Таня Гроттер и колодец Посейдона - Дмитрий Емец

Кто у нас следующий в списке? Принц Омлет, четвертый номер. Летает на спаренных метлах. Интересно, зачем? И на одной он прекрасно помещается. Однако о вкусах не спорят. О вкусах дерутся. Омлет известен как мастер заговоренного паса. В прошлый раз мне неплохо удалось ссадить его с метлы, однако сегодня вновь предстоит интересная битва! Во всяком случае, меня уже минут десять сверлят взглядом. Не правда ли, герцог Яичница, я вас ужасно раздражаю? Ну да что взять от эпической личности? Если мне повезет, вы и сегодня поиграетесь в песочке.

Намба файф – Гулькинд, он же Нос, он же Гулькинд-Нос! В драконболе играет в защите, однако по жизни играет в нападении. Сегодня с утра вновь устроил в Зале Двух Стихий базарчик. Отловил Пуппера и заставлял его подписывать майки с портретом. Потреты все от скромности сбежали, но после передумали и вернулись. Скромность как батарейки – надолго ее ни у кого не хватает. Гулькинд-Нос был очень доволен. Одна Пипа Дурнева купила семнадцать маек!.. Я, грешным делом, тоже купил маечку. Люблю нелепые предметы и идиотские вещички…

Номер сыкс! Ой, страшное какое слово, если русскими буквами! Трумэн Душ, американец, новое приобретение английской команды. Спит в сапогах и любит большие пистолеты. Играть в драконбол умеет, только когда ему привозят пиво и чизбургеры. Без пива и чизбургеров начинает паниковать и сразу сдается. Боится мышей и партизан. Причем последних часто путает с куртизанками. Сентиментален до чертиков. Прежде чем кого-нибудь замочить, долго смотрит на национальный флаг, поет гимн и плачет виски. В остальном крут до невозможности. Говорят, в раздевалке подрался с самим Гурием Пуппером. Получил метлой в нос и пообещал разбомбить Пуппера с самолета. Это теперь самая крутая тактика – бомбить с самолетов.

Намба сэвен – Адмирал Жульсон. Результативный игрок нападения. Бесстрашен. Кидается на драконов с таким рвением, что всего за семь сезонов лишился глаза, трех пальцев на руке, правой ноги до колена и всех волос. Последние с него просто-напросто слизал пламенем один нехороший испанский дракон, которого забыли предупредить, что американцам и англичанам надо сразу сдаваться.

Номер восемь – Гурий Пуппер! Впервые выступает в одиночной программе без своей тети! Прошу поддержать товарища аплодисментами! Те же, кто не собирается хлопать, примите к сведению: у Гурия Пуппера длинные руки и длинная метла!

Бэд-Фэт-Рэт, атакующий полузащитник, номер девять. Метла с аварийным парашютом. Еще одно свойство метлы Бэд-Фэт-Рэта – она летает не только назад, но и вперед. Именно поэтому у нее два веника, или как они там называются…

И, наконец, дамы и господа, намба тен – Кэрилин Курло! Девушка, похожая на кошку! А кошка, как говорят умные люди, это не только лучший друг, но и отличная шкурка… Кэрилин Курло обладает уникальной техникой сглаза. Стреляет с обоих глаз не целясь. Бьет в яблочко, разносит твердые предметы. Кэрилин универсальный игрок. Она как пушка – где нужнее, туда и катится. Ничего, гражданчики англичане! Как я уже намекал, на каждую Кэрилин Курло найдется свой Демьян Горьянов! Я предвижу битву титанов! Если Горьянов подкачает, эту особу придется конкретно сбивать огнем зениток. Других шансов справиться с ней лично я не вижу… Но опять же, девушки – хризантемы жизни, их обижать нельзя. Статья пятая магического кодекса. Раздел «неправильные суждения и никогда не исполняемые правила».

Осталось представить лишь драконов. Это, разумеется, Гоярын – миляга и стиляга, специально не кормленный несколько дней, чтобы быть добрее, и Кенг-Кинг – лапочка во всех смыслах, кроме прямого. Вы слышите, как Кенг-Кинг таранит ангар? Кто-нибудь в курсе: ангар застрахован? А то ломать всякий дурак умеет, а как чинить, так Пельменника заставляют. А Пельменник такой бедолага, что, кроме как себе в палец, сроду гвоздя никуда не вбил!..

Ягун вздохнул и пошарил по закуткам и закоулкам сознания, не найдется ли еще каких-нибудь колкостей. Колкостей не нашлось.

– Ну вот и все, друзья мои! Мавр сделал свое дело и ушел на перекур. И, между прочим, я все еще жду начала матча! – сказал он.

К Бессмертнику Кощееву, который с ненавистью разглядывал ядро, подошел рыжий подхалим, наклонился и что-то зашуршал ему на ухо. Бессмертник заметно оживился.

– И давно? – спросил он.

Рыжий подхалим вновь зашептал и от нетерпения стал переминаться с ноги на ногу, как человек, который выпил много сока и теперь не может выйти из троллейбуса.

