Месть Богов - Сергей Анатольевич Шаповалов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Я рад слышать хвалу из уст не менее великого полководца, – все так же холодно ответил Сетти. – Но зачем ты пришел под стены Кадеша? Ответь? Тебя никто не звал.
– Однако, ты груб и непочтителен, – осторожно заметил Суппилулиума. – Ведь с тобой разговаривает правитель.
Гордость тут же вспыхнула в глазах номарха. Он расправил плечи и с вызовом ответил:
– Для меня существует три правитель: великий Йот, Дух Йота и верховный жрец Йота.
Суппилулиума проглотил дерзкие слова, при этом еле сдерживая гнев.
– Я приехал приветствовать тебя, но не встретил гостеприимства. Вместо должного радушия – частокол копей.
– Когда приходят с миром в чужой дом, то оставляют меч у порога, – высокомерно упрекнул его номарх Кадеша. – А великий лабарна появился с большим войском.
– Волк не может ходить без зубов. Меня всегда сопровождают телохранители, – парировал Суппилулиума.
Но Сетти стоял на своем:
– Когда встречаются два волка – над ними кружатся вороны.
Суппилулиума понял намек. В нем все вскипело. Номарх никак не желал мира. Но лабарна попробовал в последний раз:
– Хорошо, поговорим о деле. Я хотел бы передать твоему правителю предложение провести границу по реке Оронте, и заключить вечный мир.
– Если я соглашусь выполнить твою просьбу, ты уйдешь обратно?
– Конечно. Мне не нужна война с Та-Кемет.
– Ты хотел сказать: с Великой Та-Кемет, – нагло поправил его Сетти.
– Пусть будет так, – согласился лабарна, побагровев от злости, и продолжил глухим голосом: – Мы составим договор и попируем на славу.
– Мне надо подумать и спросить у Йота, – уклончиво ответил Сетти. Хоть он и смог унизить лабарну, но этого ему было мало. Никакого мира! Номарху не терпелось броситься в атаку, лихо врубиться во вражеские ряды. Разбить! Смять! Сокрушить! А после сообщить в Ахйот еще об одной своей блестящей победе. Взять в плен самого лабарну и потребовать у хеттов огромный выкуп. Въехать на колеснице освободителя в Хальпу и Алалах.
– Мне нужно подумать, – повторил Сетти. – Слишком близко граница будет проходить от Кадеша. Да и кочевники начнут перебегать к тебе. Эти бездельники, наверное, уже приползли жаловаться. Не вздумай их защищать. Они подвластны Та-Кемет. А мечи у нас крепкие.
Суппилулиуме надоело выслушивать хвастливые речи о могуществе Та-Кемет. Гнев готов был вот-вот вырваться наружу. Он заметил, что египетские лучники берут его на прицел. Это еще больше его разозлило.
– Так уж крепки ваши мечи? – усмехнулся Суппилулиума. Он спрыгнул с колесницы, вытянув из ножен железный клинок, кованный в горах Верхней Страны, и опустил его острием к земле.
– Смотри, если не веришь, – ответил Сетти, выхватил свой бронзовый меч и, размахнувшись всем корпусом, умело рубанул по железному клинку, выбирая место хрупкое – чуть ниже рукояти.
Суппилулиума еле удержал оружие. Но меч остался цел, лишь звонко угрожающе пропел. А на клинке номарха осталась глубокая выщерблина.
– Теперь моя очередь, – сказал Суппилулиума и рубанул в ответ.
Бронзовое лезвие переломилось и отлетело в сторону, а невредимый меч Суппилулиумы снова пропел, но уже торжественно.
Сетти выругался, отшвырнул обломок с рукоятью и, показав на своих воинов, сказал:
– У меня еще одиннадцать тысяч мечей.
– У меня меньше, – скромно ответил Суппилулиума, вкладывая оружие в ножны, – но крепче.
– Ты забыл, как я громил тебя там, возле Бычьих гор! – закричал Сетти, стараясь уязвить лабарну, поставить на место непрошенного чужеземца.
Суппилулиума запрыгнул в колесницу и напоследок произнес:
– Не думал я, что прославленный воин будет хвастаться тем, что нанес удар в спину раненому противнику. – Уже на ходу прокричал: – Я буду ждать номарха в своем солнечном шатре. Прикажу подать в его честь хорошего вина.
Сетти побледнел от бессильной злобы. Он долго стоял и бессмысленно, выпученными глазами глядел вслед удаляющейся колеснице. Грудь его часто вздымалась. Колесница Суппилулиумы давно исчезла в лагере, а он все никак не мог придти в себя. Как этот скотовод посмел сломать оружие! Меч – его старый боевой товарищ. Он ничего так не ценил после Йота, как свой меч. Сетти подобрал с земли обломанный клинок. Слезы от обиды выступили на глазах. Он словно лишился лучшего друга. Вдруг волна невыносимой ненависти поднялась изнутри. Опозорить номарха великой державы! Презреть божественную власть Та-Кемет! Надо немедленно наказать обидчика! Он вырвал копье у ближайшего воина с такой силой, что тот не удержался на ногах.
– В бой! Свети нам Йот! – прохрипел Сетти и, наклонившись вперед всем телом, двинулся на врага тяжелой поступью.
Сзади послышался топот. Воины серой стройной массой медленно надвигались на хеттский лагерь. Их оружие сверкало в лучах Йота, будто вспышки молний. Они уверенно шли вперед. В лагере хеттов, в это время, происходили какие-то движения. Когда до вражеского войска оставалось не больше сотни шагов, Сетти скомандовал, и копьеносцы перешли на бег. Сердце у номарха отчаянно заколотилось. Врагу конец!
А Хеттов оказалось не больше сотни. Горцы Хауси умело изображали целое войско. Когда копьеносцы уже готовы были сокрушить врага, всадники вскочили на коней и растворились среди холмов, оставляя после себя лишь тучи пыли.
Сетти отупел от ярости, увидев перед собой пустое место; только тлеющие угли от костров, да хлопал на ветру пологом пустой шатер Суппилулиумы. Сетти, в бессильной злобе, набросился на шатер и, орудуя копьем, изорвал полотно в клочья. Это его немного успокоило. Где же хетты?
Где-то справа среди холмов забили хухупалы.
– За мной! – заорал номарх и кинулся в ту сторону, словно разъяренный бык.
Теперь-то он покажет им. Он бежал, не обращая внимание на пот, который струился по лицу и заливал глаза. Среди холмов Сетти увидел высокий шест с бычьими рогами. Он заметил колесницу, а в ней Суппилулиуму. Жертва намечена! Номарх крепче стиснул гладкое древко копья и побежал еще быстрее. Но шест не приближался.
Когда Сетти, тяжело дыша, взобрался на холм, то увидел, как несколько хеттских колесниц удалялись в разные стороны, но хеттского войска опять не оказалось.
– Где ты? Где? – взревел Сетти.
Он начал терять уверенность в себе. Такого с ним еще не случалось. Номарх попытался успокоиться.
Вновь сбоку раздалась дробь хухупалов. На этот раз его не проведут! Номарх решил перехитрить хеттов. Он выслал вперед пятьсот воинов; основное войско осталось на месте. Сердце номарха сжалось от ужаса, когда он увидел, как его отряд был атакован со всех сторон. Воины Та-Кемет бежали, неся большие потери. Над вражескими рядами грянул победный клич: «Аха! Вурусему!»
Сетти заорал что-то бессвязное и бросился на помощь, даже не пригибаясь под
