Искупление (СИ) - Юлия Григорьева

За этими размышлениями меня застал Найяр.

— Не спишь еще, мое сокровище? — задал он риторический вопрос.

Затем разделся и лег, прижимая меня к себе. От герцога немного пахло вином. Он поцеловал меня в висок и закрыл глаза. Я немного подождала, будет ли его сиятельство продолжать наш последний разговор, начатый в карете, но он шепнув:

— Добрых снов, любимая, — вскоре засопел, уткнувшись носом мне в макушку. Я расслабилась и тоже уснула, отогнав все тревожные мысли подальше.

Наутро мы покинули старого вояку, пожелав ему здравия и удачи. Приятным сюрпризом стала корзинка, которую он передал лично мне.

— Если вы проголодаетесь в дороге, тарганна Сафи, — с улыбкой сказал он.

После скользнул пристальным взглядом по Хэрбу.

— Вы ему, правда, доверяете? — спросил мужчина.

— Хэрб умный парень, — только и ответила я.

— И все же будьте осторожней даже со вчерашними врагами, — строго сказал он, и мы тронулись в путь. Впереди было долгое и изнурительное путешествие, но его я сама желала.

Глава 5

Дархан стал последним городом, после которого герцог собирался повернуть обратно. Наша поездка длилась уже полтора месяца. За это время мы посетили множество городов и городков. К счастью, такое состояние, как в Кэбре, мы мало где обнаружили. Чаще всего в плачевном состоянии были окраины, где жили простолюдины, знать следила за тем, чтобы подошвы сапог и подолы платьев не пачкались в отходах, да и дышать любили чистым воздухом. Найяр требовал привести город в надлежащий вид полностью. Мы задерживались на день-два, после он лично гулял по окраинам, держа меня за руку, удовлетворенно хмыкал или недовольно хмурил брови. Все зависело от того, насколько расторопными были действия градоначальников. Если на второй день нашего пребывания никаких работ не начиналось, разражалась буря. Впрочем, слава о нашей проверке уже бежала впереди нас, потому работы все чаще начинались уже к нашему появлению.

Предсказать наш маршрут было невозможно, мы меняли направление, сворачивали на перекрестках в произвольную сторону, потому действия глав городской управы вызывали немного насмешливые ухмылки и одобрительные кивки. Приятно было осознавать, что Таргар чистит перышки не только там, где мы едем. Отличным стимулом для градоначальников стали несколько казней, заключение под стражу и смещение с должностей. К тому же Найяр заверил, что отныне проверяющие будут ездить инкогнито с завидной периодичностью, и, если принесут доклад о том, что какой-либо из городов вновь напоминает выгребную яму, то градоначальника ждет петля на главной площади столицы, с предварительной поездкой в позорной клети. Побелевшие лица и дрожащие губы благородных таргов вселяли уверенность, что почин чистоте таргарских городов положен успешно.

В Дархан мы въехали на рассвете. Всю ночь пришлось трястись в карете, что вызывало мое недовольное ворчание. Я вообще становилась все более эмоциональна, раздражалась по незначительным поводам, заметно менялись пристрастия в еде. Я изо всех сил старалась держать себя в руках, чтобы не вызывать излишних подозрений, но даже Хэрб начал на меня странно поглядывать после случая, когда я, сидя в теньке, рвала дорогую бумагу на тонкие полоски и вдумчиво жевала ее.

Про Найяра я даже старалась не думать, уж больно пристальным и задумчивым стал его взгляд, который он направлял на меня, особенно на мою продолжающую набухать грудь. Во время нашей близости я старалась сдерживать страсть. И если раньше я с наслаждением насаживала себя на его естество, стремясь поглотить его как можно глубже, то теперь «убегала» не позволяя взять меня на всю немалую длину герцогского достоинства. Просто дискомфорт внизу живота, после наших забав, мне совсем не нравился. А ощупывания моей груди и взвешивание ее на ладони, меня вообще бесили.

Най молчал, он только испытующе смотрел на меня, но я упорно делала вид, что не замечаю его вопросительных взглядов. А со вчерашнего вечера вновь объявила, что у меня женские недомогания.

— Не слишком ли часто, сокровище мое? — хмуро спросил Най. — Это третье с начала пути.

— Что ты хочешь? Должно быть дорога виновата, — я пожала плечами и, нырнув в карету, схватилась за гулко колотящееся сердце.

Радовало одно, первый месяц уже прошел, так что снадобье лекаря уже ничего не изменит. А пока вернемся, пройдет еще месяц. Неприятно щекотал нервы предстоящий разговор. По этим испытующим взглядам, как-то совсем не ощущалось и намека на радостное предвкушение счастливого отцовства. Мне даже иногда казалось, что Най сознательно ничего не спрашивает, хоть и подозревает, опасаясь услышать подтверждение своих догадок.

Дархан стоял на берегу моря. Этот огромный город-порт поразил меня своей странной и величественной красотой. Дело в том, что Таргар стоял на месте древней империи, пришедшей в упадок лет восемьсот назад. После некогда великая страна распалась на отдельные королевства, герцогства и княжества. Таргару достались земли с выходом к морю, и Дархан был столицей той самой империи. В старых документах, найденных здесь, его называли — Дархванус, так что его современное название было всего лишь более удобной переделкой старого.

Я выбралась из кареты, пока наша охрана ругалась с городской стражей, которая пыталась не пустить отряд в город до открытия ворот. Герцог наблюдал за упрямством городской стражи со своего нового скакуна, с заметным интересом слушая витиеватые выражения усатого стражника. Мое появление он заметил не сразу.

— Сафи? — Найяр обернулся и внимательно посмотрел на меня. — Ты зачем вышла? На улице еще прохладно, а ты без плаща.

— Най, не ворчи, — отозвалась я, глядя, как багровеет лицо усатого стража после упоминания моего имени.

А уж когда я сказала — Най… Ворота спешно заскрипели, и стража склонилась в низком поклоне. Стражник-хам вообще упал на колени, начав заикаться:

— Вашст…Вашс…

— В столице служить хочешь? — спросил его герцог.

— Я? — бедолага поднял на его сиятельство взгляд.

— Ну, не я же, — усмехнулся Найяр. — Беру в дворцовую стражу. Можешь оставить пост, доложить начальству о своем переезде и найдешь нас у дома городского главы. Запомнил? Дважды не приглашаю.

После этого спешился и накинул мне на плечи свой плащ, тут же приобняв за плечи и прижимая к себе тесней, чтобы не мерзла.

— Так зачем выбралась из кареты? — более мирно спросил он.

— Хочу пройтись пешком, устала я от кареты, — ответила я. — И город хочется посмотреть, пока он пустой. Все-таки столица древней империи.