Похищение Евразии - Юрий Болдырев

Счетная палата предложила Думе отклонить законопроект «О перечне...» и предложить Правительству действовать поэтапно. Сначала внести проект перечня из ограниченного количества объектов, не более 10 — 15, но с расчетным обоснованием по каждому. В дальнейшем же дополнять перечень уже на основе анализа процесса проведения конкурсов, подготовки и заключения соглашений, а также по результатам контроля за реализацией трех раннее (до принятия закона о СРП) подписанных соглашений.

Кроме того, мы понимаем, что Думу и Совет Федерации, когда им представят уже подписанные соглашения на утверждение законом, могут и не устроить те условия, на которые согласится Правительство. И тогда российская сторона может оказаться в не слишком приличном положении перед партнером — победителем конкурса. Мы предложили очевидный выход: оговорить принципиальные требования Парламента по каждому месторождению еще на этапе принятия решения о согласии на перевод этого месторождения на режим СРП, то есть, в законе «О перечне...» В этом случае будущая процедура утверждения конкретного соглашения может быть в значительной степени формализована и сведена к проверке того, насколько неукоснительно выполнены правительством требования парламента к соглашению по данному месторождению, сформулированные на предыдущем этапе в законе «О перечне...».

Какого же рода условия следует оговорить в законе «О перечне...»? Предложения в этой части также были сформулированы в нашем Отчете.

Прежде всего, это минимально достаточные условия раздела продукции, ежегодного платежа (роялти) и т.п. Необходимость определения таковых в законе проистекает не только из общетеоретических построений об опасности некомпетентности и коррупции, но и из конкретных печально известных примеров продажи Правительством за бесценок контрольных пакетов акций таких стратегических гигантов, как «Норильский никель» и «ЮКОС». Если это было вчера, почему это невозможно завтра?

По ряду месторождений необходимо оговорить механизмы сохранения государственного влияния, причем просто включения российских компаний в долю с инвестором явно недостаточно — ведь многие «наши» АО завтра с легкостью могут оказаться под реальным контролем наших стратегических соперников (если это не произошло уже, в том числе через подставных лиц). Здесь существенным является и условие о пределах возможного отказа от юридического иммунитета России, а также некоторые другие.

Особо я бы выделил необходимость оговорить по каждому месторождению долю технологического оборудования, которое должно быть произведено на российской территории, о чем ниже скажу подробнее.

«Сокращенный» перечень

Правительство не стало дожидаться отклонения Думой первого варианта законопроекта «О перечне» и отозвало его. Взамен был внесен новый законопроект, на который Счетной палатой также было подготовлено заключение.

Здесь мы столкнулись с прямой попыткой введения депутатов в заблуждение. Если первый внесенный Правительством перечень содержал 250 месторождений и участков недр, то новый, «сокращенный» вариант содержал лишь 127 объектов. Но при ближайшем рассмотрении выяснилось, что в первом перечне были месторождения и участки недр, во втором — лишь «участки», в которые объединили группы месторождений. Исключено из проекта 30 объектов, но добавлено — 37. Просто изменена система подсчета: по исходно использованной Правительством системе в новом перечне уже 257 объектов!

Новый перечень был разделен на две части: выделено 49 объектов, по которым соглашения могут заключаться уже в нынешнем 1997 году. Но Счетной палате пришлось констатировать, что такая формула не носит юридически строгого характера, то есть из нее не вытекает, что по любому объекту из другой части перечня нельзя заключать соглашение в том же 1997 году. Кроме того, и по этим 49 объектам расчетов также не представлено. И если в приложении к пояснительной записке к законопроекту Правительство приводит некие цифры поступлений в бюджет при нынешней налоговой системе и в режиме СРП, то оно должно иметь соответствующий расчет. Правительство же утверждает, что расчета не имеет.

Я далек от мысли, что Правительство скрывает от нас имеющуюся у него информацию, ведь за это по новому Уголовному Кодексу предусмотрена серьезная ответственность. Министр природных ресурсов утверждает, что для проведения требуемых расчетов нужны миллионы долларов. Но, во-первых, не потратив сейчас миллионов, мы в результате потеряем миллиарды. Во-вторых, если вы приводите какие-то цифры, но не можете представить расчета этих цифр — значит цифры либо взяты «с потолка», либо представлены заинтересованной стороной — потенциальным «инвестором»?

