За кулисами Антанты (Дневник британского посла в Париже) - Фрэнсис Берти

16 марта. В «Таймсе», от четверга, напечатана пространная статья «Соединенные Штаты и мир». Говорят, что статья эта инспирирована Вильсоном. Что за вздор! Позвольте нам отказаться от того и другого! Позвольте нам иметь свою собственную доктрину Монроэ.[76] Этот вздор доставит большое удовольствие малодушной публике.

До сих пор не получены точные сведения об отречении царя. Жюлю Камбону передают, что царь отрекся за самого себя и за своего сына в пользу брата, но что великий князь Кирилл выдвигает себя, предоставляя себя в распоряжение Думы.

18 марта. Я очень сожалею об уходе Бриана.[77] Не думаю, что кто-либо из его возможных преемников смог улучшить дела с точки зрения Англии. Поговаривают о Пенлеве, математике и друге Пуанкаре.

События в России представляют очень пеструю картину. Дума не является высшей властью. Среди революционеров замечаются пацифистские элементы.

25 марта. «Виктуар» (Эрвэ) хочет сделать попытку отвлечь Болгарию от центральных держав и Турции; для этого нужно было бы сперва убить Фердинанда; но даже и тогда, что можно было бы предложить Болгарии, когда все, имеющее какую-либо цепу, уже обещано другим?

29 марта. Существующее в России правительство не склонно поддерживать Константина; Италия, быть-может, поступит так из ненависти к Венизелосу, который, как они боятся, мог бы сделать Грецию сильной. Преемник Бриана не разделяет его взглядов. Убрать Константина можно только в том случае если Венизелосу будет предоставлена свобода действий, а Константину заявят, что он гак часто изменял своему слову, что мы уже не можем дольше гарантировать ему что-либо.

5 апреля. Сегодня днем меня посетил Жоффр. Он пробыл у меня три четверти часа. Я спросил его, считает ли он возможным прорваться в Германию, и если да, то возможно ли достигнуть Рейна. Он ответил утвердительно, по добавил, что Это потребовало бы много времени. Он полагает, что в этом году немцы, пожалуй, запросят мира или перемирия; в таком случае Антанта должна будет потребовать оккупации германской территории, вплоть до Рейна. Немцы изнурятся до смерти, прежде чем согласятся на такие условия.

8 апреля. Сегодня днем у меня был с визитом Рибо. Он очень озабочен и озадачен позицией итальянского правительства, его криками о необходимости материальной помощи со стороны Франции, его территориальными претензиями в Малой Азии и, наконец, требованием о допущении итальянских представителей в состав политической миссии в Сирию и Палестину, что он считает совершенно недопустимым. Он намерен в ближайшем будущем отправиться в Лондон для совещания с Ллойд-Джорджем. Я спросил у него, ликвидированы ли трения между генералом Нивеллем и сэром Дугласом Хэгом. Он ответил, что соглашение достигнуто ценою своего рода компромисса. Я задал ему также вопрос, считает ли он военных способными принимать участие в гражданских делах; я столкнулся с большими трудностями, пытаясь растолковать нм гражданскую точку Зрения в делах, касающихся Франции, так как их претензии были чрезмерны. Рибо согласился, что в такого рода делах военные невозможный народ. Часто поступают на них жалобы от населения, находящегося в районах, занятых британской армией.

Рибо говорил далее об участии Соединенных Штатов в войне против Германии. Я высказал предположение, что американский флот может оказать большую помощь в деле истребления германских подводных лодок, но что военная помощь, которую мог бы оказать американский контингент, присоединившийся к французской армии, в течение долгого времени будет оставаться не более как демонстрацией. Рибо согласился; он опасается, что Германия, прежде чем она будет побита как следует, может предложить условия, которые покажутся приемлемыми президенту Вильсону, но будут отнюдь не приемлемы для Франции и Англии; в таком случае Вильсон сможет оказать давление на государства Антанты. Я заметил также, что когда немецкие подводные лодки потопят большое количество американских кораблей, то американцы разгорячатся и будут настаивать на доведении войны до благоприятного конца.

20 апреля. Ллойд-Джордж вернулся сегодня утром из Сен-Жан-де-Мориена; он пришел ко мне в три часа пятнадцать минут, и я беседовал с ним в течение четверти часа. Он был очень удивлен моим здоровым видом, после того как я пролежал месяц в постели; я объяснил это англ о- саксонской природой. Я спросил Ллойд-Джорджа, удалось ли ему разузнать что-либо у Рибо касательно его политики в отношении Греции, так как он намерен поступать иначе, чем Брпан. Ллойд-Джордж ответил, что Рибо парламентарий, постоянно думающий о голосах в Палате; он хотел бы избавиться от короля Константина, но не от наследника.

Беседуя о Палестине, я заметил, что евреи не воинственная нация, и высказал предположение, что если мы будем поддерживать сионистское движение и учредим в Палестине еврейские колонии, то они будут не в состоянии держаться против арабов без британской и французской поддержки; и я спросил его, как бы отразилась такая поддержка на отношении арабов к Англии. Я напомнил также Ллойд-Джорджу, что влияние Франции в Палестине и Сирии основано на деятельности французских католических священников и руководимых ими школ, и высказал предположение, что протестант Рибо, будучи, быть-может, лично склонным допустить справедливость наших претензий в Палестине, не осмеливается все же согласиться на британский протекторат над Палестиной и бросить таким образом вызов комбинации из французских шовинистов, французской необразованной публики, священников и прочих католиков во Франции. Ллойд-Джордж не знал, что Рибо протестант, но добавил, что французам придется примириться с нашим протекторатом: мы явимся в Палестину как завоеватели и останемся там, так как не исповедуем никакой особой веры и являемся единственной державой, способной управлять магометанами, евреями, римскими католиками и вообще людьми каких угодно религий. «В таком случае, – сказал я, – вы предлагаете, чтобы мы стали на место, которое занимали турки, т.-е. чтобы мы поддерживали мир между различными религиозными и политическими группировками?». «Да», – сказал Ллойд-Джордж.

Глава тридцатая

Май-июнь 1917 года.

2 мая. Ллойд-Джордж со своей свитой прибудет завтра вечером.

5 мая. Я прибыл на Кэ д’Орсэ одновременно с Буржуа.

Извольский прибыл к концу конференции; он был задержан в Елисейском дворце, куда он отправился для представления своих новых верительных грамот. Было комично слышать из его уст декларацию от имени российского правительства, что греческому народу должна быть предоставлена возможность выбора республиканской или монархической формы правления для Греции.