Гордость и предубеждение - Джейн Остин

Для миссис Гардинер общение с Викхемом было приятным по другим, не связанным с его привлекательностью причинам. Десять-двенадцать лет назад, еще до замужества, она провела много времени в той же части Дербишира, в которой он жил. Поэтому у них было много общих знакомых; и хотя после смерти отца Дарси, которая произошла пять лет назад, Викхем там бывал мало, все же он был способен рассказать ей более свежие сведения о ее бывших друзьях, чем те, которые она смогла получить сама. Миссис Гардинер приходилось видеть имение Пемберли, достаточно хорошо знала она лично и покойного мистера Дарси, и это послужило бесконечной пищей для разговоров. Сравнивая свои воспоминания о Пемберли с тем подробным описанием имения, который Викхем извлекал из своей памяти, а также отдавая должное характеру его умершего хозяина, она радовалась сама и радовала его. Узнав о том, как мистер Дарси недавно поступил с Викхемом, она попыталась вспомнить что-то о репутации указанного джентльмена во времена, когда он был мальчиком, что могло бы указать на возможность такого поведения в будущем, и, наконец, с уверенностью вспомнила, что о мистере Фитцвильяме Дарси ранее отзывались как о юноше надменном и недоброжелательном.

Раздел XXVI

Миссис Гардинер проявила пунктуальность и при первой же возможности поговорить наедине предупредила Элизабет, что честно выразит ей свое мнение, а потом продолжила:

– Лиззи, ты слишком умная девушка, чтобы любить кого-то только потому, что тебе не советуют этого делать; поэтому я не боюсь говорить откровенно. Если серьезно, то хочу, чтобы ты опасалась. Не втягивайся сама, не втягивай его в чувство, потому что из-за отсутствия у него средств к существованию это будет шаг крайне безрассудный. Я не имею ничего против него, мистер Викхем – очень интересный молодой человек, и если бы он имел принадлежащее ему состояние, то я бы сказала, что ты не могла сделать лучшего выбора. Но надо принимать ситуацию такой, как она есть, и не руководствоваться своими фантазиями. У тебя есть разум, и мы все надеемся, что ты воспользуешься им наилучшим образом. Не сомневаюсь, что отец надеется на твою рассудительность и хорошее поведение. Ты не должна разочаровать своего отца.

– Тетя, вы так серьезно все это говорите!

– Да, и я надеюсь, что призываю тебя относиться к этому так же серьезно.

– Что ж, тогда вам нечего волноваться. Я позабочусь и о себе, и о мистере Викхеме. Если захочу, то смогу сделать так, чтобы он меня не любил.

– Элизабет, то, что ты сейчас говоришь, – несерьезно.

– Извините, пожалуйста. Сейчас я попробую быть серьезной. Сейчас я не люблю мистера Викхема, вероятно, нет. Но – без всякого сравнения – он является самым приятным человеком, которого я только встречала, и если он меня действительно полюбит, то мне кажется, что так будет лучше, чем наоборот. Я понимаю, что это глупо, потому что у него нет большого состояния. Вот если бы не этот ужасный мистер Дарси! Я чрезвычайно высоко ценю своего отца и его хорошее мнение обо мне, поэтому мне не хотелось бы, чтобы он сменил его на плохое. Однако мой папа очень хорошо относится к мистеру Викхему. Иными словами, дорогая тетя, мне очень не хотелось бы, чтобы кто-то из вас стал из-за меня несчастным; но мы ежедневно убеждаемся: там, где есть любовь, отсутствие богатства редко способно удержать молодых людей от женитьбы. Поэтому как я могу обещать быть рассудительнее большинства себе подобных, если у меня тоже может возникнуть соблазн? И вообще – может, разумнее будет этому искушению не противодействовать? Поэтому все, что я могу вам обещать, это то, что я не буду спешить. Я не буду спешить, чтобы убедиться, что действительно являюсь объектом его стремлений. Если я буду в компании с ним, попытаюсь не поощрять его. Короче говоря, буду вести себя наилучшим образом.

– Было бы также хорошо, если бы ты не поощряла его приходить сюда так часто. Ты хоть не напоминай своей матери, чтобы она и его не забывала пригласить.

– И правда, было такое на днях, – сказала Элизабет с застенчивой улыбкой, – что ж, от такого мне, пожалуй, лучше воздержаться. Но не думайте, что он так уж часто здесь бывает. Это именно из-за вас его так часто приглашали к нам в гости на этой неделе. Вы же знаете – моя мать считает, что ее друзьям необходимо обеспечивать постоянную компанию. Даю слово: я действительно постараюсь поступать мудрейший – на мой взгляд – образом. Надеюсь, что вы довольны услышанным.

Тетя ответила, что довольна; Элизабет поблагодарила ее за добрые советы, и они расстались – расчетливые советы были восприняты тоже рассудительно и без гонора.

Мистер Коллинз вернулся в Гертфордшир вскоре после того, как его покинули Гардинеры и Джейн; но поскольку теперь он нашел убежище у Лукасов, то его прибытие не причинило хлопот миссис Беннет. Его бракосочетание было уже не за горами, и она настолько уже смирилась с неизбежностью этого события, что даже часто, правда, сквозь зубы, желала им счастья. Венчание должно было состояться в четверг, а в среду мисс Лукас нанесла им прощальный визит; и когда Шарлотта встала, чтобы сказать «до свидания», то взволнованная Элизабет, чувствуя стыд за материнские неприветливые и неохотные пожелания добра, провела ее из комнаты. Когда они вместе сошли вниз, Шарлотта сказала:

– Надеюсь, что ты часто будешь писать мне, Элиза.

– В этом ты можешь не сомневаться.

– Хочется попросить тебя еще об одном добром деле. Ты навестишь меня?

– Думаю, что мы часто будем встречаться в Гертфордшире.

– Некоторое время я буду вынуждена оставаться в Кенте. Поэтому обещай мне, что приедешь в Гансфорд.

Отказать Элизабет не могла, хотя и ожидала от этого визита мало приятного.

– Мой отец и Мария должны приехать ко мне в марте, – добавила Шарлотта, – поэтому я надеюсь, что ты согласишься составить им компанию. Поверь мне, Элиза, я буду рада тебя видеть не менее их двоих.

Венчание состоялось: молодая и молодой прямо с церковного крыльца отправились в Кент; как и положено, об этом событии было много разговоров и мнений. Вскоре Элиза получила от своей подруги весть, и их переписка стала такой же регулярной и частой, как и раньше, но она уже не могла быть такой же непринужденной. Элизабет уже не могла обращаться в Шарлотте, не ощущая при этом, что между ними нет уже того комфорта доверия, и, хотя она не ленилась писать, делала это скорее ради прошлого, чем ради настоящего. Первые письма от Шарлотты вызвали большой интерес, потому что всем хотелось знать – что она скажет о своем новом доме, как ей понравилась леди Кэтрин и ощущает ли себя счастливой. Однако, читая письма, Элизабет убедилась, что на каждую тему Шарлотта высказалась именно так, как она и предполагала. Настроение у корреспондентки было бодрым, казалось, что у нее нет недостатка ни в чем. Все, о чем она упоминала, успоминала с похвалой. Все ей пришлось по вкусу: и дом, и мебель, и округа, и дороги, а леди Кэтрин вела себя крайне дружелюбно и любезно. Ее картина Гансфорда и Розингса была похожа на картину мистера Коллинза, только было в ней меньше эмоций и больше впечатлений, и Элизабет поняла, что для полных сведений ей придется подождать, пока она сама там не побывает.