Маг 12 - Иннокентий Белов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Я посмотрел в своих записях еще раз, сколько германских шпионов в стране засело, тут пару лет их чистить придется, чтобы хоть что-то сохранить в тайне от продвинутого врага.
Продвинутого и технически очень, и еще методами ведения разведывательных действий.
Нельзя нам с немцами никак сейчас воевать — это аксиома выживания империи, так я императору и говорю:
— Государь, чтобы эти тихие и счастливые ужины продолжались всю вашу жизнь, чтобы умницы дочки родили вам много внуков — пришло время настойчиво менять ход истории Российской империи. Хотите вы этого или нет!
— Хорошо, значит, через неделю раздадутся выстрелы, и Австро-Венгерская империя потеряет наследника? — вспоминает Николай Второй мои слова.
Уже отлично, что удалось завести императора в рабочую колею для обсуждения будущих действий. Далеко не всегда он готов получать на ночь серьезный пласт информации.
— И наследника, и его жену герцогиню Софию, официально не признанную престолом. Она имеет право только на военных смотрах присутствовать рядом с мужем, поэтому всегда пользуется этими моментами. Это ее и доведет до быстрой смерти, плюс еще очень бестолковая охрана вокруг автомобиля. То есть, ее никакой не будет, еще до выстрелов один из сообщников стрелка пытается закинуть гранату в открытый автомобиль, она отскочит от кузова и ранит двадцать горожан, приветствовавших эрцгерцога. Террорист примет яд и попробует утопиться в реке, но, яд не сработает, а утопиться в мелкой речушке у него не выйдет. Ну, получится такая типично славянская организация серьезного дела. Поэтому его задержат и сильно побьют. Однако, несмотря на первую попытку покушения, наследник с супругой продолжат беззаботно раскатывать по городу в открытом автомобиле, — подробно рассказываю я императору грядущее будущее.
— Как вы считаете, Сергей, не стоит ли нашим дипломатам донести такую информацию до самого эрцгерцога, чтобы спасти его с супругой жизни? — понятно, что император испытывает чувство легкого стыда, что не спасает своего венценосного брата.
Такая понятная кастовая солидарность царско-королевских особ. Но, это не тот случай явно.
— А какой в этом смысл, государь? Чтобы зачем-то спасать наследника престола определенно враждебно настроенного к нам государства? Интересы России и Австро-Венгрии постоянно сталкиваются на Балканах, создавая там взрывоопасную обстановку. Один раз нам пришлось уступить недавно, теперь пришло время вроде как снова уступить внешне, а на самом деле правильно использовать наше знание. Ведь, на самом деле интересы России заключаются совсем в другом, ваше Императорское Величество. Не в доминировании на Балканах, это и дорого, и хлопотно, да еще очень бестолково с такими вот союзниками. Интересно, у руководителя сербской разведки не мелькнула в голове мысль перед покушением на эрцгерцога посоветоваться с русскими друзьями? Они нам сейчас очень круто нагадят, придется вылезать из ситуации, даже испачкаться придется. Зато, не просто так, а чтобы использовать знакомую нам ситуацию и обыграть ее по-своему. А если убийства не будет, тогда мы все вступает на тонкий лед незнания будущего. И можем так же провалиться через него, а события выйти из-под нашего контроля. Вы сами знаете, государь, к чему это привело в той жизни! — напоминаю я императору содержание статьи и брошюры о смерти царской семьи.
— Но, все же, это как-то некрасиво выглядит… — замечает император.
— Некрасиво выглядеть будет смерть миллионов русских людей в большой европейской войне, потом революции и гражданской войне. Некрасиво и беззаконно вашу семью расстреляют в подвале. Вот это точно некрасиво, государь, — напоминаю я еще раз Николаю Второму, куда заведут его хорошие поступки.
— Хорошими делами прославиться нельзя! — как пела одна брутальная особа уже в моем времени.
Лицо его кривится, кажется, что он меня сейчас прогонит, но, ради будущего своей семьи император берет себя в руки.
— А вы уверены, что французская разведка принимает в покушении участие? — теперь его волнует такой вопрос, — Как я понял — прямых доказательств у вас нет? Так ведь?
