Адлан - Лия Рой
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Адлан собирался было последовать за своими, но был остановлен узнаваемой родной речью. Кто-то сначала что-то с грохотом выронил, а затем тихонько выругался на русском. Османов поспешно подошел к согнувшемуся над рассыпанным подносом официантом, как вдруг последний поднял на него взгляд.
Простое желание помочь вылилось в нечто грандиозное. Османов громко сглотнул. Ему показалось, что громко. А стук его сердца наверняка был слышен во всем ресторане.
Иначе быть не могло, ведь перед ним сидел Кирилл. Кирилл, о котором он думал мгновенье тому назад. Кирилл, который смотрел ему в глаза и не моргал. Кажется, даже не дышал.
— Так не бывает, — прошептал Макаров, но Адлану показалось, что он закричал. Слишком порывисто облизал пухлые губы, слишком резко выдохнул. Все было слишком. Слишком неправдоподобно, слишком неожиданно, слишком не вовремя. Или наоборот. — Кирилл… — Адлан думал, что подумал, но как оказалось, имя своего возлюбленного он произнес вслух. Рука непроизвольно коснулась родного лица, а Макаров на секунду прикрыл свои невероятные, пронзительные глаза.
— Что происходит? — голос Дарины казался чужим и далеким. Подошедший администратор тоже казался нелепым пятном в настоящей картине. В их с Кириллом картине.
Адлан находился в трансе, даже зомби более подвижны и расторопны. Он так и застыл, и не встал бы, если бы не брат, потянувший его наверх. Пока подоспевшая Диана начала расспрашивать о том, что произошло, Кирилл отошел в сторону вместе с администратором.
Старшему стоило только кивнуть в сторону юноши, как сестра замерла с открытым ртом. Такое же состояние окутало всех присутствовавших и только Дарина, казалось, ничего не понимала. О том, что ее жених когда-то был влюблен в парня, ей никто не рассказал.
Почему-то Адлан не посчитал нужным ставить ее в известность и теперь, внимательно слушая Диану, она поражалась. Нет, совсем не тому, что Османов оказался геем, или тем, что у него случилась такая запутанная любовная история, а тому, как легко от нее все было скрыть.
Она даже думать боялась о том, куда ушел Адлан и почему не ушел вместе с ними. Руслан с Артемом о чем-то тихо перешептывались, находясь поблизости, в то время как Дарина с Дианой заняли одну из красивых, резных скамей в парке неподалеку от того самого ресторана, в который они зашли по воле судьбы.
Дарина не знала, как ей реагировать, быть может, ей нужно было злиться, начать кричать и все такое, но в душе было опустошение. Ее чувства ее не обманули. Ощущение, что Адлан не ее и никогда им не будет никогда, не покидало сердца девушки, но она упорно его заглушала. Как оказалось, зря, потому что уже сейчас она понимала, что неважно, чем закончится беседа ее жениха и того загадочного юноши. С ней Османов все равно уже никогда не будет.
Годом ранее
Кирилл вернулся домой только за тем, чтобы собрать свои вещи. Мать тут же бросилась уговаривать его остаться, поговорить с отцом, но младший Макаров был непреклонен.
Он совершенно не хотел слышать отговорки родителей касательно того, что не было иного выхода, кроме как засадить его любимого человека за решетку. Ольга, конечно, не поддерживала мужа, но ее бессилие против властности и упертости супруга выводило Кирилла из себя.
— Я не хочу с ним разговаривать, — лихорадочно сбрасывая вещи в огромную сумку, произнес юноша. — Я не желаю слушать его глупости. Это моя жизнь. Моя судьба. Мой выбор. Он не уважает ни меня, ни мои желания.
— Но Кирилл…
— Ольга, оставь нас, пожалуйста, — Кирилл вздохнул, потирая лоб. Случилось то, чего он хотел меньше всего. Отец все же застал его дома, хотя по его расчетам, у него был еще целый час.
— Не о чем нам говорить, — отрезал юноша, сбрасывая сумку на пол и резко застегивая ее.
— Сын, ты не понимаешь… — Влад резко схватил Кирилла за руку и заставил посмотреть на себя. — Ты не понимаешь, что творишь. Он же монстр… — мать уже послушно удалилась из его комнаты, один на один оставив с непрошибаемым отцом.
— А по — моему, из вас двоих — монстр ты.
— Ты… как ты смеешь так говорить со своим отцом? Как можешь поступать так со мной? Я ведь дал тебе жизнь…
— А теперь отнимаешь ее смысл…
— То есть этот выродок для тебя дороже родной семьи?
— Почему же семьи? — Кирилл нахмурился. Отец испортил все то, что только мог испортить. Теплых чувств к нему с каждым днем оставалось все меньше и меньше. А сейчас, когда он смотрел на него так, будто Кирилл самое глупое и жалкое существо на свете, его хотелось ужалить как можно больнее. — Это не касается мамы, это касается только тебя, — Кирилл резко выдернул руку из ватки отца и попытался покинуть комнату, но его остановил голос отца.
— Тюрьма — небезопасное место.
— Что? — Кирилл остановился и медленно обернулся к отцу.
— Там, знаешь ли, многое может случиться. Не пустят по кругу, так наверняка убьют. Ты ведь не хочешь, чтобы твоего возлюбленного нашли повешенным или зарезанным во сне?
— Что ты несешь? — прошептал юноша. — Ты ведь несерьезно? — Кирилл всегда понимал, что его отец не простой и не последний по властности человек, но никогда не думал, что он способен на те вещи, о которых сейчас говорил так спокойно. — Зачем? Он не сделал ничего такого, за что ты мог бы карать его так строго…
— Неужели? — оскалился Влад. — Он пытался убить моего сына. Он растоптал его. Он оставил его умирать в луже собственной крови. Он отнял его у меня, наконец, прикинувшись ни в чем неповинным после того, что сотворил.
— Это не так… никто у тебя не отнимал сына. Ты сам это сейчас делаешь.
— Я все сказал тебе. Если ты не хочешь смерти своего ненаглядного,
