Кровавое зарево войны! (СИ) - Рыбаченко Олег Павлович

Владимир-Фридрих лупанул из девяти авиапушек. Сбил за одну очередь полтораста японских машин. И произнес:

- Я граф Монтекристо в аннигиляции.

И ему даже стало смешно. В отличие от графа мальчишка не был в одиночном заключении. А вот со спецшколой ему пришлось познакомиться. В десять лет, он взял и, наигравшись компьютерных игр, атаковал полицейских. Похитил у них оружие и ранил несколько стражей правопорядка.

Его за это заперли в центр временного содержания детей. Место не самое комфортное. В камерах решетки на окнах, жесткие кровати, много ребят разного возраста. И шумновато. Ночью никак не выспишься. Будят два раза и гоняют в туалет. Иногда и дети шумят.

Да еще сразу по прибытию обрили наголо, сняли отпечатки пальцев, и обыскали, заглянув в рот и пятую точку.

Короче говоря, не слишком комфортно. Да еще и полицейские били по пяткам, и резиновыми шлангами, чтобы не оставалось следов. Они были на Владимира очень злыми. Если бы он не был бы ребенком, то за ранение своих коллег полицейские отомстили бы и более жестко. А так хоть не покалечили.

Но били по босым пяткам десятилетнего мальчика практически каждый день. Правда, соизмеряя силу ударом чтобы не сломать. Пару поджарили током. А это еще большее. А тут один из милиционеров скончался... И хотя Владимиру еще не исполнилось одиннадцати его определили в порядке исключения в спецшколу. Все же убийство полицейского и ранение еще девяти стражей порядка это очень серьезное преступление.

Правда, Отец добился, что Владимира отправили в образцово-показательную спецшколу в Подмосковье. Там детей не били без причины, хорошо кормили, учили, и камеры были на четырех человек с телевизором, компьютером и душем.

Мальчишка выступал на соревнованиях по единоборствам и боксу, отлично учился. С ним боялись драться и задирать. А сам Владимир вел себя хорошо... По закону малолетка может выйти условно-досрочно отсидев треть срока. За убийство полицейского году в образцово-показательно спецухе - это не так уж и много. Считай что пионерский лагерь там. И уже не били. Хотя полицейские и очень любили лупить резиновыми дубинками по босым пяткам мальчиков в спецшколе. Но в данном заведение такое практиковалось лишь к нарушителям. А спортсмен и отличник учебы Владимир сразу же выбился в активисты.

Вообще в колониях и спецшколах, очень часто, чем серьезнее преступление, тем быстрее попадаешь в актив.

Владимир Рыбаченко же прирожденный убийца. Может, поэтому он так быстро и сделал карьеру в Третьем Рейхе. А судьба его забросила, к сожалению в Берлин, а не Москву.

Владимир-Фридрих сбил еще сотню самолетов и перешел на танки. Он истреблял их с огромным энтузиазмом... Да фашисты жестоки.

Вот тринадцатилетнего пионера раздели и поставили босиком на уголья. Тот подскакивал и выл. А его хлестали раскаленной проволокой. И лупили сразу четыре женщины, в кожаных куртках, сапогах, но с вырезами на груди и гроте Венеры. Мальчишка не протяжении пытки несколько раз терял сознание. Его приводили в себя и снова лупили.

Запах паленого щекотал ноздри. И бедный пионер в конечном итоге умер от болевого шока.

Любили пытать фашисты и женщин. Особенно если была под рукой динамо-машина и ток.

Владимир-Фридрих уничтожил сто двадцать танков, и сорок самоходок. Мальчишка-терминатор был в самом ударе. Он воитель в самом ударе. Такой резвый...

Вспомнилось, как его держали за ноги, а двое полицейских били по пяткам резиновыми дубинками. Лупили с большим опыт, равномерно распределяя нагрузку. От пальчиков ребенка, до пяток, которым доставалось больше всего. Били впрочем, так, что подошвы лишь слегка припухали и синели. Чтобы потом труднее было пожаловаться. И избивали шлангами. Кожа краснела, но не лопалась, и тоже почти не заметно. Полицейские много ругались и угрожали во время избиения. Дергали за уши и нос. Били еще ладонями по лицу, и по груди. Выкручивали руки. Последнее больно, и можно покалечиться.

