Гордость и предубеждение - Джейн Остин

После демонстрации сада мистер Коллинз пожелал показать гостям еще и два участка своих лугов, но дамы, ненадлежащим образом обуты, чтобы ходить по остаткам утренней изморози, отказались и вернулись назад; пока хозяин прогуливался в компании сэра Уильяма, Шарлотта забрала свою сестру и подругу, чтобы показать им дом, явно очень довольна возможностью сделать это без помощи своего мужа. Это было небольшое, но удачно построенное и удобное сооружение; все в нем было расположено и оборудовано изысканно и продуманно, и Элизабет понимала, что это – полностью заслуга Шарлотты. Забыв о существовании мистера Коллинза, можно было почувствовать, что везде царит приятная и уютная атмосфера; Шарлотте она явно нравилась, поэтому – решила Элизабет – она действительно часто забывает о его существовании.

Элизабет уже успела узнать, что леди Кэтрин все еще находится в Розингсе. О ней снова заговорили за обедом, когда мистер Коллинз, присоединившись к сообществу, отметил:

– Значит, мисс Элизабет, в это воскресенье вы будете иметь честь встретиться с леди Кэтрин де Бург в церкви, и я не сомневаюсь, что вы будете от нее в восторге. Она вся – доброжелательность и снисходительность, и я уверен, что после службы она почтит вас частичкой своего внимания. Скажу без колебаний, что она непременно внесет вас и мою свояченицу Марию в каждое приглашение, которого удостоит нас во время вашего пребывания здесь. В моей любимой Шарлотте она просто души не чает. Мы регулярно обедаем в Розингсе дважды в неделю, и нам никогда не позволяют возвращаться домой пешком, ее светлость всегда распоряжается подать нам свою собственную карету, а вернее – одну из своих карет, так как их несколько.

– Леди Кэтрин действительно очень важная и умная женщина, – добавила Шарлотта, – и чрезвычайно приятная соседка.

– Истинная правда, милая, я всегда говорю то же самое. Это такая женщина, по отношению к которой никакое уважение не будет чрезмерным.

Вечер прошел в основном за разговорами о гертфордширских новостях и о содержании уже прочитанных писем. Когда же он закончился и Элизабет осталась одна в спальне, она начала размышлять о степени удовлетворения Шарлотты своей жизнью, осознала, с какой ловкостью и тактом (и с каким терпением!) ее подруга справлялась со своим мужем, не могла не признать, что все это ей удавалось очень хорошо. Элизабет не могла также не подумать – а как же пройдет оставшаяся часть их визита: в размеренном течении их привычных занятий, в раздражающих замечаниях мистера Коллинза, в интересном общении с жителями Розингса? Вскоре ее живое воображение все расставило по своим местам. Около полудня на следующий день, когда Элизабет готовилась в своей комнате к прогулке, внизу неожиданно послышался шум, словно все присутствующие в доме заговорили громко и беспорядочно; она прислушалась и через мгновение услышала, что кто-то мчится со всех ног по лестнице вверх и зовет ее. Открыв дверь, она увидела Марию, которая, вне себя от возбуждения, вскрикнула:

– Ох, Элиза, дорогая Элиза! Умоляю, пойдем скорей в гостиную, потому что оттуда можно такое увидеть, такое увидеть! Я не скажу тебе, что именно. Скорей пойдем сейчас же.

Напрасно расспрашивала ее Элиза; Мария больше ничего не захотела ей сказать, поэтому в предвкушении этого чуда они побежали в гостиную, которая выходила как раз на проезд. Чудо заключалось в том, что у ворот сада остановился низкий фаэтон, в котором сидели две женщины.

– И это все?! – воскликнула Элизабет. – Я подумала, что в сад, как минимум, ворвались свиньи, а это лишь леди Кэтрин и ее дочь!

– Да ты что! – сказала Мария, чрезвычайно поражена таким незнанием. – Это не леди Кэтрин; пожилая женщина – это миссис Дженкинсон, их служанка, а вторая – это мисс де Бург. Ты только посмотри на нее – такая маленькая! Кто бы мог подумать, что она такая маленькая и худенькая!

– Это такая грубость с его стороны – заставлять Шарлотту стоять на таком ветру. Почему бы ей самой не зайти сюда?

– Да что там! Шарлотта говорит, что она к ним почти никогда не заходит.

– Ее внешность меня вполне удовлетворяет, – сказала Элизабет, думая о своем. – У нее вид глупый и злой. – Конечно, такая подойдет ему очень хорошо. Именно она и станет ему подходящей женой.

Мистер Коллинз и Шарлотта стояли вместе у ворот и разговаривали с женщинами; а сэр Уильям, на утешение для Элизабет, разместился у входной двери и с искренним восторгом смотрел на аристократическое величие, представившееся его глазам, упорно раскланиваясь всякий раз, когда мисс де Бург бросала взгляд в его сторону.

Наконец говорить стало не о чем; дамы уехали, а все остальные вернулись в дом. Встретив двух девушек, мистер Коллинз начал приветствовать их с тем большим счастьем, которое выпало на их долю, а Шарлотта объяснила, в чем именно это счастье заключалось: всю компанию пригласили на следующий день на обед в Розингс.

Раздел XXIX

Приглашение в Розингс довершило триумф мистера Коллинза. Возможность продемонстрировать величие своей покровительницы зачарованным гостям, дать им возможность увидеть ее учтивое отношение к себе и к своей жене – вот чего он хотел, поэтому не мог нарадоваться, что такая возможность представилась так быстро благодаря великодушию и снисхождению леди Кэтрин.

– Должен отметить, – сказал он, – что я бы не удивился, если бы ее светлость пригласила нас в воскресенье в Розингс выпить с ней чаю. Зная радушие леди Кэтрин, я вполне мог бы на это рассчитывать. Но кто мог предположить именно такое проявление почтительности? Кто мог подумать, что мы получим приглашение пообедать с ней (и не только мы, но и гости) почти сразу после прибытия?!

– Я в меньшей степени удивлен тем, что случилось, – ответил Уильям, – потому что хорошо знаком с манерами людей действительно великих, а мое положение в обществе позволило мне тоже приобрести такие манеры. Среди людей, представленных к королевскому двору, такие примеры изысканной воспитанности встречаются довольно часто. Весь день и утро следующего дня все только и говорили, что о предстоящем визите в Розингс. Мистер Коллинз тщательно напутствовал гостей на то, чего им следует ожидать, чтобы вид пышных комнат, большого количества слуг и роскошного обеда не произвел на них потрясающего впечатления.

Когда дамы расходились, чтобы начать наряжаться, он обратился к Элизабет:

– Дорогая моя кузина! Не волнуйтесь по поводу вашего наряда! Леди Кэтрин вовсе не собирается требовать от нас той же изысканности в одежде, которая присуща ей и ее дочери. Я советовал бы вам просто надеть ваши лучшие вещи, потому что ситуация не требует чего-то большего. Леди Кэтрин ничего плохого о вас не подумает, если вы будете в простом наряде. Ей нравится, когда принимается во внимание различие в социальном положении.