Секрет за секрет - Елена Хантинг
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Все это моя вина.
Если бы я тогда осталась и проследила, что Кори заплатил пошлину, я не оказалась бы в такой чудовищной ситуации. Но я не осталась, потому что мне хотелось убежать от проблемы и никогда о ней не вспоминать. А теперь придется расхлебывать последствия, грозящие обойтись куда дороже, чем злосчастные полторы сотни.
– Мне очень жаль, – не придумав ничего лучше, сказала я абсолютно серьезно и от души.
Мне много чего было жаль.
Например, что в свое время моя биологическая мать обманула папу, солгав, что принимает противозачаточные, хотя ничего подобного отродясь не делала. Мне жаль, что гормоны у папы взыграли настолько, что он поверил на слово и не надел презерватив. Мне жаль, что мамаша слиняла, когда мне не было и года, а отец оказался порядочным человеком и вырастил меня один.
Папа стоял посреди гостиной, и вид у него был такой, будто он пропутешествовал в ад и обратно.
– Мне не нужны извинения. Я хочу услышать, что произошло. Ты на самом деле вступила с ним в брак?
Я знала, как вести себя, когда папа сердит, огорчен или раздражен, но выражение его лица разбивало мне сердце. У папы словно враз опустились руки.
Я пересказала все, что говорила Кингстону, даже ту часть, как застала Кори в постели с другой.
– Почему ты мне не сказала? Почему ты утаила это от меня?
Потому что тогда мне пришлось бы объяснять, отчего я вообще на это решилась.
Зря я боялась разочаровать отца или рассердить – его боль оказалась куда хуже. Я присела рядом.
– Мне было стыдно, я не хотела тебя разочаровывать.
– Я не разочарован в тебе, Куини, я просто перестаю что-либо понимать. Я не могу уложить в голове, как же ты приняла такое важнейшее решение по минутной прихоти, а потом скрывала шесть лет!
– Понимаешь, сейчас мы уже не должны были быть супругами…
И я объяснила, что произошло и почему развод так и не был расторгнут.
Папа помассировал виски.
– Проблема не в документах, Куини, – с бумажками мы разберемся, завтра же и приступим. Проблема в том, что ты оказалась в трудной ситуации, а я об этом ни сном ни духом. Мне это не дает покоя.
Я стиснула лежавшие на коленях руки, чувствуя себя совсем как в восемнадцать лет.
– Я думала, если у меня кто-то появится, то и ты сможешь кого-то себе найти…
– А замуж для чего было торопиться?
– Потому что мне было восемнадцать лет, и я была круглая дура. – (К тому же с похмелья.) – Брак и стабильность казались мне синонимами. Я приняла поспешное, неверное решение, которого, хоть убей, не исправить, но в тот момент замужество представлялось идеальным выходом. Ты ведь только работал и воспитывал меня, ну, я и зациклилась на идее кого-нибудь себе найти. Я рассчитывала, что тогда и ты устроишь свою личную жизнь…
И он ведь начал устраивать, но потом я вернулась домой.
Папа грустно улыбнулся.
– Детка, я сознательно сосредоточился на тебе и работе, потому что именно это мне было дороже всего. Я не был готов к третьей составляющей в моей жизни. Ты всегда была для меня главным и любимым человечком, тем более что ты росла практически без матери, а ваши редкие встречи только бередили тебе душу…
Представляю ее реакцию на посты в соцсетях о выходке этой истеричной дуры. Уверена, мать запрыгает от радости, что я сперва выскочила за звезду хоккея, а затем напортачила с разводом.
– Я не хочу, чтобы ради меня ты отказывался от личной жизни.
– Я не ради тебя от нее отказался, Куини, – папа взял меня за руку. – Не с моей удачей найти такую, с которой было бы хорошо и мне, и тебе. Не хватало пустить в нашу жизнь особу, которая устроит новый коллапс… Я пытался встречаться, но мне не нравилось, что это нарушало сложившийся порядок.
– А мне казалось, это моя вина. Я-то точно не облегчала тебе задачу.
– Ты была подростком, от тебя никто и не ждал помощи в этом вопросе. Может, мне надо было больше стараться, чтобы какие-то из этих отношений сработали, но меня всякий раз останавливала мысль – а вдруг ты почувствуешь себя отодвинутой на второй план? Мы с тобой всегда были вдвоем против целого мира, и я не впускал в нашу жизнь тех, ради кого не стоило усложнять наши отношения. – Папа чуть сжал мне руку. – Я был зеленым юнцом, растившим ребенка, а потом вдруг оказался тридцатитрехлетним мужчиной с дочерью-подростком. Многих ляпов удалось бы избежать, будь я поумнее и имей жизненный опыт. Так что извини, если я в чем-то тебя подвел.
– Папа, ты меня в жизни не подводил!
– Ну как же, я не смог до тебя донести, что отсутствие у меня отношений не связано с тобой, а обусловлено исключительно моей неготовностью создавать семью.
– Видимо, своим восемнадцатилетним умишком я решила, что, если я выйду замуж, это даст тебе необходимый толчок.
Папа засмеялся.
– Если бы ты сбросила мне ссылки на приложения для знакомств, эффект был бы не хуже.
Наши сотовые зажужжали одновременно – папин на столе у его кресла, мой в сумке. Папа коснулся экрана и посерьезнел, прочитав сообщение.
– Я назначил встречу с Кори и его агентом, чтобы прийти к какому-то решению. Слейтер сделает публичное заявление, чтобы сгладить впечатление, это я тебе обещаю. Снова подадим бумаги на развод, и на этот раз правильно, этим уже занимаются.
– Это будет такой головняк в смысле пиара…
– Слейтер по жизни головняк, дочка. Если бы я знал, что он станет проблемой для нашей сборной, категорически не разрешил бы обмен.
– Я должна была тебя предупредить, как только ты подписал с ним контракт… Эх, надо было все тебе рассказать еще шесть лет назад, когда я неожиданно приехала домой, но мне противно было вспоминать о том, что произошло.
– Ничего, поручим дело знающим людям, эта проблема над тобой висеть не будет, – папа побарабанил пальцами по подлокотнику. – Как Кингстон принял новость?
– Кинг отнесся так, как он ко всему относится.
Впрочем, это неправда. Я никогда не видела Кинга таким уязвленным и взбешенным, как сегодня, прежде чем я объяснила, что и как.
– Значит, у вас все в порядке?
– Пока да, наверное.
– Почему пока?
– Ну, нам со многим надо разобраться.
Читайте: я – неподъемная проблема для любого мужика.
– Ты ему очень дорога, Куини, тут и думать нечего. Кинг выстоит в этой буре.
Мне хотелось верить, что папа не ошибся, но дело в том, что буря – это я. И я волновалась, что спустя какое-то время Кингстону захочется променять мой ураганный темперамент на что-то поспокойнее, ему под пару.
Глава 24
Сплетники
Кингстон
– Это какая же девица выскакивает замуж в восемнадцать лет?
– Ох, у вас круче мыльной оперы!
– Но она куда интереснее Джессики!
– Не поощряй его, Джеральд! Райану не нужны такие потрясения!
Я потер лицо. Конференция продолжалась уже минут десять. Звонила вся моя семейка, из динамика наперебой доносились голоса, выражавшие самые разные мнения. У меня начала болеть голова.
– Не могли бы вы не перебивать друг друга? Мама, я сам могу решить, какие потрясения мне нужны и в каком количестве.