Да кошмаром были тридцать дней в центре временного содержания. Даже кормили скверно, куда хуже, чем в спецшколе. Хотя, конечно же, голодать не давали. Но еда была плохо приготовлена, и часто пересолена.

В общем, не лучшее место. Владимир чувствовал себя там словно волчонок. Но возможно худшее были не побои, и не плохая еда, или ночные пробудки. Неприятным было отсутствие телевизора, и компьютеров. Вообще этот центр Временного задержания детей был настоящей дырой. Специально для самый непослушных и трудновоспитуемых. Для них сделали так, что в камерах ни одного телевизора, компьютера и даже смартфона. Зато постоянные шмоны. Обыскивают каждый день, раздевала догола, и щупая во всех местах. Обычно так не практикуется в отношении детей, но это реально черная дыра.

Очень противно, когда руки в перчатках, которыми щупали в интимных местах, потом суют тебе в рот. От этого хочется блевать и тошнит. Согласитесь ужас! Такое издевательство в этом месте царило. Обыск был своего рода пыткой, и пыткой омерзительной. Далее день проходил за партами. Но нормальной учебы не было. Заставляли писать типа: я очень раскаиваюсь в своем преступлении или проступке. И переписывать это много раз.

Конечно, противно... Куда лучше когда выгоняли на прогулку. Правда с отбитыми, а иногда и подпаленными подошвами, бегать больновато. Полицейские могли побить по пяткам Владимира дубинкой, а потом потушить об ступню сигарету. Что тоже очень больно.

Но бегать Владимир любил, и обгонял остальных, когда их босоногих, и исхудавших гоняли по кругу. На этом фоне спецшкола казалась курортом. Тем более сокамерники Владимира боялись и уважали.

Может, быть, эта закалка и сказалась на психике мальчишки, что он стал таким вот серийным убийцей, и супертерминатором. Который, имел еще сверхспособности, что стали во время войны феноменальными.

Владимир-Фридрих сам себе произнес:

- Не убьешь, не проживешь!

И крутанул в отчаянии башкой. Он воитель от Дьявола... Вот вернулся назад. Пересел в другой истребитель МЕ-462 и снова принялся долбать вражеские самолеты.

Вообще, так получилось и, такая оказала Паллада. Он стал терминатором. И это его крест и его достижение. Герой империи, которая побеждает. Вот, например, Рудель оказался героем проигравшей империи. Как и Хаффман. А он Владимир на коне, той державы, что претендует на весь мир. Японцы уже выбиты из Бирмы, но сражаются отчаянно.

Владимир-Фридрих опять стреляет... Сбил сто двадцать самолетов одной очередью и пропел:

- Короны бывшей царей, в руках у их палачей по решенью толпы!

И мальчишка развернул свою машину...

Лупанул по японским истребителям. Сбил полсотни машин. Перешел на наземные цели.

Тут вот, например, идут ИС-2 в японской модификации. Танки, разумеется, довольно мощные вооружением, и не слишком быстрые.

Владимир Рыбаченко действуя грозно и отчаянно, взял и пропел:

- Лечь стать, лечь - встать! Когда мы не согласны идем убивать!

Мальчишка присвистнул... Вот в самом деле кто он такой? Фашист что ли?

А ведь мог бы стать советским героем. И может быть, и война пошла бы по-другому. Вот действительно, что было бы выиграй Япония в реальной истории битву под Мидуэй? Все пошло бы совсем по-другому.

А вот дисколет мелькнул с правого борта. Это Ева и Гертруда несутся побеждать японцев.

Их машина неуязвимая и быстрая. Чудо техники. То, что заставляет трепетать противников...

В внизу сражается Маргарита. Девочка дерется в маленьком, но очень шустром танке, с убойной пушкой.

Ее машина проникает противникам в тыл, и там буквально выкашивает ряды.

Маргарита лежа находиться в очень низкой и незаметной машине. Ее орудие всего в 75-миллиметров, но с коротким стволом. Зато с высоким давлением в казенной части. И гвоздит прошибая самые мощные и бронированные японские машины.

Маргарита находит удовольствие в войне. Действительно это круче авиасимулятора. А танк АГ-5, это само совершенство. Управляется легко, чудесная маневренность. Скорость свыше ста километров в час. А какие развороты.