Бессилыш - Андрей Олегович Рымин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Проскочив между ног великана, отбегаю подальше и резким ударом всаживаю себе в висок нож. Смерть мгновенная. Не успел я почувствовать боль, как уже смотрю на своё упавшее тело с дерева.
— Пустолобыш, — сообщаю я тотчас же призвавшему меня Китару. — Кроме Руки-копья, ничего. Не мудри, трать невидимость. Тут всё просто.
— Ага, сейчас сделаю, — азартно кивает мальчишка. — Смотри, Шуша, — улыбается он тушкатке. — Сейчас этот ходок подобреет. Заселю в него духа-посланника Матери-Ночи.
Но Зайке не до ответов. Вцепилась в ветку и дрожит, стиснув губы и выпучив от страха глаза.
— А, тебе не видно отсюда, — понимает Китар. — Ну, слушай тогда. Скоро этот ходок заговорит по-людски.
Точно так же, как недавно это делал я в теле Рохуса, мальчишка спускается с дерева по дальней от великана стороне ствола. Кроме ножей, у него ничего с собой нет. Впрочем, можно было не прятаться. Как и ожидалось, волосатый гигант после смерти добычи тут же растерял весь свой былой интерес к ней и, мгновенно забыв про валяющийся в траве труп, зашагал дальше.
Я специально убил себя сам, чтобы ходок не запачкал кровью Рохуса бороду. Потом будет вонять. Пассажирам этот запах едва ли понравится.
Боковое зрение у ходока так себе. Головой на ходу из стороны в сторону крутит, но стоит остаться у него за спиной, и ты для него исчез навсегда. Не замеченный гигантом Китар бежит к реке. Но не тем же маршрутом, которым я не так давно полз, а наискось. Ему достаточно не попадать в поле зрения великана. Ходок тем временем уходит всё дальше. Добравшись до камыша, мальчишка поворачивает, устремляясь в погоню за чудищем.
Слух у ходоков тоже так себе. Китар и не думает красться. Тем не менее, великан услышал мальчишку только тогда, когда тот сократил разделяющую их дистанцию до сотни шагов. Гигант разворачивается. Но позади него уже никого нет. Невидимый Кит продолжает бежать. Ходок в замешательстве. На и без того глупом лице растерянность. Он слышит кого-то, но не может увидеть. И, соответственно не знает, что ему делать. Стоит, открыв рот, и хлопает глазами.
Встрепенулся. Расставил лапы и завертелся на месте. Шикарно! Теперь я знаю, что ходокам неизвестно конкретное местоположение человека, попавшего в зону действия их «радара». Он чувствует появление рядом Китара, но не может определить направление, откуда тот явился. Риска нет. Мальчишка спокойно подбегает к гиганту и дотрагивается до огромной ноги.
Золотистых нитей аж три. Человек в том числе владел Пугачом, как наш Терикус. Не знаю, по какому принципу Бездна выбирала способность, которой наделила этого пустолобыша, но Рука-Копьё в деле ловли и убийства людей, на мой взгляд, более весомое подспорье. Впрочем, мне, что одно, что другое всё равно недоступно, так что разницы нет.
— Вот и всё, — произношу я своим новым голосом. — Иди к Зайке. Я пока найду нож.
И специально добавляю для прекрасно меня слышащей даже с оставшегося в полукилометре от нас дерева тушкатки:
— Мать-Ночь с нами, Шуша. Этот ходок теперь добрый. Не бойся.
Глава шестая
Быстро и с удобствами
Ловить ходоков — ерунда. Подбежал невидимкой, дотронулся, нить потянул — и Ло там. Вот снять с дерева Зайку, когда та не хочет слезать — это сложно. Я и так к ней, и эдак — не слышит. Вцепилась всеми лапками в ветку и, зажмурив глаза, что-то тихо бормочет на своём языке. Небось, к своей Матери-Ночи взывает. И как с ней с такой дальше быть?
Плюнул. Начал пока вещи спускать. Колдуну, хоть теперь и велик он безмерно, всё-таки недостаёт росту, чтобы сразу принять у меня наши мешки и оружие. Пришлось в несколько приёмов по стволу своим ходом сползать до подставленной великаном руки. Часть дороги спускался, ножами себе помогая, потом Ло меня аккуратно подхватывал и ставил на землю. Удобно. Обратный путь точно так же проделывал.
Время лечит. Пока туда-сюда ползал, Зайка немного очухалась. Ветку по-прежнему держит руками-ногами, но хоть глазья открыла. И взгляд уже вроде осмысленный. Попытаюсь ещё раз её успокоить. Колдуна она слушать не хочет. Стоило Ло заговорить тогда с ней, как Зайка даже бормотать перестала. Да и дышать тоже, кажется.
— Ну, чего ты боишься? Сказал же уже, что это не ходок больше. В этой туше теперь добрый дух. Я его туда посадил.
Молчит. Но дрожит уже, кажется, меньше.
— Представь, как удобно — поедем на нём.
Это зря я. Опять затряслась.
— Вот ты глупая. Нам теперь никакой зверь не страшен. Дух, что волка, что льва в этой туше прибьёт на раз-два. Ты же слышишь, как я говорю с ним. Завязывай. Хватит трястись.
О! Пошёл таять снег. Хвост малой, который только что прижимался к коре, чуть расслабился.
— Не поедю на нём!
Писк забавный, но мне не до смеха.
— Как хочешь, — пожал я плечами. — Давай с дерева спустимся, а там уже будем решать что и как.
Сказать проще, чем сделать. Наверх-то Ло зайку втащил на спине, а спускаться — оно ведь сложнее, чем подниматься. Надеюсь, колдун нас подхватит, если сорвусь.
— Пусть он отойдёть.
— Да пожалуйста. Дух, отойди чутка, — крикнул я Ло. — Шуша тебя боится.
— Хорошо, — прогремело снизу. — Отхожу. Только не нужно меня бояться. Я добрый.
Во даёт! Я аж подавился смешком. Надеюсь, Зайка не поняла, что это был за звук. Ну прямо добрый великан из сказки, какую нам Марга любила рассказывать. И ведь колдуну теперь до конца пути к городу эту роль играть. Посланник Матери-Ночи… Ага, очень добрый. Ему играть, мне подыгрывать. Но ничего, справимся. Привык ведь уже не называть Ло по имени. И ко всему остальному привыкну. Делов-то.
— Залезай на спину.
Понимаю, ей сложно. Высоты Зайка тоже боится. Вчера минут десять её уговаривали, прежде чем она согласилась залезть колдуну на спину. Всю дорогу наверх просидела, зажмурившись. Здесь, на ветках, смогла успокоиться только тогда, когда мы верёвкой её привязали. С утра уже так сидит — лучше ей, пообвыклась. Надеюсь, и свой страх к ходоку переборет.
— Держи меня крепко.
И как, интересно, я её должен держать? У меня руки заняты. Зато сама вцепилась клещом — йока с два отдерёшь. Подобрался к стволу, воткнул один
