Превратности судьбы и недоразумения - Инна Зинченко

Девочка подняла глаза и я увидела, что они доверху наполнены слезами. Всё происходящее пугало её, но противится отцу, она не решалась. Я резко поднялась и крикнула:

— Ари, ты-то хоть объясни этим извращенцам, что так делать нельзя! Это мерзко! Да она же даже родить не сможет!

Шаку рассмеялся во весь голос. Ему не было жалко дочери, он думал о себе любимом.

— Ха, да когда её мать рожала, та была на год моложе! Родит — куда она денется?!

Кова не могла больше сдерживать себя, она бросилась к отцу и запричитала:

— Папочка, не надо! Они не такие, как мы! Я не хочу-у-у!

Её плечики вздрагивали, а голос срывался на визг. Она была настолько перепугана, что уже ничего не соображала. Она обнимала отца и карабкалась ему на руки, а тот сбрасывал ей, словно котёнка. Она упала и замерла. Так и осталась лежать на полу, тихонько поскуливая. И от всего этого мне стало тошно. Но больше всего меня поразил ответ Ари. Она абсолютно спокойно, словно речь идёт не о маленьком беззащитном ребёнке, а о какой-то вещи, сказала:

— Это надо обдумать. Ответ ты получишь через два дня. Годится?

Шаку даже слюну сглотнул. Он уже чувствовал себя победителем и рисовал радужные планы. Тоже мне наместник Бога на Земле!

Иногда наваливается такая тоска, что жизнь теряет смысл. Всё становится бесцветным и пресным. Раздражение охватывает каждую клетку и ничего невозможно с этим поделать. Замечаешь то, на что раньше не обращала никакого внимания. Тиканье часов напоминает капающую из сломанного крана воду и сводит с ума. Люди, к которым привыкла и которых знаешь уже, как облупленных, вдруг видятся с другой стороны, словно старинные здания, у которых красивый фасад, но гнилые перекрытия. Сейчас на меня навалилось именно такое состояние. Я смотрела на своих друзей и не узнавала их. Что происходит? Неужели мы перестаём быть людьми с этой работой? Но тогда зачем она нужна? Ради чего мы стараемся? Я видела, как вздрагивают остренькие плечики девчушки, и боялась заглянуть в её мысли. Мы не такие, как они, мы кажемся ей чудовищами, а вовсе не богами.

— Всё, — резко бросила я, — нам надо возвращаться. Скоро проснётся Тирто, а Счастливчик с ним не справится. Хотите идти ночью по берегу? А там ещё лес.

Хозяин позвал кого-то, и через минуту появилась маленькая усталая женщина, обняла плачущую Кову и увела.

— Жду вас, как договорились, через два дня. — Замельтешил он перед нами. — Вы не пожалеете.

Боже мой! Чего только со мной не происходило, но никогда мне не было так паскудно!

«Прекрати ныть! — Услышала я у себя в голове голос Ари — Не расслабляйся. Мы на работе».

Я вышла из дома и глотнула свежего воздуха, как будто это могло меня успокоить. Не знаю, почему я так на всё реагирую. Ведь могла же спокойно смотреть на гибель целой планеты, вместе со всеми её обитателями, а тут всё не так страшно…

— Я тебя понимаю. — Услышала я за своей спиной голос Ирфа. — Мне тоже это не нравится. Но ты не расстраивайся. Соф не такой. Девочке ничто не грозит.

Хотелось бы мне в это верить, но почему-то не верится. По-моему, самая главная гнусь только начинается.

Часть 2

Глава 16

— Как ты можешь даже думать об этом?! — Орала я на Софа уже дома.

Проснувшийся, как раз вовремя, Тирто, ничего не мог понять. Смотрел на нас сонными глазами и тупо улыбался.

— Я ещё ничего такого не сделал, — пытался оправдаться Соф. — Нечего голос на меня повышать, моралистка хренова!

Талантливый мальчик, быстро учится, добро бы чему-нибудь хорошему.

Почему так: посмотришь вокруг — мир совершенен, всё на месте, ничего лишнего, но стоит только где-то появиться человеку, как вся эта прелесть летит в тартарары? Когда-то, не так уж давно, было у меня такое — я старательно искала в человеке что-нибудь плохое. Наверное, как всякая, уважающая себя сволочь, я хотела в своих собственных глазах как-то обелиться. На фоне разнообразных засранцев и сволочей, я казалась себе просто ангелом. Потом эта зараза от меня отцепилась, но сейчас я видела Софа в таком чёрном цвете, что ничего хорошего сквозь эту черноту просто не просматривалось.

Тирто почувствовал, что обстановка накаляется, как сковорода на большом огне и решил вмешаться:

— Что тут произошло, пока я спал? — Встревожено спросил он.

Мы срочно заткнулись. И только сейчас Тирто заметил Счастливчика. Надо было видеть его лицо!

Все мы для чего-то появились на этот свет, но никто наверняка не знает своего предначертания. Зачем появляются такие существа, как Тирто и Счастливчик? Наверное, затем, чтобы удивлять. Но сейчас он сам был ни мало ошарашен.

— Что это такое? — Шёпотом спросил он. Я такого никогда не видел.

Он склонил голову на бок и стал рассматривать неведомую зверюшку. И что-то там такое происходило между ними, как будто эти двое узнавали друг друга. Кто-нибудь видел, как улыбаются ящерицы? Мне тоже раньше ничего подобного наблюдать не приходилось. Это была даже не улыбка, а, скорее, тень улыбки. Счастливчик вспорхнул и подлетел к Тирто. Завис напротив его лица и застрекотал что-то на своём родном языке. Я была уверена, что парень ничего не поймёт, но тот рассмеялся, словно услышал смешной анекдот.

— Мне оно нравится, — признался Тирто. — Не знаю, откуда оно взялось, но уверен, что вреда от него не будет.

Все вздохнули с облегчением. Трудно предсказать реакцию этого человека, он — загадка.

Спустя какое-то время Тирто вспомнил, что тут недавно бурлили страсти, причину которых он не знает.

— Что же произошло? — Спросил он строго. — Вы ругались, я слышал.

Можно, конечно, рассказать ему всё как есть, но тогда придётся объяснять, как мы ухитрились за такое короткое время побывать в городе мёртвых, погостить у незнакомого племени и вернуться обратно. Сомневаюсь, что он сможет понять хоть что-то, я и сама не всегда понимаю, что и как мы делаем. Эти знания принадлежат скаррам, а не нам, мы лишь пользуемся ими.

Однако шустрый Дра-Гамм быстро нашёл правильный ответ:

— Да тут одни приходили, — весело сказал он, — и засватали Софа. Теперь вот решаем принимать столь лестное предложение или нет?

Тирто напрягся. Глаза стали колючими и злыми. Я удивилась этой неожиданной перемене, но промолчала.

— Кто? — Только и спросил он.

— Племя, которое живёт возле города мёртвых, — робко объяснила я. — Понимаешь, дочь вождя, она ведь совсем ещё ребёнок! А этот извращенец, кажется, готов принять это предложение.

Как ни странно, Тирто моё объяснение не шокировало. Он задумчиво гладил Счастливчика и молчал.