Избранница Фортуны - Сьюзен Нэпьер

– Да, сэр?

– Проводи миссис Коул. И, Дженсон…

– Да, сэр?

– Никогда не впускай ее в дом. Ни при каких обстоятельствах.

– Понятно, сэр. – Лицо Дженсона не изменилось, так что Мэгги, наверно, просто почудилось, что он обдал ее презрением.

– Ник, ты не можешь этого сделать…

– Делаю же.

– По крайней мере дай мне вызвать такси… – Она не хотела просить, но готова была на все, чтобы задержаться и завоевать шанс достучаться до него…

– Думаю, не стоит.

Наверно, он подозревает, что она хочет предупредить беглецов…

– Ник, пожалуйста… – Она хотела воспользоваться хоть той каплей достоинства, которую оставляло ей присутствие другого мужчины.

– А, ты хочешь чего-то за труды? – Он подошел к маленькому бюро и взял что-то с его полированной поверхности. Мэгги машинально поймала ювелирный футляр из черного бархата – Вот твои побрякушки, дорогая. Ты их отработала.

Он обращался с ней как с дешевой проституткой. Мэгги наконец поняла, что он ничего не услышит. В его презрении не осталось даже злости. Один ее вид вызывал в нем полнейшее отвращение, и он намеревался сознательно уничтожить остатки всех прежних чувств. Вызванный для этой сцены зритель свидетельствовал о том, что впредь она не может рассчитывать на пощаду.

Осуществились ее самые страшные опасения. Она потеряла все.

– Мне нужна сумочка. – Оставались еще перчатки, но в своем нынешнем состоянии она не подумала о них – в отличие от Ника, но он мгновенно подавил свое движение. Довольно. Скорее он убьет ее, чем проявит хоть каплю сочувствия. Рука – символ этого существа. Шедевр с изъяном, потерявшее цену сокровище. Горькое знание. Он одурачен вдвойне.

Повернувшись к мужчинам спиной, Мэгги открыла сумочку. Слишком много лжи накопилось между ними, но хотя бы с этой надо покончить. Она не решилась дать ему в руки конверт с документами по аннулированию брака. Сейчас он способен разорвать его, не открывая. Лучше оставить здесь, в надежде, что позже он прочитает хотя бы из любопытства. Пусть попробует назвать ложью заверенное под присягой свидетельство ведущего гинеколога Окленда. Она тихо положила конверт рядом с телефоном и с высоко поднятой головой направилась к двери. Поравнявшись с Ником, задержалась.

– До свидания. Ник!

Спокойное достоинство сделало то, что не удалось отчаянным протестам. Его взгляд, скользнув от Мэгги к скомканной постели, свидетельству их долгого, блаженного дня любви, на какое-то мгновение застыл.

– Ты забыла свои камешки, Мэгги. Должна же ты унести с собой хоть что-то, чтобы утешиться в поражении. Кроме… опыта.

Пропитанный ядом бич коснулся обоих, заставив внутренне содрогнуться.

– Я ничего не забыла, – произнесла она сдержанно, с глазами, исполненными любви и твердости. – И ты тоже. И надеюсь, никогда не забудешь.

Она говорила о его любви к ней. Не важно, насколько яростно он отрицает это сейчас, пройдет час-другой, и он поймет всю силу своего чувства. Как бы там ни было, он никогда не сможет отнять это у нее и не заставит жалеть о случившемся.

– О Сэм, – шептала она теперь, пытаясь вытереть бессильные слезы, рожденные воспоминанием о последнем взгляде на Ника, его посеревшем лице, колючих, злых глазах. Едва добравшись домой, спеша, пока не превратилась в груду обломков, она связалась с отелем «Роторуа», где, по сведениям Сэма, должны были остановиться Финн и Лори. Портье подтвердил, что они зарегистрировались, но из комнаты не отвечали. Так, в довершение всего, страдая от бесславного конца ее первого и единственного любовного приключения, она вынуждена была мучиться еще и мыслями о том, что натворит Ник, когда найдет свою дочь.

– Что нам делать? Что мне делать? – Она имела в виду остаток своей жизни, который ей теперь суждено скоротать без Ника.

Сэм предпочел не понять.

– Ждать. Это все, что нам остается. Смотрите на вещи так: если мы не можем найти их, не сможет и он. Вероятно, они выехали из этой гостиницы, решив, что там их легко найти. Или их спугнули наши звонки.

Мэгги была несчастна настолько, что даже ее живое воображение ничего ей не подсказало. У нее не было никаких идей. Идеи кончились, доведя ее до нынешнего краха.

– Мэгги… – Сэм опустился на колени у ее стула и положил ее голову на свое широкое плечо. – Не ваша вина, что они полюбили друг друга, и не казните себя за это. Если Ник достоин вашей любви, он простит вам ложь, особенно когда увидит, как счастлива Лори, насколько эти двое созданы друг для друга…

Мэгги замотала головой, всхлипывая.

– Он никогда не простит меня. Никогда! Ты не видел его лица! Даже если он еще любит меня, помешает его проклятая гордость. – Она всхлипнула, икнув, и тут зазвонил телефон на стене. Оба замерли, потом Сэм одним прыжком очутился у аппарата и снял трубку на втором звонке.

– Это он! – прошипел Сэм, крепко прижимая трубку к своей футболке.

У Мэгги все поплыло в глазах.

– Ник? – в ее голосе трепетала надежда.

– Они в оклендской больнице. Пункт «Скорой помощи». – Напряженный голос Ника звучал обвиняюще. – Твой муж… твой бывший муж попал в автомобильную катастрофу – Боже! Они… Что с ними?

– Не знаю. Мне только что позвонили из полиции. Лори была в сознании, но это все, что они могли сообщить.

– А… Финн?

– Я не спрашивал. – По тону было понятно, что он и не желал знать. Выходи через пять минут. Я заеду за тобой.

Сэм спустился с ней и бродил взад-вперед под моросящим доящем, терпеливо слушая ее лепет:

– Ник не обязан был меня подвозить… мог бы предоставить полиции известить меня. Наверное, он сходит с ума от волнения, но все-таки нашел время позвонить. Он добрался бы гораздо быстрее, если бы поехал прямо через парк в больницу, но делает такой крюк для того, чтобы забрать меня…

Дождь был теплый, но у нее зуб на зуб не попадал к тому времени, когда подъехал голубой «ягуар», тот, что похитил ее из аэропорта. Ник не дал себе труда выйти из машины. Он наклонился и распахнул пассажирскую дверцу, свирепо зарычав от нетерпения, когда Мэгги отпрянула, вдруг испугавшись. Сэм поддержал ее и подтолкнул к машине.

– Присмотрите за ней, – сказал он Нику, сжимавшему побелевшими пальцами руль. – Я приеду следом. Я только позвоню Финнову деду.

Ник лишь коротко кивнул, будто боялся, что голос его подведет. Мэгги тоже безмолвствовала, но, когда машина помчалась по блестящей дороге, все-таки спросила прерывающимся шепотом:

– Где они были? Как это случилось?

После мучительного молчания, когда она уже думала, что вопрос останется без ответа. Ник кратко произнес:

– Спускались по этому склону Бомбейских холмов. – (По этому склону?