СМЕРТЕЛЬНЫЕ СВЯЗИ: ВОЗВЫШЕНИЕ БЕСТЕРА - Дж. Грегори Киз

Годы поубавили скорость Бестера, но эти же годы тренировки помогли проторить нервные колеи более глубокие, чем рефлексы. Эл сумел оттолкнуть Тапию настолько, чтобы спасти ее жизнь, но крутившееся лезвие, тем не менее, почти не задержавшись, скользнуло по ее бицепсу. На мгновение показалось, что оно прошло мимо, а затем рука Тапии наполовину отвалилась, кровь брызнула фонтаном.

Браня себя, что не вмешался раньше, Эл заклинил сознание Ендры и увидел, как она упала. Тогда он вытащил PPG и выстрелил четверым другим шахтерам по ногам, пока остальные, ревя от страха, ломились в поезд.

Игнорируя стоны раненых простецов, Эл быстро присел, использовал нож Ендры, чтобы отрезать жгут от своей куртки, затем вызвал медиков по коммуникатору. Он осторожно уложил голову Тапии.

У нее был шок, глаза остекленели, но он повидал на своем веку раны и подозревал, что жить она будет.

Как и те, кого он подстрелил. Он повернулся к ним.

– Я хочу, чтобы вы запомнили кое-что, – сказал очень мягко, но весьма отчетливо. – Я хочу, чтобы вы посмотрели на это, и запомнили, и хочу, чтобы вы рассказали вашим друзьям. – Он встал и подошел к Ендре, лежавшей в грязи. Ее глаза начинали проясняться. – Прежде всего, это не Земля. Вы, народ, повернулись к Земле спиной, помните? Офицеры, которые руководят здесь временным правительством – мужчины и женщины, сражавшиеся за вас на войне – что ж, их на самом деле не очень беспокоит, если вы, марсиане, не получаете от законов Земли полной защиты.

– Так что, например, если бы случилось что-нибудь вроде этого… – он надавил, и Ендра закричала, пытаясь, похоже, достать затылок пятками. – Ну, на Земле кто-нибудь может поинтересоваться, почему я сделал это. Они даже могут довести это до судебных инстанций. Не здесь. Или, возможно… – просто ради проформы, он поразил женщину глубоким, жестким сканированием. Извлек ее ненависть к Корпусу, увидел, как во время голодного бунта она потеряла ребенка, нашел – кое-что еще. Кое-что похороненное, закодированное, спрятанное.

Это было погребено в ее ненависти, но воспоминания она подавили не сама. Он узнал следы – П12 прижег воспоминания. Небрежная, однако, работа, половина все еще оставалась.

Он выдернул их, как гнилой зуб, отложил в сторону и вернулся к насущному делу. Он подпалил ее сознание и затем нашинковал его. Это так просто было проделывать с нормалами. Когда он закончил, она просто лежала, пуская слюни, пялясь в потолок и издавая бессмысленные звуки.

Затем он надавил на каждого из четырех других, совсем немного, чтобы они забеспокоились о том, что он может сделать им.

– Троньте еще одного из моих телепатов, и то, что я сделал с ней, покажется благодеянием, – пообещал он. – Вы всё полностью уяснили?

Все четверо энергично закивали, и почти тотчас прибыла бригада медиков.

Удовлетворенный тем, что Тапия будет жить, он вернулся к себе в апартаменты и аккуратно развернул то, что вырвал из сознания Ендры. Неудивительно, там оказался Пси-Корпус, повсюду, везде вокруг нее. Департамент Сигма.

Заинтересованный, он просеял разорванные нити, сплетая здесь, экстраполируя там. Он работал с Департаментом Сигма по нескольким делам, и был осведомлен о некоторых их проектах, но по большому счету они все еще оставались для него черным ящиком. Ему это не нравилось.

Он увидел, что Ендра работала на них, управляла экскаватором, вырезая блоки ржаво-красной вечной мерзлоты силиконовым ножом – вот где она его достала. Разыскивая что-то в марсианской грязи.

Раскопки были лишь рамой картины. Ендра Надья занималась раскопками большую часть своей сознательной жизни. Нет, то, что они вырезали – это где она трудилась – и зачем.

Он бережно пробирался в сердцевину выжженных воспоминаний, и среди пепла, в пыли между тем, что забыто, и тем, что никогда не было известно, он нашел пауков. Пауков, извергавшихся из ее плоти, пауков, толпившихся в ее зрачках, пауков, хлынувших ей в рот.

Странно. Судя по досье, Ендра Надья родилась на Марсе и никогда не бывала вне планеты.

Где же она увидела пауков?

Он предположил, что кто-то из Корпуса мог поместить тут образы как бы в наказание, но, похоже, это было не так – эта часть памяти была наиболее повреждена, наиболее жестоко подавлена.

Во всяком случае, это объясняло сверхъестественную ненависть Ендры. Она не помнила, как ей причинял боль пси-коп, но тот, кто это сделал, повредил ей очень сильно. Похороненная память питала ее естественную антипатию. Кто бы ни сделал это, он заслуживал порицания за столь половинчатую работу.

