Огненный пояс. По следам ветра (сборник) - Голубев Глеб Николаевич

Читал я долго при свете переносной лампочки, качавшейся у меня над головой на вантах, Товарищи уже все уснули, потух и костер на берегу. Вокруг маленького пятна света от лампы темной стеной стояла ночь, глухо шумело в скалах море.

Сунув книгу под подушку, я быстро заснул. И мне снилось, будто я тоже, надев акваланг, лезу в какую-то пещеру. Вход в нее был очень узкий, и, помню отчетливо, я подумал во сне: «А как же туда могли забраться сторонники Савмака?»

С этой мыслью я и проснулся. Стояла уже глубокая ночь. Ветер стих. Море тоже притихло и плескалось едва слышно. Над черными громадами гор висели крупные, яркие звезды.

В этой бездонной тишине я слышал стук своего сердца.

Пещера…

Конечно, там должна быть пещера, вход в которую находился под водой даже тогда, во времена Савмака! Только туда и могли скрыться уцелевшие защитники крепости. Им оставался один только путь: в море — и под землю! Там, в пещере с подводным ходом, они могли переждать, пока враги покинут это место, и затем спокойно выйти снова на поверхность.

Как это никому из нас не пришло в голову раньше! Только так ведь и можно объяснить загадочное исчезновение окруженных со всех сторон людей. И никакой чертовщины и мистики в этом нет.

Неужели я первый нашел разгадку?

И тут же промелькнула горькая мысль: увы, даже если так, все равно попасть в эту пещеру мне первому не суждено. Хотя рука у меня совсем зажила, старик, конечно, ни за что не позволит мне завтра нырнуть, чтобы поискать вход в пещеру. Сначала он пошлет меня к врачам. А пока я буду бегать, мои товарищи уже найдут пещеру и все исследуют.

А почему мне не сделать этого сейчас же, не откладывая? Все спят, я тихонько оденусь, нырну и так же незаметно вернусь обратно. А завтра расскажу о своей находке, и тогда Кратов на радостях не станет меня ругать: ведь победителей не судят…

Акваланги, готовые к утренним погружениям, лежали на корме. Я тихо пробрался туда, не зажигая света, нашел свой акваланг и торопливо прикрепил к нему еще один добавочный баллон, чтобы иметь запас воздуха побольше. Как потом оказалось, это было весьма предусмотрительно.

Гидрокостюм я надевать не стал. Вода достаточно теплая, а по моим расчетам, вход в пещеру вряд ли мог находиться глубже пятнадцати метров. Иначе даже при более низком уровне воды в те далекие годы в пещеру трудно было бы нырять без водолазных костюмов.

На вантах висели электрические фонари, с которыми мы ныряли на большие глубины. Я выбрал самый мощный из них.

По привычке начал было привязывать к поясу сигнальный конец. Но тут же спохватился: зачем он? Страховать меня некому. А он будет только мешать. И я отвязал его, совершив еще одно непростительное нарушение инструкции…

Закончив ощупью все приготовления, я так же осторожно, боясь за что-нибудь зацепиться и поднять шум, перелез через борт и начал спускаться по трапу. Когда ноги мои коснулись воды, она замерцала сотнями голубовато-зеленых искорок.

Я натянул маску и повернул вентиль. Воздух тихо, успокаивающе зашипел. Все было в полном порядке.

Я спустился до самой последней ступеньки и совершенно бесшумно нырнул сразу на четыре метра.

Никогда прежде мне еще не приходилось плавать под водой ночью. Я даже не представлял, насколько это необычно.

Первое впечатление было, словно я попал в чернила, так показалось темно вокруг по сравнению с обычными погружениями днем. Но не прошло и двух минут, как я понял, что эта тьма наполнена светом, только таинственным, скрытым до поры до времени. Стоило мне только взмахнуть рукой — ив воде во все стороны рассыпались голубоватые искры, призрачные, как светлячки. И руки у меня мягко светились, точно покрытые фосфором.

Я поднял голову и посмотрел наверх. Над морем царила ночь, но с поверхности воды ко мне все-таки пробивался свет — слабый, мертвенно-бледный, какой-то неземной.

Он пробуждал непонятное чувство. Словно меня перенесло на другую планету, Я торопливо зажег фонарик, совсем не подумав о том, что его свет может быть замечен с берега или с судна.