— Смотрите, государь. Покушение организовали офицеры сербской разведки, ее начальник полковник Димитриевич, его помощник майор Танкосич и еще некий Малобабич, связанный с контрабандой из Сербии в Боснию. Связи в этот момент именно с французами у этих офицеров мной не отслежены, никаких упоминаний про это нет. В любом случае, у меня нет про это никаких документов. Однако, в марте семнадцатого года на Салоникском фронте в зоне французского влияния они, двое из них точно, Димитриевич и Малобабич, будут приговорены своими же сербами по явно надуманным обвинениям к расстрелу. Танкосич погибнет ранее в боях, еще в пятнадцатом году. Именно в зоне французского влияния их расстреляют свои же сербы за просто так, как выяснится гораздо позже во время расследования уже в пятидесятые годы. Понятно, что это французы просто замели свои следы в покушении на Франца Фердинанда, убрали последних свидетелей своего заказа, — уверенно рассказываю я дела будущих дней императору.
— И вообще, зачем самой Сербии война с гораздо более сильным противником? Пусть сама Австро-Венгрия на является такой уж сильной державой в военном плане, за ее спиной нетерпеливо дышит могучая Германия.
— В любом случае, это не так важно, государь, есть ли у КГБ и лично Вас доказательства участия французской разведки в убийстве наследника австрийского престола. Главное, что вы можете сами или через наши дипломатические службы громко заявить о наличии французского следа в убийстве эрцгерцога. Ссылаясь на секретные оперативные данные, которые Вы, конечно, не имеете права разглашать. И разорвать договор с Францией от девяносто второго года про обязательную мобилизацию. Да и вообще, разорвать все остальные договора, как с подлыми убийцами наследника австрийского престола. Пытающимися любыми способами затянуть Россию в чужую и совсем лишнюю для нее войну.
Николай Второй внимательно меня слушает, стараясь найти противоречия в моих словах.
— Повод не очень солидный, честно говоря, — замечает он мне потом, — Чтобы так поступить после двадцати лет сотрудничества с Францией.
— Да наплевать, ваше Императорское Величество! Главное, что он есть! Не было бы его — пришлось бы тогда что-то такое придумать! — с жаром в словах убеждаю я его, — В любом случае — сербы конкретно виноваты! Вызвали почему-то огонь на себя и теперь сотни тысяч сербских мужчин погибнут или останутся искалеченными, а страну захватят гораздо более сильные враги. Вот зачем им такая радость? Чтобы только наследника зачем-то убить? Который к ним вообще-то вполне дружелюбно относился? Ведь в новой истории, без вмешательства в войну русской армии, не факт, что англичане, французы и остатки сербской армии в восемнадцатом году отобьют Белград и захватят еще половину Венгрии в пользу сербов. Когда австрийская империя начнет сама по себе разваливаться, наверно, это случится гораздо позже или вообще не случится. Тут уже я не могу ничего с абсолютно твердой уверенностью заявлять!
— Да и не повод это никакой! Государь! Это просто кровавая ловушка на всю Российскую империю насторожена! И мы имеем все возможности обойти ее, только порвав напрочь отношения с коварным союзником! Можем обойти, когда точно знаем про нее! Только тогда Германия успокоится немного насчет нашей армии, а когда через пару дней мы объявим весь состав французского посольства персонами нон грата, тогда и немцы поймут, что у нас все серьезно.
— Насчет высылки посольства — вы не перебарщиваете, Сергей?
— Совсем нет, государь. Французы так же, как и все остальные посольские работники, абсолютно безбоязненно вербуют российских граждан. Списки всех или почти всех их агентов у меня имеются, там материалов на одних французов, как на пять других посольств сразу. А когда наши люди из комитета вдумчиво и со значением дела пообщаются с завербованными французскими посольскими сотрудниками россиянами, тогда горячего материала будут сотни томов. Доказательств у нашего комитета множество, не стоит опасаться недоразумений. Да и наплевать на них, эти недоразумения, по большому счету! Они нам не братья родные и не дети наши! Хотят отвоевать Эльзас и Лотарингию — флаг в руки и ветер в спину! Барабан на шею! Только сами лично, ну, пусть еще британцев в бойню затянут с бельгийцами и итальянцами! — убежденно говорю я императору, — Потом даже из-за больших потерь и до португальских солдат дело дойдет!
— И еще, государь.
