Жена самурая (СИ) - Богачева Виктория

У них не будет обратного пути, как только распахнутся двери.

Глава 17. Исход

У Наоми подгибались колени, когда они шли по татами к месту, где сидел Император. Взгляды многих присутствующих — острые как иглы — были обращены на них; они жгли спину и заставляли спотыкаться при каждом шаге.

Она склонилась вслед за мужчинами, и впервые за годы не опустилась перед Императором на колени. Она теперь принадлежала к самурайскому клану, к клану Минамото. Она имела право.

— Ваше Величество, — выпрямившись, Такеши жестом велел ей приблизиться. — Моя жена — Наоми Минамото.

Потупив глаза, она разглядывала Императора из-под опущенных ресниц. Годами он не был еще стар, но выглядел именно таковым: с побитыми грязно-серой сединой волосами, с обрюзгшим раньше срока лицом.

— Да, я наслышан о вашем браке, — сказал Император, также внимательно вглядываясь в лицо Наоми.

Она почувствовала себя неуютно и пожалела, что не может отвернуться или скрыть выступивший на щеках румянец распущенными волосами.

— Жаль, что ты женился столь скоро и скрытно.

— Так велят традиции моего клана, — он склонил голову и отошел в сторону, где стояли Фухито-сан и Нарамаро-сан.

— У меня дурное предчувствие, — сказал Такеши, напряженно оглядываясь. — Не отходи далеко, — шепнул он Наоми.

Она кивнула, поежившись. Чужие, любопытные взгляды нервировали ее куда сильнее, чем хотелось бы.

В них не было ничего удивительного, и Наоми следовало бы не обращать на них внимания. Разумеется, на нее станут смотреть. Жена Минамото — это не нелюбимая дочка Токугава, порядком обедневшего и износившегося в последние годы.

Она только сейчас впервые задумалась, как их брак выглядел со стороны. Какие ходили домыслы. Что могли говорить о них люди.

И сейчас на нее действительно косились, но довольно сдержанно. Приличий не нарушал никто, и Наоми не услышала ни одного оскорбительного шепотка, не поймала ни одного откровенно унижавшего взгляда. Едва ли кто-то хотел оскорбить жену Такеши Минамото.

Справившись с первым волнением и страхом и немного привыкнув, Наоми начала осторожно осматриваться.

К ее удивлению, на празднике присутствовало немного гостей. Не больше полусотни человек, и все они негромко беседовали друг с другом, разбившись на группы. Она вертела головой, ища отца или мачеху, но Такеши, краем глаза заметив ее нетерпение, предостерегающе сжал ладонь.

— больше, чем обычно… это неспроста, — до Наоми долетели обрывки их разговора, и она повернулась к мужчинам, — мы пройдемся и посмотрим, — Фухито-сан решительно увлек за собой Нарамаро-сана, и она осталась наедине с мужем.

— Пройдемся и мы, — хмыкнул Такеши, проводив друзей долгим взглядом.

И следующие минуты превратились для Наоми в мучительную полосу сливающихся в одно имен и лиц. Отец очень редко представлял ее кому-либо на подобных приемах, и потому сейчас все ей было вновь, все было незнакомо.

Она отметила, что к некоторым главам кланов Такеши подходил первым и кланялся тоже первым, а от некоторых дожидался приветствия и удостаивал их лишь кивка.

— Дайго-сан, — он поклонился седому мужчине с изрезанным морщинами лицом, но еще сохранившему стать и выправку воина. — Рад вас видеть.

— И я вас, Такеши-сан, — мужчина чуть улыбнулся. — Признаться, удивлен, что давно не слышал ничего от вашего отца.

По лицу Минамото пробежала тень, но его голос не дрогнул, когда он произнес:

— Отцу слишком многим пришлось заниматься в последние недели.

— Понимаю, — с прищуром ответил Дайго-сан, и Наоми показалось, он имел в виду куда больше, чем сказал вслух.

— Это глава клана Асакура, — пояснил Такеши, когда они разошлись. — Он что-то знает, старый лис.

А спустя пару шагов он резко остановился, будто перед ним выросла стена. Наоми выглянула из-за его плеча и увидела молодого мужчину. Он был очень красив, только взгляд пылал злобой.

Она поняла, кто стоит перед ним, еще до того, как Такеши выплюнул сквозь зубы:

— Тайра.

— Минамото.

