Легко - Таммара Уэббер

Я промокнула салфеткой пол глазом и поблагодарила его.

Университетские запреты были последним, что меня сейчас волновало.

Глава 22

— Ты хороший повар. — Я схватила стаканы и последовала за Лукасом к раковине. Он вымыл тарелки с остатками песто и повернулся ко мне, чтобы забрать стаканы.

— Паста — это легко, — университетская версия золотого стандарта, чтобы произвести впечатление на девушку на свидании своими сумасшедшими кулинарными способностями.

— Так значит это свидание? — И перед тем, как он мог сделать гримасу, я добавила: — И ты сделал пасту с самого начала — я наблюдала. Только это было достаточно впечатляющим. Кроме того, ты никогда не жил в общежитии, где паста ассоциируется с консервами Chef Boyardee или заваренной в кипятке вермишелью за два доллара. Поверь мне, твои умения приятно удивляют.

Он засмеялся, одаривая меня моей любимой улыбкой.

— Что, правда?

Я ответила на его улыбку, но она казалась поддельной — как будто кто-то еще искривил мои губы в более счастливый контур, чем я чувствовала на самом деле.

— Правда.

Каждую минуту, я сражалась с огромным весом того, что я обнаружила в интернете прошлой ночь, и о чем мне рассказал профессор Хеллер несколько часов назад. Лукас прошел через такой ад, и ни с кем им не делился, по крайней мере, насколько я знаю. Он казал, что есть вещи, которые я не знаю о нем, и что он не уверен, что сумеет мне о них рассказать, и вместо того, чтобы уважать эти секреты, я их откопала. Мне хотелось быть той, которую он впустит внутрь, но копаясь в этом, я с таким же успехом дала ему причину отгородиться от меня.

— Я думаю, что сниму себя с пьедестала идеального повара, если скажу, что на десерт я сделал брауни из коробки. — Выражение его лица было серьезным.

— Ты смеешься? — Я закатила глаза. — Я обожаю брауни из коробки. Откуда ты знал?

Он пытался сохранить серьезность на лице, но ему плохо это удавалось.

— Вы полны противоречий, мисс Уоллис.

Я посмотрела на него и выгнула бровь.

— Я девушка. Это часть моей работы, мистер Максфилд.

Он вытер руки о кухонное полотенце, кинул его на стол и притянул меня к себе.

— Я очень рад тому факту, что ты девушка. — Он переплел свои пальцы с моими и скрепил мои руки за моей спиной, мягко прижимая их к моей спине. Мое дыхание участилось вместе с биением моего сердца, пока мы смотрели друг на друга.

— Как ты освободишься из этой хватки, Жаклин? — Его руки окружили меня, и мое тело наклонилось к нему.

— Я бы не хотела освобождаться, — прошептала я. — Я не хочу.

— Но если бы ты хотела. Как бы ты это сделала?

Я закрыла глаза и представила ситуацию.

— Я бы дала тебе в пах коленом. Я бы наступила посильнее тебе на ногу. — Я открыла глаза и прикинула рост каждого из нас. — Ты слишком высок для меня, чтобы ударить тебя головой, я думаю. Если я только не прыгну на тебя, как нас учили в футбольном лагере.

Один уголок его рта приподнялся.

— Хорошо. — Он наклонился вперед, наши губы были в нескольких сантиметрах друг от друга. — И если я тебя поцелую, и ты не хочешь этого?

Я так сильно его хотела, моя голова кружилась.

— Я — я тебя укушу.

— О, Боже, — сказал он, закрывая глаза. — Почему это звучит так привлекательно?

Я подалась немного вперед, так близко, как могла, но так и не смогла достать до его губ, и мои руки — скрепленные за моей спиной — не могли двигаться, чтобы потянуть его вниз.

— Поцелуй меня и узнаешь.

Его губы были теплыми. Он поцеловал меня осторожно, покусывая и посасывая мою нижнюю губу. Проводя языком по внутренней стороне его рта, я легонько прикоснулась к его пирсингу, он издал рык и прижал меня к себе так сильно, что я не могла дышать. Внезапно, мои руки были свободны, он схватил меня за бедра и посадил на стойку, и теперь я была немного выше его.

Запустив руки ему в волосы, я осторожно завладела его ртом, проводя языком по твердой поверхности его десен и, затем обвила его тело руками и ногами. Он начал ласкать мой язык своим, и я застонала. Я никогда раньше никого так не целовала; и меня раньше никто так не целовал. Он держал мою шею одной рукой, направляя меня, а второй балансировал на краю столешницы. И когда он проник своим языком еще глубже, нежно проводя зубами по моему, слегка прикусывая, когда я отстранилась.

— Боже, — простонала я, и он снова меня поцеловал; я сжала его еще сильнее, и мне хотелось плакать от чувства того, как хорошо и правильно это было.