– Ты уверен? Неужели все до одного? – повторил Кощеев.

Подхалим торопливо закивал, тряся кудрями и засыпая Бессмертника перхотью. Кощеев надолго замолчал, переваривая информацию, как удав кролика.

– Ладно, – наконец сказал он. – Невидимки раздавят этих доходяг и без нашей помощи. А когда матч закончится, я отдам кое-какие распоряжения. Крайне удачно, что мы узнали обо всем раньше, чем пронюхала Лысая Гора. На Буяне, мерзком русском острове, который торчит у нас как кость в горле, давно пора установить магократию. Кто за?

Подхалимствующие юноши и Графин Калиостров торопливо подняли руки.

– А кто против? – вкрадчиво спросил он.

Порученцы поспешно опустили руки. Графин Калиостров подумал, как ему сохранить независимость суждений, и руку оставил, но сделал вид, что поднял ее, чтобы поймать муху. Кощеев почесал подбородок с хорошо законсервированными следами разложения. То, что он бессмертен, еще не означало, что его кожа не отмирала от старости.

– Завтра к вечеру здесь будут склепы с магнетизерами и маготворцами вуду. Крепкие ребята, выносливые, поджарые, с разрядами по боевой магии. Всех непокорных учеников маготворцы скрутят, сглазят и отправят на принудительные работы. Гроттершу, Клоппика и этого болтливого хама на пылесосе, который тарахтит тысячу слов в минуту, в Дубодам. Запишите кто-нибудь в мой еженедельник, чтобы я не забыл. Разобравшись с бунтовщиками, боевой отряд займет позиции и будет ждать. Через сутки мы пришлем магоносец «Крошка Цахес» и поставим его здесь, в бухте, чтобы Лысая Гора не рыпалась… А еще через три дня в Тибидохсе будут новые преподаватели. Эй, рыжий! Преподавателей я поручаю тебе! Распорядись накопать их на кладбище и оживить на скорую руку!.. И намекни: если забудут, кто их хозяин, мигом отправятся обратно.

Рыжий подхалим закивал, тревожно косясь на бомбу справедливости. К сожалению, бомба была заговорена только на драконбол, иначе в судейском секторе давно вырос бы белый гриб на тонкой ножке.

Бессмертник Кощеев прислушался к недовольному гулу стадиона.

– Что они хотят? – спросил он.

– Драконбол, – напомнил Тиштря.

– А-а-а, понятно! Начинайте, Графин! – Бессмертник щелкнул пальцами.

– Я вам не Графин! Попрошу добавлять «Калиостров», а то получается двусмысленность. Некоторые хамы воспринимают мой титул как типичное погоняло! – щепетильно заявил авантюрист.

– Графин, не пили мне мозги! Начинай! – рявкнул Кощеев.

В его пустых глазницах зажглись алые точки, похожие на тлеющие искры. Это был верный признак, что руководителя Магщества Продрыглых Магций срывает с катушек. Калиостров осекся. Он подал знак арбитрам, заметавшимся по полю на одинаковых пылесосиках, и, обменявшись с Тиштрей взглядами, поднял руку с перстнем.

Яркая сигнальная искра прочертила небо. Матч века между сборной Тибидохса и невидимками начался. Двадцать игроков, разом взлетев, выстроились в две линии. Таня оказалась напротив Адмирала Жульсона. Правее Жульсона, зябко кутаясь в плащ, на метле боком сидел Пуппер. Вид у него был несчастный и нездоровый. С трудом верилось, что этот сутулящийся подросток опаснее плечистого Глинта или наглого Бэд-Фэт-Рэта.

Таня понимала, чем объясняется бледность Пуппера. Гурий-человек вступил в битву с Пуппером-драконболистом. Может статься, что во время матча им придется встретиться – и встретиться уже далеко не друзьями. Никаких компромиссов в игре быть не может…

«Эх, все-таки как не хватает нам Соловья!.. И как глупо все это!» – с грустью подумала Таня. Она ощущала, что и сама выглядит неважно, не лучше Гурия.

Джинны распахнули ворота. Множество глаз устремились к ангарам: существовала примета, что команда, дракон которой взлетит первым, победит. Пифия, командированная в Тибидохс на матч, поспешно рылась в потертом чемоданчике, свинчивая походный треножник.

Первым из ангара, как комета, в вихре собственного пламени вырвался Кенг-Кинг. Магфордские болельщики восторженно завопили. Но тут Кенг-Кинг неудачно зацепил ворота ангара крылом и упал на песок. Гоярын, промчавшись над ним, обстрелял его огнем. Теперь взревели уже болельщики Тибидохса. Разъяренный Кенг-Кинг, взметнув тучу песка, взлетел и бросился на Гоярына снизу, пытаясь вцепиться ему в шею зубами. Это излюбленная тактика драконов в схватках между своими – тактика, нередко приводящая к смерти соперника. Драконы ничего не делают наполовину. Спят так спят, тоскуют так тоскуют, дерутся – так дерутся.