Блюз полной луны - Надежда Первухина

— Я подумаю. Ладно, я согласна. Настойку я верну. Но ты за это должен кое-чем пожертвовать.

— Жизнью?

— Нет, это слишком. Вот знаешь что?

— Что?

— У тебя роскошные кудри, а у меня лысый череп. Пожертвуй ради настойки Ндунги своими волосами. Укрась бедную богиню!

— И это насовсем?

— Насовсем. Волосы на голове у тебя больше не вырастут.

— Но настойку вы отдадите?

— Вот она, забирай! — сделала красивый жест богиня.

— А вот мои волосы — забирайте!

Грянул гром, подтверждая сделку.

— Это великий бог Онто подтвердил нашу сделку, — пугливо пригибаясь, сказала богиня Ар. — Забирай кувшины.

— А вы…

— И я.

И в следующий момент Павел почувствовал себя окончательно и бесповоротно лысым. Просто как колено.

А череп богини Ар украсился его кудрями. И смотрелась она теперь не так кошмарно.

— Вам идет, — польстил Павел, мысленно вздыхая. Ну почему он вечно во что-нибудь влипает? И чего-нибудь лишается?

А?

Кто ответит?

Богиня собственноручно помогла Павлу погрузить кувшины на крокодила. Теперь Павел не мог на нем сидеть — слишком большая тяжесть для крокодила. Прощаясь с Ар, Павел оставил ей номер своего мобильного телефона, а Ар — своего. Правда, мобильник у нее был какой-то странной модели — из связанных веревочкой двух костяных панелек, на которых грязью были выведены какие-то значки.

— Позвони мне, как доберешься, — сказала Ар.

— Хорошо.

— И пусть этот Ндунги больше ко мне не цепляется, я его настойку возвращаю в целости и сохранности.

— Спасибо вам, Ар, — сказал Павел. — Вы настоящая богиня.

И они с Подающим Надежду отправились в путь. И на этом обратном пути крокодил запел, подбавляя в голос слез:

Вот идем мы с моим хозяином.На мне тяжелые кувшины с настойкой бога Ндунги.Мой хозяин исполнил просьбу великого бога.Но от этого у моего хозяина сплошные неприятности.Он облысел и стал печален.

Вот тропа у водопада, мы идем по ней.Вот мы выходим на поляну у храма бога Ндунги.Вот боги приветствуют нас.Мой хозяин вернулся с победой, хоть и лысым.Но ведь это мелочи, правда?

— Павел! — радостно воскликнули все. Кстати, Павел успел заметить, что Ндунги красуется в широкой роскошной юбке. Видимо, Аванси-мбонси работал на пределе своих сил и времени.

— Я привез настойку, — объявил Павел. — Все в порядке.

— Да, отлично. Но что с твоей головой?

— А что с ней?

— Ты лысый!

— Мои волосы пошли в обмен на настойку. Иначе Ар нипочем не хотела ее отдавать.

— Я тебе компенсирую, — засуетился бог Ндунги.

— Да ладно.

— Павел, ты не кручинься, — тут же встрял Аванси-мбонси. — У нас такие умельцы-ювелиры. Они тебе вживят золотые волоски. И будешь ты ходить с золотой шевелюрой.

— Ага, а потом мне голову вместе с этой шевелюрой снимут. Нет уж, не надо.

И тут его мобильный зазвонил.

— Да?

— Это богиня Ар.

— Очень рад вас слышать, богиня Ар. Чем занимаетесь?

— Да вот волосы причесываю, прихорашиваюсь. Думаю, на какую-нибудь вечеринку нагрянуть, что ли.

— А вы к нам на сегодняшний пир приходите. Заодно прической похвалитесь.

— Спасибо за приглашение, я приду.

И Ар отсоединилась.

— Чудеса! — сказал Павел. — Тут есть мобильная связь.

— Это не обычная связь, а магическая, тебе не понять. Ты лучше вот что скажи: зачем ты эту мерзкую бабу на пир пригласил?

— Какую мерзкую бабу? А, вы это так о богине Ар? Она вполне ничего, просто озлоблена от одиночества. Пусть повеселится.

— Ну смотри, Павел! В случае чего разбираться с ней будешь ты!

— Хорошо. Ладно. Только не шумите так, а то мне смертельно хочется спать.

— А ты и поспи. Вот в гамаке. До вечернего пира еще масса времени.

Павлу дали целебной воды и уложили в гамаке. Он заснул быстро, и последним его видением были три вибутянских божества, мирно сидящие у его гамака.

Через некоторое время Павла разбудила прекрасная Манюнюэль:

— Юноша дивный, вставай. Пора возвращаться в Бандат и готовиться к пиру.

Павлу было, разумеется, приятно, что его назвали юношей дивным. Симпатичные все-таки у вибутян боги.

