Гиблое место - Ирина Мясникова

– Ну, так и объясни ей это все сама! Она тебя послушает, ты единственный человек, который у нее в авторитете.

– Нет, Андрей! Я не воспитательница для трудновоспитуемых подростков. Лариса Гилберт – это не моя проблема, а твоя! Ты несешь за нее ответственность и своим поведением превращаешь ее в полную идиотку.

– Я подумаю над твоими словами, – ответил Старков и, не прощаясь, дал отбой.

Михайлова осталась собой довольна. В этот раз она не стала, как говорила Тамара, ложиться вместо больного и лечиться клизмами. Судя по всему, она сама закатила больному клизму. И не маленькую. На душе было легко. Как ни поверни, а говорить то, что думаешь, очень приятно.

В понедельник после оперативки, когда все руководители подразделений уже разошлись, озадаченные Михайловой, по своим рабочим местам, в дверях ее кабинета нарисовался смущенный Овечкин с большим букетом цветов.

– Чегой-то? – поинтересовалась у него Михайлова, забирая букет.

Овечкин расположился за столом для переговоров, Михайлова уселась напротив, предполагая дружескую беседу.

– Мне тут Старков недели две назад рассказал, что думает над дальнейшим развитием территории, и пожаловался, что вы, Светлана Андреевна, ему в этом вопросе не помогаете, а откровенно мешаете.

– Конечно, мешаю. Только не развитию. За развитие я руками и ногами, а вот против того, чтобы он влез в еще большие долги, я категорически возражаю! Небось про каток вам рассказал?

– Нет, я ему кое-чем обязан, поэтому он и попросил меня к вам заехать, чтоб мы вместе с вами прикинули, что можно сделать и в какую сторону развиваться.

– Хорошая идея.

– Да нет! На самом деле ситуация – полное говно! Вляпался я!

– Как это?

– Я ведь к вам так и не доехал, а в пятницу вечером он меня к себе позвал, бился в истерике и просил выручить. Я увольнять вас пришел, Светлана Андреевна! – С этими словами Овечкин полез во внутренний карман пиджака, достал оттуда пухлый конверт и протянул его Михайловой.

Она раскрыла конверт и порадовалась большой пачке долларов.

– Выходное пособие? Так надо понимать? – для порядка поинтересовалась она у Овечкина.

– Ага! Только скажу вам по секрету, он не хотел его вам выплачивать. Говорил, что контракт с вами заключен на год, а прошло уже два, так что он просроченный. Но я уперся, сказал, что без денег к вам ни за что не поеду.

– Спасибо! Я, знаете ли, последнее время уже ничему в моем бывшем друге Андрее Старкове не удивляюсь. Я себе удивляюсь, как я могла с ним столько лет дружить и ничего этого не видеть.

– Так бизнеса же не было общего!

– Наверное. И что, кто теперь директор, кому дела передавать?

– Пока мне. Я ему пообещал директором пока побыть, но недолго.

– Это хорошо, что вам, а то я уж испугалась, что кое-кому из наших местных дураков непотопляемых.

Михайлова вызвала секретаршу и попросила подготовить протокол решения единственного учредителя о смене директора. Секретарша округлила глаза и поинтересовалась, кто же этот новый директор. Михайлова представила ей Овечкина и попросила его паспорт для оформления необходимых бумаг. Тут же она написала заявление на увольнение и попросила секретаршу отнести его в бухгалтерию для расчета.

– А сейчас самое интересное! Будем с вами акт приема-передачи денег подписывать. – Михайлова быстренько набила нужную бумагу на компьютере. – Смотрите! – Она вынула из шкафа четыре объемистые папки. – Это отчеты о движении денежных средств. Ежедневные. Представлены в виде простой таблицы, в которой отражен входящий остаток предыдущего дня, движение денег по нашим трем кассовым аппаратам, движение денег на счетах и, самое главное, движение наличных денег в нашем сейфе. Обратите внимание, что наличие в нашей структуре трех предприятий данной отчетности ни фига не мешает. Вот, – Михайлова открыла первую папку, – это то, что мне досталось. Входящий остаток на момент моего вступления в должность. И так день за днем, копейка в копейку. В конце каждого месяца ежемесячный сводный отчет, а в конце квартала, соответственно, квартальный. К нему прилагается отчет о прибыли и убытках. То же делается и в конце года. Все просто, прозрачно и понятно. И вот, наконец, итоговая сумма сегодняшнего дня. Обратили внимание на разницу остатков на начало и конец периода моего директорствования?

– Впечатляет!

– Вот подпишите, что приняли у меня эти деньги, и, пожалуйста, пересчитайте наличные. – С этими словами Михайлова отрыла сейф и стала выгружать на стол пачки с деньгами.

– Не надо! – воскликнул Овечкин. – Я вам верю.

– Считайте, пожалуйста, для моего спокойствия. У меня правило. В заначке должна лежать зарплата коллектива за три месяца. На черный день.

– Их же можно пустить в оборот!

– Заначка должна быть под руками. Рисковать зарплатой людей ради копеек, которые можно выкрутить на коротких деньгах, на мой взгляд, неправильно.

В этот момент в кабинет заглянула главный бухгалтер Елена Петровна. С непроницаемым лицом она положила на стол расчет причитающейся Михайловой при увольнении зарплаты, пачку денег и расходный кассовый ордер.

– Вы новый директор? – спросила она у Овечкина.

– Да.

– Тогда это вам. – Елена Петровна протянула Овечкину заявление.

– Увольняетесь? Что ж, понять можно!

– Елена Петровна! Как можно? Вы хоть две недели отработайте, где он вам сейчас главбуха найдет? – возмутилась Михайлова.

– Ничего, ничего! У меня же есть свой главбух, в моем бизнесе. Завтра она к одиннадцати подъедет, вы ей дела и передадите. Идет?

– Идет. Только вам еще второй бухгалтер и кассир нужен будет. Они там в коридоре с заявлениями, – поджав губы, ответила Елена Петровна.

– Кто еще? – строго спросила Михайлова.

– Катя, секретарь, весь отдел продаж, начальник охраны, завбаром и Жмень.

– А Жмень-то чего?

– Не хочет с самодурой один на один оставаться.

– Засранец какой! Он же мне столько крови выпил!

В этот момент в кабинет влетел доктор Стасов.

– Светлана Андреевна! Я сплю, что ли? Что это делается, я вас спрашиваю?

– Да ничего страшного! Вы чего тут все демонстрацию устроили? Подумаешь, директор уходит! Нашла где денег больше платят. Вот вместо меня человек будет, и не простой, а очень уважаемый в городе специалист по развитию предприятий! – С этими словами Михайлова взяла Овечкина за плечо и слегка стиснула его.

– Ага! Не оскорбляйте мои мозги! Уходит она, работу нашла! Да ежу понятно, что увольняют! И всем известно за что! Кто ж после этого, будучи в нормальном рассудке, тут останется?

– Так! Пошли все вон вместе со своими выводами, дайте мне дела передать! Увольняться, если не передумаете, будете завтра! – Михайлова подошла к Стасову, поцеловала его в щеку. – После поговорим.