Поднимая меня со столешницы, он направился к себе в спальню, и мы упали на его кровать, с моими ногами все еще обернутыми вокруг него. Нависая надо мной, он страстно меня целовал пока я не начала извиваться под ним. Он приподнял меня и снял мой свитер, а я расстегнула его рубашку. Оставляя ее болтаться расстегнутой, он дотронулся до молнии моих джинсов, останавливаясь, чтобы посмотреть мне в лицо.

— Да, — в моем голосе не было и намека на сомнение.

Он медленно, наблюдая за мной, потянул за крючок, расстегивая молнию до конца. Я лежала, не шевелясь и мягко дышала, смотря на него и чувствовав напряжение этого момента. С одной рукой на моем бедре, и второй на молнии, он пробормотал:

— Я долгое время не делал этого с кем-то… значимым. Как-то не случалось.

Я попыталась скрыть недоверие, уж слишком сильно заметное в моем тоне.

— Ты никогда раньше не занимался сексом?

Он закрыл глаза и вздохнул, руками сжимая мою обнаженную талию.

— Я занимался сексом. Но не с кем-то, кто был мне не безразличен или кого я… знал. Связи на одну ночь. Вот и все. — Он поднял на меня глаза.

— И все?

Он грустно улыбнулся, проводя пальцами по периметру пояса моих расстегнутых джинсов.

— Не то, чтобы и желающих было много. Раньше, в школе, было больше, чем за последние три года.

Я не знала, что на это ответить. Я не могла сфокусироваться ни на чем, кроме его указательных пальцев, которые он просунул в петли для пояса на моих джинсах.

— Лукас? Я сказала, да, и это правда. Я хочу этого, я имею в виду, если у тебя, конечно, есть защита. Я хочу этого, с тобой. Так что все хорошо. — Я мямлила, боясь повторения той ночи шесть дней назад. Я выдохнула и сказала чуть громче шепота: — Пожалуйста, не проси меня сказать стоп.

Смотря на меня сверху вниз, он потянул, и я приподняла бедра. Стянув мои джинсы, он отбросил их в сторону, сам освободился от своих и, уже расстегнутой, рубашки.

— Я хочу, чтобы это было лучше, чем хорошо. Ты заслуживаешь лучше, чем просто хорошо. — Схватив презерватив из коробки на его ночном столике, он кинул маленький квадратик на кровать и расположился между моих ног. Меня колотило, как будто у меня совсем не было опыта. — Тебя трясет, Жаклин. Ты хочешь…

— Нет. — Я накрыла его рот своими дрожащими руками. — Мне просто немного холодно. — И я сильно нервничаю.

Он сдвинул одеяло подо мной и накрыл нас обоих. Придавливая меня своим весом, он крепко меня поцеловал, прежде, чем уставиться на меня, лаская руками мое лицо.

— Лучше?

Я сделала глубокий вдох, мои страхи улетучивались с каждым его прикосновением, а предвкушение возрастало еще быстрее, чем несколько минут назад на кухне.

— Да.

Пока он большим пальцем проводил по моему виску, кончики его пальцев играли в моих волосах. Его глаза были настолько светлыми, что я могла видеть каждую мелкую грань.

— Ты знаешь, что можешь сказать это. — Его голос стал тише, мягче. — Но я не буду тебя просить, на этот раз.

— Хорошо, — ответила я, поднимая голову и завладевая его ртом. Мои руки поднялись вверх по железным мускулам его спины, прежде чем провести ногтями путь вниз от его плеч к бедрам.

Его предыдущее стеснение испарилось, он освободил нас обоих от мелких остатков одежды, надел презерватив на место, горячо поцеловал и вошел в меня.

Если бы это был Кеннеди, все закончилось бы через несколько минут.

Моей последней связной мыслью, пока Лукас не жалел времени на то, чтобы целовать и дотрагиваться до каждой части меня, до которой он мог дотянуться и мое тело сливалось с его, была о… так вот о чем весь этот переполох.

***

Мы лежали лицом друг к другу, переплетя конечности под одеялом. Я наблюдала за тем, как его взгляд пробежался по моему лицу, останавливаясь на отельных частях, как будто он пытался запомнить все это: ухо, скула, рот … подбородок, шея, изгиб плеча.

Затем он посмотрел мне в глаза, поднимая руку и проводя ею по тому, на что он до этого смотрел, при этом наблюдая за моей реакцией. Когда его пальцы дотронулись до моих губ, они очертили контуры, прежде чем потереть нижнюю, я сглотнула и сконцентрировалась на дыхании. Он опустил глаза и достаточно долго на них смотрел, и затем, подвигая меня ближе, рукой за шею, поцеловал меня так мягко, я почти не почувствовала поцелуя, пока наше соприкосновение не проскочило через меня, ударяя, как молнией.