Повисшая между ними тишина оглушала. А воздух потяжелел, налившись жгучей ненавистью.

— Для недавно пережившей похищение вы прекрасно выглядите, Наоми-сан, — Нанаши Тайра улыбнулся, обнажив ровные зубы.

Его намек был ясен.

— Не стыдишься расписываться в собственной никчемности? — холодно спросил Такеши, вскинув бровь.

— А ты? Твое поместье оказалось не таким уж неприступным, — огрызнулся Тайра, дернув плечами. — И план с кланом Токугава не так хорош, как представлялось.

— Вот как? — негромко спросил Такеши. — Что ж, не думаю, что мне составит трудность перебить полтора десятка человек из старшей ветви.

Стоя подле, Наоми чувствовала его огромное внутреннее напряжение. Даже голос Минамото вибрировал, насыщенный эмоциями.

— До конца приема осталось совсем немного. Проживи оставшиеся часы ярко, ибо они будут последними в твоей жизни, я клянусь.

Лицо Такеши искривила усмешка.

— Я уже слышал это от тебя, — сказал он, поиграв желваками. — И старший брат клялся мне в том же. И где он сейчас, Тайра? Я разрубил его на куски и скормил свиньям. Мои обеты завязаны на крови, а твои — на пустом словоблудии.

Стремительно развернувшись, Такеши зашагал прочь, и Наоми поспешила за ним. Не сразу она поняла, что дрожит, что из-за пересохшего от страха горла не может вымолвить и слова.

— Тише, — Минамото тронул ее за локоть, когда они отошли на достаточное расстояние. — Идем, я хочу поближе рассмотреть узор на стенах.

Наоми вскинула на него удивленный взгляд, но послушно пошла следом. После гнетущего разговора с Тайра она впала в странное оцепенение.

Они приблизились к стене, от потолка до татами завешанной плотной тканью песочного цвета, на которой в честь праздника были вышиты лепестки сакуры.

С противоположного конца помещения к ним медленно шли Нарамаро-сан и Фухито-сан.

Здесь, в отдалении от посторонних взглядов Такеши заставил Наоми остановиться и произнес, глядя в широко распахнутые зеленые глаза:

— Сейчас я позову Кацуо и ты уйдешь с ним.

Она впилась пальцами в его локоть, и ее хватка оказалась неожиданно сильной.

— Почему?

— Потому что тут будет бойня, — непрестанно оглядываясь по сторонам, ответил Такеши.

Он говорил сдержанно и как-то устало; вспыхнувший при встрече с Тайра яростный пожар потух, и сейчас в глубине его глаз лишь тлели угли затаенной, выпестованной ненависти.

— Их люди вокруг здания, Такеши, — хмуро произнес подошедший Фухито-сан. — Мы заметили их с террасы. Они не особенно таятся.

«У меня не получится уйти», — мелькнула у Наоми мысль, и она помимо воли сместила хватку своих пальцев на запястье Минамото.

— Что будем делать? — Нарамаро-сан мрачным взглядом исподлобья окинул собравшуюся в зале знать.

— Ждать. А после — драться, — у Такеши почти получилось равнодушно пожать плечами.

У каждого из них на поясе висела катана. И каждый дорого отдаст свою жизнь.

— Солдаты ждут условного сигнала, — заметил Фухито-сан, когда они вчетвером направились в центр зала, чтобы не привлекать ненужного внимания. — Можно ударить первыми.

— Не стоит, — едва двигая губами, произнес Такеши. — Если отец у них, на нем отразится любое наше действие.

Фухито и Нарамаро переглянулись за его спиной, понимая друг друга без слов.

Им пришлось разделиться, когда к Фудзивара подошел Такахаши-сан — отец его жены. И тогда же Наоми спиной почувствовала чей-то жалящий, острый взгляд. Она догадывалась, кому он мог принадлежать.

Она повернулась и увидела мачеху в десятке шагов от себя. Вздернув подбородок, Наоми улыбнулась ей, словно и в самом деле была рада видеть.

Издалека нельзя было уловить вспыхнувшие на лице Хеби эмоции, но Наоми искренне надеялась, что женщину перекосило от собственной злости.

Негромкий голос Такеши вернул ее в реальность. В ту реальность, где они могли не пережить сегодняшнего вечера.

— Будь рядом, — сказал он ей одновременно с громким звуком гонга.