Небесная академия. Ученица и наездник - Элис Айт

Теория выстраивалась красивая. Только и недостатков у нее была целая тележка.

Например, на севере нашего континента до сих пор жили темные эльфы, давным-давно отделившиеся от своих сородичей, и им никак не мешало то, что у нас вроде как «белая» земля. Светлые эльфы, наоборот, ушли отсюда, но колдовать, очевидно, не перестали. И под отдельным вопросом стояло существование эн-хеев – человеческих магов, которые с одинаковым мастерством сплетали нити любого цвета.

В общем, наверное, все это действительно было сложно, если разбираться дотошно. Но детали меня в этот момент и не интересовали. Главное – я освежила в своей памяти абзацы о загадочных нитях, которые пронизывали все сущее и из которых рождалось волшебство.

А потом я опустила веки, вдохнула и погрузилась в воспоминания о детстве. Если не поднять их, не «сдуть с них пыль», то я никогда не пойму, как археи могли пропустить мой талант, если он вообще был.

Мой возраст был уже достаточным, чтобы проверки на колдовской дар сохранились в памяти. Пусть не в мелочах, но самое важное отпечаталось яркими картинами.

Шесть лет… Нет, почти ничего. Перед внутренним взором проплыли только смутные изображения белоглазых мужчин. Тогда, маленьким ребенком, я увидела их впервые, испугалась и заплакала. Вот и все.

Восемь лет. Это было весной. В садах цвела сирень – я с такой ясностью восстановила это в уме, что буквально ощутила в комнате сладких запах лиловых цветов. Мы с мамой жили где-то на севере Аэнвина. Там нравы царили суровее, поэтому археи не сами приехали к нам домой, а заставили идти в какое-то государственное учреждение. Всю дорогу мама талдычила мне, что нельзя ковыряться в носу при высокопоставленных персонах, а я ее почти не слушала. Но потом мама за это устроила мне выволочку и обязала ни в коем случае не говорить, что я вижу какие-нибудь нити.

Я тогда об этом не задумывалась. Просто кивнула и сделала так, как она говорила. Все равно никаких нитей я и правда не заметила. А сейчас густой аромат сирени стремительно поблек в памяти и уступил место горечи.

Ох, мама, мама… Выходит, ты уже тогда знала, что я могу оказаться магом? И заставила меня это скрывать?

Толку обижаться на мать сейчас не было никакого. Поэтому я засунула чувства подальше и сосредоточилась на последнем воспоминании. Чтобы картины вырисовывались ярче, я села удобнее и замедлила дыхание, делая его размеренным. Почти медитация – Силвейн говорил, что такой способ помогает не только настроиться на связь с питомцем, но и сосредоточиться на чем-то важном. Например, уложить в голове пройденный учебный материал, чтобы потом не запинаться на экзамене.

Это и правда помогло. А может, просто последние воспоминания были самыми свежими, да и в десять лет я соображала намного лучше, чем в шесть. Стояло лето, мы переехали южнее, и повсюду летал тополиный пух. Проверка на колдовской дар подразумевала, что ее устроят ребенку неожиданно, но, как и в прошлый раз, нас предупредили о визите археев заблаговременно. Они пришли к нам домой вдвоем – третий то ли заболел, то ли задержался в дороге.

Я одновременно боялась, была заинтригована и злилась. Первые два чувства вызывала мысль о том, что, если дар все-таки обнаружат, придется покинуть мать и учиться в далекой академии с незнакомцами. Третьему чувству была виной обида на мать.

Я знала, что один из проверяющих археев, неприятный на вид молодой мужчина, посещал ее за день до проверки. Но мама соврала, что ничего такого не происходило. Как она могла иметь от меня секретики?

Второй архей был совсем стариком. Если бы не глаза, то и не понять бы, что он маг. Он водил передо мной руками и просил говорить, вижу ли я что-нибудь, а может, чувствую себя странно? Я пожимала плечами – в воздухе ничего не появлялось. Только один раз между ладонями старика как будто натянулись белые нити.

«Паутинка», – радостно сообщила я, пытаясь поймать ее пальцами.

Старик оживился. И вдруг второй, молодой, влез между нами и рассмеялся.

«Это же тополиный пух, – сказал он, действительно достав откуда-то колыхающийся белый клубок. – Девочка увидела тополиный пух».

Я рассердилась, потому что точно знала – передо мной появился совсем не пух, а длинные сверкающие нити паутины. Но мама строго-настрого приказала важным дядям не перечить, поэтому я промолчала и лишь подумала: «Как забавно. Татуировка на щеке этого человека тоже напоминает паутину».

Я резко распахнула глаза, возвращаясь в настоящее.

Паутина! Коллар! Неужели это был он? Зачем он тогда скрыл, что я маг? И помнит ли, что студентка Эйри и есть та девчонка, которой он девять лет назад устраивал проверку?

А главное – что теперь делать?

Идти к Коллару и требовать ответы точно будет идиотизмом. Он приехал сюда, чтобы найти эн-хея, а я уже слишком привыкла и к Закату, и к Небесной академии, чтобы бросать их ради непонятного будущего, в котором меня могут счесть очередным Эмхиром Кровавым. С другой стороны, что, если Силвейн был прав и Паук явился на Облачные вершины, чтобы воспользоваться пророчеством и объявить эн-хеем себя? Тогда я стану для него помехой, которую нужно устранить.

Постойте… Если Коллар помнит обо мне, а это почти наверняка так, потому что та-хеев не так уж много, то я уже для него помеха. Что, если нападение Забавы вовсе не было случайным?

В комнату постучали. Я подпрыгнула от неожиданного звука и уставилась на дверь.

Надеюсь, это не Коллар заявился, прочитав мои мысли? Археи же так не умеют, да? Да?!

– Кто там?

– Это я, Тарен.

Я с облегчением выдохнула. И тут же напряглась снова, вспомнив свой нелепый выкрик во время вызова на дуэль.

Ругнувшись, я соскочила с кровати, наспех ее заправила, зашвырнула в сундук разбросанные вещи и только тогда ответила:

– Войдите.

Силвейн шагнул в комнату мягко и так же беззвучно закрыл за собой дверь. Вид у него отчего-то был печальный, не чета тому разухабистому шутовскому образу, который преподаватель продемонстрировал, ставя на место Мэйлира.

– Что-то случилось? – сразу спросила я, с тревогой всматриваясь в его лицо.

До чего же я привыкла, что Силвейн всегда на подъеме, сыплет шутками и готов сворачивать горы, если это нужно, чтобы научить чему-то студентов!

Он слегка улыбнулся, но получилось это тоже с оттенком грусти.

– Ты забыла, что у нас с тобой занятие.

Спохватившись, я выглянула в окно. Ну что за день! Действительно, звон учебного колокола я, похоже, пропустила, чересчур