Психолог для дракона - Елисеева Валентина

Лера вытерла холодный пот со лба:

— Спасибо, что не кусалась, Вирочка. Вот не думала, что доведется мне ядовитую змею с руки кормить! Ну, будем надеяться, что толк от моих мучений все-таки будет.

Тут Лере пришло в голову, что результаты ее тренировок уже есть: к змеиным ночным шорохам и присутствию Виры рядом с кроватью она уже привыкла, так как спала сегодня хорошо и спокойно. Более того: к утру ее мысли прояснились, и она поняла, что обнадежило ее в уверениях Изиры о невозможности противостояния дракону!

Да, Лера приняла этот факт как доказанный: уж коли множество разумных и сильных духом людей (таких, как Селиан, Эриас, сама Изира и наверняка много прочих) не смогли предотвратить вторжение в их разум драконьей силы, то это действительно сделать невозможно. Лера не страдала непомерным самомнением, которое могло бы нашептывать ей, что именно она — та единственная и особенная, что сможет совершить невероятное. Лера привыкла доверять тем выводам, которые подтверждены опытом большого числа людей разных возрастов, полов и занятий, иначе терялся сам смысл профессии психолога, а ее нынешние надежды базировались на том обстоятельстве, что все говорили лишь о невозможности противодействия дракону, но никто не заикался о невозможности противодействия самому себе. Она же давно решила, что первым делом надо пытаться избавиться от фобий, а сама при ментальных атаках Гленвиара на нее инстинктивно пыталась ему помешать, тратила почти все силы именно на безнадежное «противостояние дракону» вместо того, чтобы сосредоточиться на подавлении собственных страхов. Что говорить, если, приходя в себя, она не могла даже вспомнить, до какого этапа самовнушения успела добраться!

«Нужно перестать сопротивляться влиянию клиента и полностью перенастроиться на себя, — задала себе установку Лера. — Это трудно: когда что-то летит нам в лицо, мы закрываемся рукой и отклоняемся инстинктивно, это тоже рефлекс. Я так и поступала до сих пор, и результата не было. Мне требуется сознательно этот рефлекс подавить: не отдергивать руку, которую обожгло огнем, не бежать в ужасе от оскалившейся собаки, а углубиться в себя, в свои собственные страхи и все силы направить на то, чтобы максимально подавить их, не тратя энергии на безуспешные попытки вышвырнуть из своей головы напавшего дракона. Концентрируемся на противостоянии фобии, и точка! Теория гласит, что нет фобий — нет той дверцы, которая открывает гипнотизеру проход в твой разум. Итак, отныне целенаправленно исследуем только одну рабочую гипотезу: как только я перестану бояться змей, я сделаюсь неуязвима для ментальных атак дракона».

Эта мысль так захватила ее, что вдохновила… на большую глупость: Лера смело подняла лючок и, как вчера, опустила в террариум руку. Змея сыта, чего ей бояться? Укуса? Так это не смертельно, вакцина действует, вчера убедилась, а лишняя тренировка не помешает — ей следует максимально быстро избавиться от фобии.

Предмет ее страхов поднял треугольную голову и уставился немигающими глазами на неразумную хозяйку. Лера задрожала, но руку из террариума не убрала. Вира медленно развернула свои кольца, словно давая шанс одуматься, но Лера упрямо мотнула головой и не отстранилась, даже когда змея плавно скользнула ближе.

— Еще один укусик, и буду я здорова, — клацая зубами, приговаривала Лера.

Внезапно Вира метнулась вперед, обвилась вокруг руки и ринулась по ней вверх, прочь из своей тюрьмы. Выше и выше, вот ее голова поравнялась с плечом оцепеневшей от ужаса и паники Леры!

«Мамочки, шея!!! Она же меня задушит!» — осенило психолога, не сумевшего предугадать такой исход своей «терапии».

Истошный вопль змею не остановил, но инстинкт самосохранения вывел Леру из ступора, и ее левая свободная рука взвилась, ухватывая змею за узкое место позади головы и с силой его сдавливая, отодвигая от лица пасть с оскаленными зубами и мечущимся из стороны в сторону раздвоенным языком.

Лера потянула змею вбок, желая снять ее с руки, но Вира так легко не сдалась: она сдавила кольца, и Лера опять вскрикнула — на этот раз от боли. Питомица явно оставила на ней свой след в виде большого длинного синяка, опоясывающего руку от запястья до локтя. Лера разозлилась.

