Финальная программа - Майкл Муркок

— Правдоподобная история! — Джерри выстрелил в него еще раз. Банг!

— А моя мать работала на маргариновой фабрике. Мистер и миссис Бакстер — Далия Гарденс, Митчем. Вы можете проверить их.

Банг!

— Все верно! — Бакстер, казалось, понял, что он был испещрен крупными пулевыми ранами. Его глаза остекленели. Он упал вперед, на стол.

Девушка барабанила в дверь:

— Доктор Бакстер! Доктор Бакстер! Что это?

— Кое-что не так! — прокричал в ответ Корнелиус. — Минутку!

Он открыл дверь и пропустил ее внутрь.

— Вы — единственная, кто слышал шум? — Он закрыл дверь, когда она, задохнувшись, уставилась на распростертое на столе тело.

— Да, и все остальные в лаборатории. А что?.. Джерри выстрелил ей сзади в основание позвоночника.

На какой-то момент она оставалась безмолвной. Закричала. Потеряла сознание или умерла на месте — никогда нельзя знать наверняка,

Джерри прошел к картотеке, засовывая на ходу оружие в карман. Ему пришлось с полчаса скрупулезно пролистывать документы, чтобы найти нужную ему папку. Однако доктор Бакстер при всех своих ошибках оказался аккуратным парнем.

Джерри вышел из комнаты с папкой под мышкой, изящная фигура в черном полуформенном пальто и узких черных брюках, прошел по коридору, через холл приемной, сквозь парадную дверь и по дороге. Он почувствовал себя значительно лучше, несмотря на неприятный запах кордита в носу и ощущение синяка на правой ладони. Он не слишком любил занятие стрельбой.

Мощный «додж-дарт» цвета электрик ждал его. Водитель завел двигатель, пока Джерри забирался внутрь.

— Какие-нибудь сложности, сэр?

— Нет. По счастью, они никогда и не заподозрят, кто же мы такие. Не лучше ли нам теперь поскорее двинуться?

— Двигаться быстро по этим дорогам не имеет никакого смысла, сэр.

— Но за нами может быть погоня.

— Не очень вероятно, сэр. Вокруг много насильственной смерти, сэр. Я хочу сказать, взять хотя бы меня. Я — в прошлом полицейский. Нельзя обвинять полицию, сэр. Они — перегруженные люди.

— Думаю, должно быть, да.

В молчании они двинулись обратно, в сторону летного поля.

15

— Ну, да, конечно, он не был моим сыном, — мисс Бруннер рьяно пролистывала файл.

Они находились в ее офисе в Каса-дель-Гранде. Джерри, сидя на столе, смотрел на мисс Бруннер.

— И ты только сейчас это говоришь! — Он положил ногу на ногу.

— Ну, не старайся казаться таким ворчуном, котенок, — она улыбнулась, достав из файла документ и просматривая его. — Вот это — настоящий материал. Ты молодец.

— Я — молодец? Ну тебя к дьяволу с твоим проклятым оружием!

— Ну, знаешь, не мой палец был на курке.

— Не будь такой уверенной.

— Успокойтесь, мистер Корнелиус. Вы — вовсе не тот Джерри Корнелиус, которого я знала.

— Можешь даже еще раз повторить. Ты и твое чертово оружие!

— Блям-блям! — она опустила бумаги. — Вы просто устали, мистер Корнелиус. Я вынуждена была просить именно вас пойти на это: вы — единственный, кто мог распознать материал, который был мне нужен.

— Тебе лишь надо было быть более откровенной относительно этого дела.

— Я не смогла. Ты-то что, смог бы?

— Не обо мне речь.

— Не жалуйся, пушистик. Ты очень жалостлив,

— Ебать меня в жопу, ты, блядь, — выругавшись, он успокоился. — Не уверен, мисс Бруннер, что я очень уж счастлив.

— Что происходит, мистер Корнелиус? Тебе нужна смена.

— Мне больше ничего не нужно, мисс Бруннер. Вот это — точно.

— Смена обстановки, вот и все. На некоторое время тебе здесь больше нечего делать. У меня все готово. Остается самая простая работа на несколько месяцев. Я, может, тоже уеду, как только уложусь.

— Куда… ты хочешь… чтобы я поехал?

— Никуда. Выбор за тобой.

— Я обдумаю.

Она подошла к нему и взяла его лицо в свои ладони:

— Как ты можешь? О чем тебе думать? Твои напитки потеряли жизненную силу, твои одежды состарились — есть только я!

Он отвел ее руки от лица.

— Только ты?

— Ты очень быстро смиряешься с неудачей. Недостаточно людей, недостаточно стимулов. На что тебе жить, ты, проклятый маленький вампир.

— Я — вампир?! А ты: Димитрий, Марек, Дженни и сколько еще! Я-то, может быть, тоже…

— А все-таки вы реалист, мистер Корнелиус. Посмотреть на вас — полон эмоций и жалости к себе!

— Ага, задевает?!

— Не наговаривай на меня.

— Вы сами довольно унылы, — он спрыгнул со стола, почувствовав онемение. — Бог свидетель: мне это не нравится!

Ее голос зазвучал мягко, она принялась гладить его по руке:

— Я знаю: здесь и моя вина тоже. Успокойся, успокойся. Поплачь, если поможет.

Поплакал; не помогло. Его искусно обманывали, и он достаточно много знал, чтобы понимать это. Он перестал плакать и побежал к двери. Когда она мягко, автоматически закрылась за ним, мисс Брукнер со вздохом подняла пустой «Смит-и-Вессон»; вздох выражал наполовину разочарование, наполовину — удовлетворение.

— Он слишком высокого мнения обо мне, — вслух произнесла она. — Мне остается лишь надеяться, что все пойдет по плану, иначе всем нам достанется.

Джерри гнал снегоход на высшей скорости — пятнадцать миль в час — по неровному ландшафту в сторону отдаленной деревни, где он рассчитывал добыть место в туристском автобусе. Он ехал на юг, уходя от солнца.

Для него Европа за пределами Швеции становилась уже не холодным песком мисс Бруннер, а кипящим морем хаоса, которое вскоре должно было захлестнуть Финляндию и Данию, если этого еще не произошло. Джерри был не только физически ослаблен — его мозг не мог ни на чем остановиться, функционируя сугубо фрагментарно; размытыми пятнами темных цветов проплывали перед ним обрывки сноб и воспоминаний. Лишь небольшой кусочек работал логично, а логика никогда не была его сильной стороной. Это не было ни его бегством, ни уходом куда-то;.просто он переезжал — возможно, в поисках жертвы, наподобие москитов, жужжавших снаружи кабины, А возможно — нет.

Сны и воспоминания соперничали, и временами ему становилось не по себе, он слабел, когда наталкивался на мысль, что, возможно, они see неправы — даже Бакстер; что у всего этого была более простая причина.

И, если всем им была свойственна еще и сумасшедшинка, то они делили ее слишком со многими, а у мисс Бруннер была способность превращать свои фантазии в реальность. Так случалось прежде. Он вспоминал семьи, которые видел по пути в Вэймринг, и эта картина накладывалась на видение пульсирующей пирамиды из плоти в «Пирушке».

Он добрался до Квикйокка, где автобусов не оказалось вовсе; только пара студентов из туристского отеля, гнавших арендованный «вольво» обратно в Лунд. Он нашел в карманах несколько фунтов и предложил в обмен на доставку до Стокгольма. Те лишь посмеялись деньгам: