Апшерон - Мехти Гусейн

В самых отдаленных уголках Азербайджана было у Асланова бесчисленное множество друзей, испытанных в ожесточенных боях. Теперь многие из них работали на различных участках социалистического строительства, и они всегда шли к секретарю горкома, говорили с ним о своих делах без стеснения и утайки.

В трудные для республики дни Асланов вместе с Кировым защищал завоевания революции и вот уже много лет неуклонно претворял в жизнь заветы Сергея Мироновича о развитии родного Азербайджана. Голова секретаря горкома партии уже поседела, но и в движениях, и в голосе его чувствовались тот же молодой задор, та же энергия и несокрушимая воля. Страна, выйдя из тяжелых боев, снова вступила на путь строительства. Асланов говорил себе и товарищам: "Война кончилась, но бой продолжается". И он действительно продолжал бой за нефть, применяя всю современную технику. Часто по вечерам Асланов бывал на разведочных буровых, вникал во все дела буровых на суше и на море. И, как ни странно, многие специалисты своего дела в трудных случаях обращались к нему не только за помощью, но и за техническими советами.

Сейчас, после напряженной работы военных лет он чувствовал себя вполне бодрым. Каждый из присутствующих знал, что за последние дни Асланов объехал все промыслы, беседовал с рабочими и мастерами и на месте выяснял причины, тормозящие добычу нефти. И всем не терпелось узнать, к каким выводам пришел секретарь горкома. Кое-кто опасался его критики. Другие, наоборот, радовались возможности получить указания. Количество этих последних постоянно росло, ибо для тех, кто отдавал все силы и способности работе, Асланов был добрым другом и советчиком. Таких он любил, и те в свою очередь любили, его.

Дочитав последние строки документа, Асланов обратился к стоявшей возле него сотруднице:

- Вы читаете произведения товарища Сталина?

- Читаю, товарищ Асланов, - ответила та, немного смутившись.

- Внимательно?

- Конечно, товарищ Асланов.

- Не заметно. Если бы это было так, вы вернули бы этот проект их авторам. Девяносто процентов того, что здесь написано, ни к чему. Каждый исходящий от нас документ должен отражать стиль нашей партии: меньше слов, больше смысла. Нет, не видно, чтобы вы внимательно читали Сталина. Секретарь горкома подумал немного, затем сказал: - Передайте от моего имени товарищам, чтобы они обратили внимание на ясность мысли. Из того, что они пишут, можно сделать совершенно неправильный вывод, будто наличие новых нефтяных месторождений только предполагается. А на самом деле это не так. Теперь уже доказано, что в недрах Азербайджана имеются еще нетронутые богатейшие залежи нефти.

Асланов оглянулся на собравшихся и добавил:

- Если бы это были только предположения, то не имело бы смысла и писать об этом товарищу Сталину.

Находя излишними дальнейшие объяснения, он передал сотруднице документ, испещренный его пометками, и когда та вышла, заявил, что начинает совещание с некоторым запозданием по уважительной причине.

- Все здесь? - спросил он, оглядывая собравшихся спокойным взглядом своих больших черных глаз.

Кудрат, давно знавший Асланова, старался по этому взгляду узнать, с какой целью созвано совещание. Но Асланов, видимо, еще продолжал думать о только что прочитанном документе. Кудрату было хорошо известно, какое огромное внимание уделяет секретарь горкома нефтяному хозяйству и как пристально следит за ходом работ на всех промыслах. Нефть была барометром всех работ, проводимых в республике. Если секретарь горкома узнавал, что добыча нефти снизилась хотя бы на один процент, он начинал беспокоиться не только за судьбу хлопковых посевов и тракторную обработку колхозных полей, но и за строительство новых асфальтовых дорог, школ-десятилеток и изб-читален в отдаленных деревнях Азербайджана.

- Баку это сердце, которое гонит свежую кровь по артериям. И тот, кто прислушивается к стуку этого сердца, может с точностью уяснить себе состояние здоровья всей республики, - говорил он, выражая этим не увлечение крылатым словом, а глубокое убеждение, к которому привел его опыт многолетней работы.

- Я решил побеспокоить вас ради одного дела, - начал секретарь просто, как при обыкновенном разговоре. - Приближается новый год. Через некоторое время мы подведем итоги прошедшему году и утвердим новый годовой план. Руководители трестов исходят из средних плановых цифр. Конечно, хорошо, что они не ориентируются на отстающих, но плохо, что они не решаются планировать производство с учетом достижений передовиков. А между тем, мы вступили в такую эпоху массового народного героизма, когда единственно правильным будет равняться на все самое передовое и лучшее.