— Слушай, змеюка подколодная, кто из нас царь природы: я или ты?! А ну слезай немедленно! — Сильнее сжала шею змеи и потянула резче.

Вира издала невнятный звук и расслабила кольца. Лере удалось стряхнуть ее тело, и теперь она держала змею перед собой на вытянутой руке, продолжая сжимать за тонкую шею.

— Объясняю один раз: попробуешь еще напасть — голову сверну, и плевать, что ты — священное животное. Лима тебя терпеть не может и с радостью втихаря прикопает твое тельце на садовой клумбе.

Показательно покачав змею на манер маятника, Лера шагнула к террариуму, опустила ее в люк, с силой швырнула на пол и захлопнула крышку. Змея бросилась вперед, но налетела на прозрачную преграду стены. По стеклу потекли капли яда.

— Не поняла ты, кто из нас главный, — выдохнула Лера, упала на пол и зашлась в припадке истерического смеха.

Обессилев от слишком бурных утренних эмоций, Лера лежала на ковре и смотрела, как медленно светлеет небо за окном, как освещаются солнечным светом белые низкие облака, и вяло думала:

«Мне питомице спасибо сказать надо за подкинутую идею: чем теснее будет наш контакт, тем быстрее уйдут страхи. Дополняем программу тренировок: теперь не только кормим, но и выгуливаем Вирочку на ручках. Надо только о технике безопасности позаботиться. И хорошо, что во дворце везде ковры: усталый психолог может с комфортом улечься там, где его настиг очередной представитель рептилий: хоть змея, хоть дракон. Они точно родственнички».

Лера поднялась и выползла из спальни. Деловитая Лима уже накрывала на стол:

— Я услышала, что вы уже поднялись, и сразу на кухню: думаю, опять госпожа на целый день убежит, голодная останется, если сразу не накормлю, — говорила девушка, наливая в стакан молоко.

— Если услышала мои крики, то чего на помощь не прибежала, стражу не позвала? — поинтересовалась Лера. Ее чуть не придушили, а всем и дела нет.

— А надо было? — искренне удивилась Лима. — Вы же каждое утро на свою змею вопите, уж не ведаю — зачем, я думала, так и надо, не стоит вам мешать. Стража на ваши крики теперь и ухом не ведет — все знают, что вы так змеюку тренируете, видно, она вам для колдовства требуется.

М-да, логика, однако.

— Ты права, Лима, требуется, — подтвердила Лера. — Молоко в кувшине оставь — слышала, змеи его любят.

Лима скривилась от мысли, что парное молочко на гадкую змею транжирить будут, но кувшин оставила, только спросила опасливо:

— Вы ей молоко прямо так в кувшине и поставите? А она в нем не спрячется?! А то приду я за кувшином, а она оттудова как выскочит! — Тут Лима устыдилась своего страха и пояснила веско: — И сбежит змея ваша, во дворце потеряется.

Мол, только в бегстве проблема и заключается, а так — пусть спит змея в кувшине сколько ей заблагорассудится. Лера улыбнулась:

— Нет, я ей молока в блюдечко налью, а кувшин в террариум ставить не буду, не переживай.

Успокоенная Лима ускакала по делам. Лера налила в блюдце молока, поставила его Вире, схлопотав второй за свою жизнь змеиный укус, погрозила питомице кулаком за проявленную неблагодарность и пошла в северную башню, пока оставался час до встречи с Гленвиаром: ей хотелось увидеть сына. По дороге она весело размышляла, радуясь, что новый укус уже не вызвал диких судорог страха:

«Итак, пункт первый: змея сыта. Пункт второй: она очень хочет спать. Пункт третий: меня укусом не убьешь! Пункт четвертый: царь зверей — это я! Захочу — голову откручу! Осталось сравнить змею с кем-то похожим, но милым, и самовнушение начнет работать на отлично».

Алеша мирно спал под действием магического стазиса. Останься он на Земле, его бы сейчас терзали невыносимые боли, которые купировались только на время, а потом возвращались вновь. В вены были бы вколоты сотни иголок, кормили бы его тоже внутривенно, так как он с трудом глотал даже жидкую пищу, а потом его рвало из-за действия множества лекарств. Во дворце дракона сыну легко и спокойно, за одно это ей стоит благодарить Гленвиара и его магию.