Он вылез из гамака и, чуть покачиваясь после сна, вышел на поляну. Все уже были в полной готовности. Причем бог Ндунги взвалил на себя три кувшина с коллекционной настойкой.

— Решил пожертвовать на пир, так сказать, — хмыкнул он. — А то одному пить — в алкоголика превратишься.

Павел и Аванси-мбонси сели на крокодилов, богиня Манюнюэль полетела как стрекоза, а Камратий и Ндунги поплелись пешком. Но обещали, что к началу пира не опоздают.

На большой Поляне боевой славы вибути все готовилось к пиру. Черепа бывших врагов, красующиеся на шестах, были начищены и умело под реставрированы. Сама площадь была красиво выложена золотыми листьями пальм, вокруг, напоминая амфитеатр, громоздились одна над другой скамьи, застеленные коврами. Особо почетным гостям предлагались те же скамьи, но с коврами побогаче. Были тут также и гамаки. На одном гамаке Павел увидел золотую табличку и прочел гравировку: "Только для бога Ндунги". Хитрый слон и здесь решил устроиться со всеми удобствами. Между скамьями лесенками располагались столики, очень изящно вычеканенные из серебра. На столики слуги уже носили кушанья и напитки. И, что самое удивительное, над всем этим звучал дивный голос Джо Дассена.

— У вас что, есть электричество? — удивился Павел.

— А как же! — удивился в свою очередь вопросу принц Аванси. — У нас дизельный генератор. Работает, правда, на магии. Но электричества дает достаточно.

— А откуда вы взяли дизельный генератор?

— У пиратов забрали. У нас в дельте реки По очень уж пираты распиратствовались. Мы превратили их в крокодилов, а трофеи забрали.

— И как же вы разобрались с трофеями?

— Что себе оставили, что соседним племенам продали за настойку и табак. И бусы. В племени мошешобо кустари делают отличные бусы. Мы тебе сегодня на празднике одни такие подарим. Уж ты не побрезгуй, надень.

— Надену, конечно.

И вот наконец начался пир. Принц Аванси-мбонси взошел на свой престол и, еще не садясь, представил всем своего друга Павла Лозохода. Народ разразился приветственными кличами. Потом было еще много кличей. В честь богов, которые тоже мирно размещались за пиршественными столами. Особенно много чествовали бога Ндунги. Его гамак аж раскачивался от религиозного пыла вибутян.

— Почитают у нас бога Ндунги, — улыбнулся принц. — Ну и еще, конечно, благодарят за настойку, которую он пожертвовал на пир.

— А хватит ли на всех настойки?

— Хватит. Кувшины у Ндунги волшебные — никогда не оскудевают, так что он только притворяется, что такой сильный жертвователь. Он ничего не теряет.

— Хитрый какой бог.

— О, ты всех наших богов не знаешь! Это нечто!

Манюнюэль присела с другой стороны престола Аванси и сказала:

— Привет, мальчики. Надеюсь, вы не против, что я заняла это место?

— Нет, нет, прекрасная! Это место как раз предназначалось тебе.

Судя по тону, каким произнес это принц Аванси-мбонси, Павел заключил, что есть и у того сердечная тайна.

Наконец все расселись.

— Пир! — возгласил принц Аванси-мбонси, и тут…

Посреди Поляны боевой славы вибути появилась богиня Ар.

Все ахнули. Многие закричали проклятия и заклинания от дурного глаза.

— Так-то вы встречаете гостей. — мрачно сказала Ар.

Место рядом с Павлом было свободно, и он крикнул:

— Тише! Тише! Богиня Ар находится здесь по нашему особому приглашению. Прошу вас, богиня, проходите, присаживайтесь!

— А кто ты такой, чужеземец, чтобы приглашать богиню Ар на наше торжество? — крикнул чей-то ехидный голосок.

Аванси-мбонси стал искать глазами нахала, но тут на выручку самому себе встал Павел.

— Я тоже принц, — сказал он. — Принц оборотней города Щедрого. Законно коронован.

По рядам сразу зашелестело: "Принц! Принц!"

А богиня Ар гордо прошествовала на указанное ей место. Усевшись рядом с Павлом, она сказала:

— Спасибо, мальчик. Приятно иметь с тобой дело.

И тогда принц Аванси-мбонси вторично возгласил:

— Пир!

И пошло-поехало.

Неробкие вибутяне сами, без слуг наливали себе вина в чаши и накладывали на золотые пальмовые листья закуску. Когда голод был утолен и люди принялись больше пить, чем есть, принц Аванси-мбонси воскликнул:

— А теперь пусть нас потешат наши артисты!

— У вас есть артисты? — удивился Павел.

— Конечно, — гордо ответил Аванси-мбонси. — Между прочим, они не первые из нашего племени, кто обучался на факультетах Московского университета культуры.