Кудрат удовлетворенно подумал: "Я прав!" Ему было приятно сознавать, что на созванном им совещании в тресте он, ориентируясь на опыт работы мастера Рамазана, потребовал выполнения плана на сто двадцать процентов.

- К примеру, - секретарь медленно приблизился к мастеру Рамазану, этот наш старый друг не опускается ниже ста двадцати, хотя не так уже молод. Вчера я был на его разведочной буровой. В бригаде у него преимущественно молодежь. А ведь там, где работают опытные рабочие, возможностей куда больше. Как, однако, получается, что уста Рамазан, борясь с авариями, которые часто происходят из-за неопытности молодых рабочих, все же идет впереди всех? По-моему, причина тут одна: он привык идти впереди, это стало для него делом чести. Но некоторые товарищи, наоборот, не следуют этому хорошему примеру. Вот возьмите Кудрата Исмаил-заде. Он тоже всегда шел впереди. Мы понадеялись на него, послали на отстающий участок. Почему сегодня товарищ Исмаил-заде изменяет своей традиции?

Эти спокойно сказанные слова взволновали Кудрата.

- Восемьдесят шесть процентов - мало, товарищ Исмаил-заде. За два месяца шестнадцать процентов роста - это очень мало... Или, возьмите, Лалэ Исмаил-заде. Мало, товарищ Лалэ, и у вас. Вы успокоились на прошлых достижениях. Позавчера я встретил одного из ваших мастеров, который пробурил за месяц всего пятьдесят метров. Это никуда не годится...

Кудрат даже затаил дыхание. "Еще не знает, что она посылала мне на помощь свои бригады". И словно в ответ на его мысли, Асланов как раз и заговорил об этом:

- Знаю, вы стараетесь помогать и другим трестам. - Заметив, как смутилась Лалэ, секретарь улыбнулся. - Я понимаю вас. Но такого рода помощь может порой и повредить...

- Правильно! - бросил с места Кудрат. - Это создает авральные настроения.

- Товарищ Рамазан, по-моему, правильно сделал, что не принял вашу бригаду. Для мастера, который выполняет свой план на сто двадцать процентов, подобная помощь просто оскорбительна. Разве отставание треста объясняется только нехваткой рабочей силы? Конечно, нет. Рабочая сила используется нерационально, - вот в чем дело.

Кудрату показалось, что он только теперь по-настоящему осознал подлинный смысл этой простой и давно ему известной истины.

- Товарищ Исмаил-заде, - обратился к нему секретарь, - скажите, почему триста пятая дает всего пятьдесят тонн в сутки? По-видимому, там что-то напортили. Я давно знаю эту скважину.

Кудрат поднялся. Он хорошо знал все старые скважины своего треста и сразу понял, на что намекает Асланов.

- Дело обстоит так, - начал он и перевел дыхание, стараясь унять волнение. - Эта скважина действительно считалась жемчужиной треста. Но в результате последних исследований мы установили наличие еще одного нефтеносного пласта на глубине тысячи восьмисот метров. Разумеется, я мог бы эксплуатировать вышележащий пласт и брал бы из скважины не пятьдесят, а сто пятьдесят тонн в сутки. Однако я не хочу идти по этому пути... потому что...

- Понятно, - согласился секретарь горкома. - Я не намерен толкать вас на ложный путь. В этих и подобных случаях надо с доверием относиться к чистым побуждениям наших инженеров. - И он похвалил Кудрата: - Вы правы, товарищ Исмаил-заде. Кое-кто ради временного успеха, не заботясь о нижнем горизонте, начал бы эксплуатировать верхний.

Не было нужды пояснять нефтяникам смысл этих соображений. Когда секретарь горкома говорил о временном успехе, он имел в виду людей, которые в погоне за высокими процентами теряли тысячи тонн нефти. Хороший же нефтяник, думая о будущем, согласится лучше выслушивать некоторое время упреки, лишь бы не терять ни одной капли драгоценной нефти. По расчетам Кудрата, триста пятая скважина должна была еще с полгода давать нефть с нижнего горизонта, и только после этого следовало перейти к эксплуатации верхнего.

- Но я знаю, что нижний пласт может дать гораздо больше пятидесяти тонн в сутки. Надо еще раз проверить, - перешел секретарь с похвалы на совет. Мне кажется, вы недоучли мощность этого пласта.

Кудрату пришлось согласиться.

- Возможно, - сказал он. - Я завтра же съезжу туда и проверю на месте.

- Вот и хорошо, - сказал секретарь и повернулся к Лалэ, должно быть, собираясь говорить о работе в ее тресте.