Но с фонарем оказалось не лучше. Его узкий луч вырывал из тьмы только незначительное пятно желтоватого цвета. А тьма вокруг от этого стала еще гуще, еще тяжелее. Невольно хотелось обернуться и посветить фонариком во все стороны: не прячется ли кто-нибудь за спиной в темноте? Я еле удержался от этого желания, внушая себе, что опасных хищников в Черном море не водится.

Погасив фонарик, поплыл в сторону берега, постепенно погружаясь все глубже. Единственным подходящим местом для пещеры могли быть только высокие скалы в левом углу бухты.

Но как найти к ним дорогу в кромешной подводной тьме? Нервы мои были напряжены до предела. Минуты две пришлось парить в воде на одном месте, чтобы успокоиться. Потом я определил по слабо светящейся шкале компаса север и юг, мысленно представил себе план бухты, выбрал направление и поплыл медленно и осторожно.

Вот и скала, отвесно уходящая вверх. Приблизившись к ней, я больно ударился в темноте о камень. Пришлось снова зажечь фонарик.

В его слабом свете камни отбрасывали расплывчатые тени и, казалось, начинали двигаться. Из-под моих ног метнулась сонная рыба. Тень ее была громадная. Успокаивая себя и стараясь не озираться по сторонам, я медленно поплыл вдоль скалы, освещая ее фонариком.

Метра через три я заметил в скале темное углубление. Нет, это не пещера, а просто узкая трещина. Я поплыл дальше. Начинало слегка познабливать. Неужели слишком долго пробыл под водой? Посветив фонариком, я глянул на часы. С момента погружения прошло всего двадцать две минуты. Или вода здесь у берега холоднее?

Не раздумывая особенно над этим, я продолжал поиски. Прошло еще десять минут, потом еще пятнадцать.

Я обогнул большой камень, глубоко зарывшийся в песок, и внезапно прямо над головой увидел зияющую черную дыру.

Луч фонарика проникал всего метра на два, но не упирался ни во что. Дыра углублялась в толщу скалы, Отверстие было довольно широким, я свободно мог протиснуться в него, даже не зацепившись баллонами. Но, может быть, и это не пещера, а просто грот в скале, имеющий выход где-нибудь с другой стороны? Таких гротов нам здесь попадалось немало.

Водя тонким лучиком света, по неровным стенам, я раздумывал, что же предпринять дальше. Нашел я пещеру или нет? Смешно было бы вернуться, так и не узнав этого. Что же я тогда расскажу товарищам? Какие приведу доказательства в защиту своей догадки? Меня просто поднимут на смех.

Подумав об этом, я решительно полез в отверстие. Ощущение при этом возникло не слишком приятное. Все время боялся, что застряну в каменной трубе. Но она постепенно расширялась, и я стал успокаиваться.

Я начал продвигаться вперед быстрее, забыв об осторожности. И напрасно: правый шланг, идущий от редуктора к маске, вдруг зацепился за что-то.

Зацепился крепко, я не мог даже повернуть головы. Дернуться посильнее опасно: шланг может порваться, в маску хлынет вода. Попробовал пятиться назад — тоже не получается. Я засел прочно и основательно, как рыба на крючке.

«Только не волноваться! — внушал я себе. — Вспомни, как ты попался в сети и ничего страшного не произошло. Только не волноваться и не терять разума!»

Я начал медленно покачивать из стороны в сторону головой, пытаясь освободиться. Покружившись так минут пять, устал и остановился передохнуть. Сразу стало холодно. Готов поклясться, что всего пять минут назад вода была теплее. Не могла же так быстро меняться ее температура? А может быть, из пещеры идет холодное течение? Но я не ощущал особого движения воды вокруг.

А вода становилась холоднее с каждой минутой, Уже начинало сводить руки от холода.

И тут меня осенило: ведь я же могу просто сбросить баллоны и зацепившуюся маску и, оставив их пока в пещере, вынырнуть на поверхность!

Руки и ноги у меня были свободны. Это крайняя мера. Хорош я буду, совершив самовольное погружение да еще вдобавок утопив акваланг.

Медлить было нельзя, и я решил осуществить свой опасный план.