Сигнатуры он не узнавал. Он пожал плечами и принялся обрабатывать ее заново, но надолго приостановился.

Что-то в этом было знакомое. Но что?

Он встал, приложив свою навеки сжатую руку к макромолекулярному стеклу, оглядывая выщербленную поверхность Марса. Его сознание восстанавливало прошлые годы в поисках ощущения пауков, чуждого прикосновения…

Мятежница в Бразилии. Что это было, больше двадцати лет назад? У нее было что-то связано с пауками. А не с Марса ли она прибыла?

Да, это определенно ложилось в папку "обдумать".

Тапия разулыбалась на цветы.

– Спасибо, м-р Бестер.

– Не стоит благодарности. В следующий раз, однако, вам следует попытаться поймать нож за рукоятку.

– Я постараюсь запомнить это. Если бы не вы, я была бы мертва. Думаю… я, наверно, потеряла контроль.

– Со всеми нами это случается время от времени, – сказал Эл. – Совершенно естественно расстраиваться, особенно из-за простецов. Они не могут понять нас, не больше, чем слепой может понять полную комнату художников, обсуждающих пейзаж.

– Я знаю, – она смотрела на него очень серьезно. – Могу я задать вам личный вопрос? Как вы выдерживали это все эти годы?

Он посмотрел на нее с тем же выражением глаз.

– Это очень просто, – сказал он. – За мной всегда Корпус. Моя семья. Ну и, конечно, у меня есть любящая жена, и мой сын…

– Они живут здесь, на Марсе?

– Моя жена все еще на Земле – хотя она подумывает перебраться сюда в будущем году, поскольку наш ребенок уже покинул дом. Ей не очень хорошо даются космические путешествия. Сын мой вырос, он тоже в Корпусе, на Земле, счастлив вам сказать.

– Должно быть, вам одиноко. Вы когда-нибудь думали попросить назначения на Землю?

– Это тяжело, но я чувствую, что нужен здесь, на Марсе, с моей эскадрильей "Черная Омега". Как бы ни было трудно, мы делаем то, что должны.

– Это романтично в каком-то смысле, – сказала Тапия.

– Да. В каком-то смысле. А теперь я хочу, чтобы вы немного отдохнули, потому что по выходе отсюда вас ждут тяжелые тренировки. Никаких уклонистов в "Черной Омеге", обещаю вам.

– Да, м-р Бестер.

Он вернулся в свой офис, отложил разбор накопившейся на год вперед бумажной работы ради просмотра заголовков "Вселенной сегодня". Он взял на замету два небезынтересных сообщения.

В первом говорилось, что профсоюз телепатов на Ио распущен. Это не было для Эла новостью, как и то, что нашлись такие идиоты. В конце концов, у телепатов есть союз, Пси-Корпус, и нет ничего, ни официального, ни личного, что противоречило бы его принципам. Для Эла статья была примечательна самим своим существованием – все происшествие следовало бы замять.

Опять кто-то недосмотрел.

Куда интереснее оказался очерк об Уильяме Эдгарсе, новоявленном миллиардере от фармакологической индустрии. Эдгарс был одним из поставщиков sleepers, так что все, касавшееся его, представляло интерес. Статья, однако, была в стиле "Fortune 500" – хобби, тщательно выверенные политические воззрения, фото с собакой. Вопрос о бизнес-тэпах он обошел, что было интересно само по себе.

Он перешел от бумаг к обновленному списку розыска, но прочел лишь страницу, когда зазвонил видеофон.

– Ответить, – сказал он. – Бестер слушает.

Появилось лицо, залысины в светлых волосах, выразительная челюсть, очень белые зубы. Он на мгновение растерялся, узнавая кого-то ранее хорошо знакомого, но изменившегося.

– Бретт? – спросил он с некоторым недоверием.

– Здравствуй, Эл. Я все гадал, узнаешь ли ты меня.

– Конечно, узнал. Первое Звено. Что я могу для тебя сделать?

Бретт помедлил.

– Эл, я на Марсе. Я тут подумал, что, если навестить тебя?

Это было… странно. Он и Бретт виделись разве что мельком, в коридорах в Женеве, уже больше тридцати лет. Тридцати.

– Да, конечно. Где ты хотел бы встретиться?

– Ну, я никогда раньше не бывал на Марсе, и времени у меня мало. Я подумывал полазить немного по склонам Олимпус Монс.

– Ты шутишь.

– Нет, ничуть.

– Ты таки турист, сказал бы я. Не до самой вершины, надеюсь.

– Может, и нет. Оторвемся?

– Я… – что-то тут не так. – Разумеется.

– Прекрасно. Когда ты свободен?

Эл не очень любил выходить на открытый Марс. Он не любил доверять свою жизнь консервированному воздуху. И не любил далекие горизонты, без стен, прикрывающих спину. Сколькими способами можно убить человека снаружи? Это и на Земле достаточно легко: спрятавшийся снайпер, вовремя подоспевшая лавина, случайное падение. А на Марсе с этим еще проще. Треснувший воздушный вентиль и испорченный манометр. Несколько молекул любого из многих нервных токсинов в дыхательной смеси.