Разве мы так богаты, чтобы полагаться на расчеты заинтересованной стороны или вообще обходиться без них? Если цель — протащить сразу 257 объектов, то на подготовку обоснований, конечно, не хватит никаких денег. Но не хватит ресурсов и на качественную подготовку документации, определение начальных условий конкурсов и т.п.

Счетная палата в заключении на новый законопроект вновь предлагает действовать поэтапно. Ибо цена каждой возможной ошибки столь велика, что никакая массовая кампания здесь недопустима.

Мы ли одни не хотим такого «прогресса»?

В демократических странах невиданно, чтобы Правительство могло экспериментировать с ресурсами таких масштабов. Как эти вопросы решаются, например, в США?

На федеральных землях США вообще СРП не допускаются. Если же добыча на условиях лицензии становится нерентабельной (как и у нас на ряде месторождений) — могут уменьшить ежегодный платеж (роялти). И даже при отсутствии СРП, в рамках чисто лицензионной системы, тем не менее, Конгресс в несколько раз сократил правительственную программу лицензирования добычи нефти. Но никто почему-то не обвиняет Конгресс США в антирыночности, прокоммунистичности, препятствовании процветанию американской экономики...

Никакие прямые переговоры с инвестором в США невозможны — конкурсная система. Но и победив в конкурсе, вы не обязательно получите лицензию. Во-первых, вы не должны иметь в предыстории случаев нарушения природоохранных законов. Во-вторых, придется положить на депозит крупную сумму денег или заплатить средства за покупку страховых бонов — для гарантирования способности ответить по обязательствам и за возможный ущерб природе. В-третьих, если предложение победителя ниже рассчитанного достаточного предложения — откажут и проведут конкурс вновь. Они своевременно тратят деньги на необходимые расчеты и, соответственно, не несут потом несопоставимо больших потерь из-за поспешно и необдуманно заключенных лицензионных соглашений (не говоря уже об СРП, повторю — в принципе у них недопустимых). При этом американцы тоже экспериментируют, но лишь на одном — двух участках, а не на сотнях одновременно.

А потому, подводя итог сказанному, можно утверждать, что задержка запуска СРП происходит отнюдь не по вине Парламента. Внеси Правительство сразу перечень из 10-15 объектов с обоснованием по каждому — вопрос мог уже быть давно решен, и на тех участках, по которым перевод на режим СРП действительно обоснован, уже вполне могли бы вестись работы.

Кому распоряжаться недрами

На недавних парламентских слушаниях по проблемам СРП звучал тезис о том, что судьбой недр должны распоряжаться, прежде всего, те, кто живет на соответствующей территории. Но насколько это справедливо? В обоснование противоположной позиции приведу лишь один аргумент: если бы не московская, петербургская, нижегородская, кировская, воронежская и другие части нашего военно-промышленного комплекса, то все эти ресурсы уже вообще давно не принадлежали бы нам — ни как целому, ни по частям...

Но в чем может быть интерес иных регионов и страны в целом, кроме того, чтобы получать средства от российской части прибыльного сырья?

В том, чтобы вероятный (а по ряду месторождений и гарантированный) спрос на технологическое оборудование был использован для подъема нашего машиностроения.

Ведь на многих месторождениях доля компенсационного сырья будет больше, чем доля сырья прибыльного, и тем более, чем его российская часть. На что будет списано это сырье, где будут размещены заказы? Появятся ли рабочие места, новые мощности, отчисления в бюджет и социальные фонды у нас? Или же наше сырье пойдет на развитие чужой экономики, а нам останется лишь малая доля — часть прибыльного сырья?

В ходе работы согласительной комиссии полтора года назад нам удалось заложить в закон общую норму об обязанности Правительства предусматривать в каждом соглашении долю оборудования, в обязательном порядке производимого на нашей территории. Но, по большому счету, подход должен быть обратным. Нужно исходить из того, что нормой является использование при добыче полезных ископаемых на российской территории на условиях СРП (то есть при наличии гарантированного заказа на оборудование на 25-50 лет) ста процентов российского оборудования. В тех же случаях, когда это невозможно, необходимо, чтобы Правительство обосновывало целесообразность разрешения использовать десять, двадцать или даже тридцать процентов оборудования, ввозимого из других стран.