмотрю, у тебя есть? Вот и славно, от кровопотери не умрешь! – Я наклонился к Пропу: – Самое веселое начнется потом. Ты в курсе, что человек может довольно долго жить без большинства внутренних органов таза и кишечника?

Итак…

Я сделал сценическую паузу… Какой во мне все же актер пропал!

– Кто массово в городе закупает девушек с определенными параметрами? Типа странных дней рождений, цвета глаз и волос?

– Шеф!!! – Гай кинулся к висящему в петле телу, но прекратил свои тщетные попытки. Запах разложения он бы не перепутал ни с чем, шеф висел тут долго. Наверное, сутки уже…

На столе валялась пролитая бутылка забористой наливки и лежала записка, написанная неровным почерком:

«Я совершил ужасные вещи и никогда себя не прощу».

В конце – знакомая подпись.

Гай вздохнул, развернулся и потопал вниз.

Нужно сообщить об этом всем…

Вот потому-то шеф и был таким странным – к смерти готовился…

Жаль. Теперь придется нового работодателя искать!

Я рассеянно оглядывал двор. На главной башне Университета часы отбили три, а Германа все не наблюдалось… в смысле этого самонадеянного придурка.

– Ну и?..

– Не знаю. Ди Орель храбр, и рассчитывать, что он вас испугался…

– Не надо мне «выкать» вне аудитории. Я тебя не сильно старше.

Мой секундант легко поклонился. Я поморщился: ох уж этот этикет!

В секунданты я, разумеется, взял Кайта Ви Лойда. Тому и самому было интересно глянуть на меня в бою. Кьяр Ди Орель опаздывал.

– Как демоны появляются? Я слышал, вы сотканы из злобы и пороков? Извините…

– Все правильно, мы – скоты. Насильник и грабитель по сравнению с нами белый и пушистый. Он же теплый, живой и понятный – ага?

Кайт поморщился:

– Нет, но…

– Слушай, что я скажу тебе, дружок. Я демоном стал после смерти и, как ни странно, отличаюсь, кажется, куда меньшим добродушием и большей жестокостью, чем урожденные демоны. Откуда они берутся? Тебе не объясняли, откуда берутся дети? Сочувствую.

Кайт слегка покраснел, но не метнул в меня огнешар, как непременно сделала бы одна наша знакомая магичка.

– Едут.

Два всадника. Карета. Еще три всадника…

Я немного растерянно посмотрел на Кайта. Тот ответил столь же растерянным взором:

– Решил похвастаться?

– Чем? Что его учитель на куски порубит? Несомненное достижение!

Наконец карета остановилась. Вблизи это изделие местных умельцев производило куда менее внушительное впечатление: чувствовался запах навоза, лошадиного пота, виднелись прилипшие к колесам комья грязи. Но вообще неплохо – темное дерево, серебряные финтифлюшки. Пара лошадей с нашлепками на глазах, кучер с каменной физиономией и пара лакеев, которые уже открывали дверь.

Сам Ди Орель, ехавший верхом на белой лошади, спешился, обмениваясь шуточками со своими друзьями. Краем уха я расслышал что-то про «как свинья на шампуре».