Невеста лунных принцев - Лея Кейн
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Бранд продолжал бунтовать. Наотрез отказывался от еды и воды и никого к себе не подпускал. Если нас не отпугивали его агрессивные рыки, то он просто нас игнорировал.
Я не меньше часа просидела перед его камерой. Рассказывала о том, сколько всего мы уже сделали и что запланировали на завтра. Я и шутила, и плакала, и пела, и была готова сплясать, лишь бы он хотя бы ухом повел. Но Бранд не позволял мне полюбить вторую его ипостась. Более того — он делал все возможное, чтобы я разлюбила и его.
За ужином я не проронила ни слова. Поковырялась в тарелке и ушла в барбакан. Заперлась там задолго до заката. Я и так теряла надежду, а еще Вермунд принес не самые веселые новости из Абрахоса. Стая Рах-Сеима вовсю готовилась к празднику Багровой Ночи. Они собирались соблюсти все волчьи обычаи, в которые входило жертвоприношение. Кого Рах-Сеим намеревался убить, оставалось загадкой. Может, первого встречного бродягу, или Каролину, или… меня, когда откажусь присоединиться к его стае.
Но уснуть мне удалось. Я даже видела сон, после которого пришлось умываться холодной водой. И вовсе не потому что это был кошмар, а…
Я купалась в том самом бассейне, куда меня привел Бранд в мое первое утро в Подлунном мире. Как и в любом нелепом сне, где все возможно, в этом тоже были свои нестыковки. Например, авиация Парада Победы в небе, бабуля с беляшами на пляже и светофор на тропинке. Однако все это было мелочами, влезшими в голову от усталости и упадка духа. В содрогание меня привело кое-что другое.
Вода была невообразимо мягкой и теплой. От нее моя кожа становилась эластичнее и шелковистее. Я завороженно наблюдала, как она стекает по рукам и груди. Смачивала волосы, поливала лицо. Я была счастлива от неземного удовольствия. И расслаблялась, и заряжалась одновременно.
Особенно нежными были мужские руки, скользнувшие по моей спине. Я ненадолго замерла и, прикрыв глаза, откинула голову назад — на широкое плечо. Позволяя властным рукам исследовать мое тело, ползти по изгибам, гладить и ласкать. Я урчала от удовольствия. Впадала в экстаз. Забывалась. А когда мужские пальцы плавно опустились к зоне бикини и проложили себе путь еще ниже, я издала протяжный стон, и мои разомкнувшиеся губы были пойманы в плен обжигающего поцелуя.
В мгновенье мой горячий любовник развернул меня к себе, поднял и усадил на свой пах. И только в тот момент я увидела, кто лишал меня рассудка.
Это был Мортен…
Тогда-то я и проснулась. Умылась, помахала перед лицом ладонями, возвращая себе трезвость ума, и снова легла на софу.
В башне по-прежнему было холодно, но меня бросало в жар от прокручивания сна в памяти.
Как я вообще допустила, чтобы он влез в мою голову? Да еще и в такой роли?! Какие поцелуи?! Он же девственник!
«Ах, Янка, не о том думаешь!» — мысленно ругала себя, ворочаясь с боку на бок.
Мало ли что могло присниться. Это же не значит, что на всем надо зацикливаться. Когда я училась в старших классах, мне после каждого урока физкультуры снилось свидание с физруком. Уж слишком молод он был для учителя. А после слитого в сеть скандального видео с возрастным цензом от известного футболиста мне и вовсе было опасно засыпать. Но все это было от сексуального голода.
Надеясь, что мой сон ничего не значил, я попыталась снова уснуть.
Не получилось. Потому что в долине завыли волки. Чаще и громче, чем вчера. Даже неприступные стены барбакана не заглушали их концерты. Так что мне пришлось поискать себе занятие.
Я решила изучить здешний склад. Зажгла свечу и отправилась по комнатам.
В бесконечных горах хлама и мусора я находила и вполне достойные вещицы. Шкатулки, книги, даже украшения. Бракованные и явно недорогие. Серьга без пары, ожерелье без крупного камня, браслет с изображением оборотня. Нашла и набалдашник с трости или рукояти меча, столовые приборы, старые перья для письма. Но больше всего меня заинтересовали картины с изображением моря, звездного неба, цветочных лугов, леса. Яркие, живые, полные надежды, вдохновляющие полотна. Я просто не смогла пройти мимо и уже утром, едва Хельвард Финн освободил принцев, притащила их в подземелье.
— Что это? — Айварис посмотрел на картины, как на атомную бомбу.
— У вас тут слишком мрачно, — пояснила я, разнося их по камерам и расставляя у стен. — Хочу немного оживить помещения. Ведь приятнее же смотреть на цветы и облака, чем на поцарапанную когтями штукатурку. Я и у себя две штуки повесила. Правда же, красиво?
Довольная собой, я уперла руки в бока, а принцы дружно замерли.
Мортен решил первым прокомментировать мои новые порядки, но я его тут же перебила:
— Скажешь, что вполне недурно? Или напомнишь мне мое место? Что бы ты ни сказал, поверь, мне до лампочки твое мнение.
Лучшая защита — это нападение. Я не только вынудила его попридержать язык, но и увеличила пропасть между нами, пока он не начал казаться мне симпатичным. Мне надо было полюбить Бранда в обличье монстра, а не монстра в обличье Мортена.
— Альмейра, — флиртующе промурлыкал Вермунд, — ты поразила меня в самое сердце. Я целиком и полностью к твоим услугам…
Я толкнула его локтем в живот, едва он попытался приблизиться, и сказала:
— К моим услугам, говоришь? Целиком и полностью? Тогда прекращай пить и трахаться, а займись чем-нибудь полезным.
— Для души и тела очень даже полезно пить и трахаться, — облизнулся он, смакуя на языке привкус хмеля и похоти.
— Хорошо, — наконец отозвался Айварис, — пусть стоят. Неплохие картины.
Я счастливо улыбнулась. А когда мы покидали подземелье, догнала Айвариса и выложила ему, что меня тревожит мятеж Бранда.
— Он объявил голодовку. Даже воды в рот не берет. На Мортена рычит, мною пренебрегает. До Багровой Ночи четыре дня, а он лишь отталкивает меня.
— Вам нужен тактильный контакт.
— Тактильный… — повторила я не своим голосом. — Это же…
— Да, тебе нужно прикоснуться к нему.
