Добропорядочный распутник - Бронвин Скотт

— Его сложно назвать случайностью. Если бы я знал, что именно дорогой кузен раздует из этого происшествия, то собственноручно пристрелил бы его и спас всех нас от многих неприятностей. В следующий раз я так и сделаю.

Ярость, прозвучавшая в его словах, приковала внимание Эша.

— О каких неприятностях ты толкуешь? — Являются ли его слова проявлением нездоровой мании преследования или брат в самом деле раскрыл заговор?

Алекс придвинулся к нему:

— Неприятности, имеющие отношения к Бедиверу. Кто будет управлять им, если я недееспособен? Меня называют графом, и, полагаю, это неизменно, за исключением смерти. Однако моя смерть не выгодна Генри. Покуда я жив, он может вести дела поместья как официальный опекун. Боже упаси, я умру, тогда графом станешь ты, и он потеряет всю власть.

— Бедивер разорен, зачем все это Генри?

Алекс понизил голос:

— Все дело в угле. Кузен собирался разрабатывать месторождение и сделать на этом состояние. Я обнаружил это как раз перед тем, как со мной случился приступ болезни. Он провел два года, собирая инвесторов и ожидая, когда придет время.

— А форситский скандал? — Подозрения Эша возросли с новой силой. Цепь совпадений стала постепенно проясняться. Очень скоро он еще раз проверит все книги. Возможно, воспоминания Алекса помогут восполнить пробелы, и странные записи в графе приходов и расходов обретут смысл.

Эш покачал головой:

— Доктор Лоуренс полагает, что тогда случился первый приступ болезни, хотя этого никто не понял. Я не помню, чтобы когда-либо подписывал бумаги относительно этих вложений. Хозяйство поместья находилось в то время полностью на мне. Отец был не в состоянии вести дела. На чеках моя подпись, правда, я не могу вспомнить, когда это сделал. — Взгляд Алекса по-прежнему был серьезен, честен и абсолютно нормален. Как Эш мог сомневаться в брате?

Внезапно Алекс обхватил рукой лоб.

— Эш, ты веришь мне? Ты забираешь меня домой навсегда, не только на свадьбу? — В его жесте выразилось столько отчаяния, что надежды Эша внезапно угасли. Как понять, является рассказанное им бредом невменяемого, нуждающегося в уходе, или же человека, дискредитированного и устраненного с пути вероломным кузеном, стремящимся прибрать к рукам поместье?

Однако это не имело значения. Алекс никогда его не подводил. Эш обязан поступить так ради него. Болен или нет, Алекс возвращается домой. Эш накрыл руку Алекса ладонью и наклонился через стол, так что их головы почти соприкоснулись.

— Ты выйдешь сегодня отсюда вместе со мной. Я обещаю. Граф Одли принадлежит Бедиверу. — После этого Эш обратился к Дженивре: — Нам пора уходить. Проводи Алекса к карете. Я улажу все с доктором Лоуренсом.

Разговор с доктором прошел не очень удачно. Лоуренс был, совершенно очевидно, расстроен решением Эша. Привел свои обычные аргументы: дескать, Алекс нуждается в заботе, ему необходим присмотр врачей, никто не знает, когда случится очередной припадок, он представляет опасность для себя самого. Эш встретил каждое заявление твердым взглядом и скрещенными на груди руками.

Выслушав доктора Лоуренса, спросил:

— Кто оплачивает ваши чеки? Мистер Беннингтон? — При упоминании о Беннингтоне доктор побледнел. Логичная, но очень удачная догадка. Эш усилил напор: — Если так, сомневаюсь, чтобы вы желали прекращения денежных вливаний. И если взглянуть на ситуацию более пристально, я вполне могу обнаружить нечто очень похожее на подкуп в этих непомерно высоких взносах на содержание.

В ответ повисла тишина. Эш холодно усмехнулся:

— Я так и думал. — Еще он полагал, что перепуганный доктор бросится писать Генри спустя минуту после их отбытия. Другая мысль, доставлявшая немалое беспокойство: способен ли Лоуренс собрать остатки храбрости и попытаться воспрепятствовать их отъезду из города? Принимая во внимание оба этих соображения, Эш пожелал немедленно убраться.

Он присоединился к Дженивре и Алексу, ожидавшим в экипаже, и велел кучеру трогать. Да, их отъезд скорее напоминает бегство, но это не имеет значения. Эш ни на грош не доверял Лоуренсу и желал видеть его вблизи себя на расстоянии не более двадцати футов[18]. Достаточно для того, чтобы метнуть нож.

Домой, слава богу, доехали без приключений. Алекс разговаривал лишь иногда, осторожно вовлекаемый в беседу Джениврой. Она рассказывала об обновлениях в Бедивере о планах Эша по реконструкции садов и парка, о новых безделушках, сделанных тетушками к летней ярмарке. Время от времени Алекс кивал или улыбался, однако большую часть пути просидел молчаливый и напряженный, будто опасаясь, что в любой момент фортуна может повернуться к нему спиной.

Эш внимательно наблюдал за обоими — женщиной, на которой собиралсяжениться, и братом, несомненно в нем нуждавшимся. Что за нелепую семью он собрал вокруг себя? Проведя многие годы в одиночестве, внезапно получил престарелых тетушек, больного брата и американскую невесту. В самом деле престранный набор. Причем каждый из новоприобретенных домочадцев по-своему рассчитывал на него. У Эша не было пути назад. В душе набирало силу первобытное инстинктивное желание их защитить. Он не допустит, чтобы с ними случилось несчастье.

По прибытии в Бедивер вечером их уже ожидал Генри. Едва карета въехала на подъездную дорожку, разгневанный кузен сбежал по ступенькам центральной лестницы. Выходя из экипажа, Эш презрительно поморщился. Он догадывался, в чем причина ярости. Генри не было дома, когда Эш объявил о помолвке.

— О чем ты только думал, потащив Дженни с собой? — грозно прогремел кузен, едва нога Эша коснулась гравия дорожки. — Неужели в тебе не осталось ни капли приличия? Пойдут разговоры. Она будет обесчещена.

— Мы собираемся пожениться. Никто не посмеет сказать ни слова против того, что мы с невестой отправились в город совершить парочку необходимых для свадьбы приобретений. — Эш не смог сдержать холодной усмешки, сообщая новости. Обернувшись к карете, помог Дженивре спуститься. — Пожелай же нам счастья, кузен.

— Не могу поверить, что ты решилась покинуть Одли всего лишь с одной служанкой, — осуждающе заметил Генри Дженивре.

— И парочкой туалетов. — Нива нарочно стремилась показаться испорченной и развращенной. Ее непокорный дух заставил Эша улыбнуться, однако он ощутил, как судорожно сжался под осуждающим взглядом Генри застывший на его локте кулачок.

Генри был потрясен:

— Дженни!

— О боже мой, Генри, нашу поездку с трудом можно назвать прогулочной, — проворчала она.

Эш понимал, чего стоила ей эта бравада. Всего несколько дней назад Генри оказывал ей недвусмысленные и оскорбительные знаки внимания. Она не скоро забудет его обман. И если кузен еще до ужина добровольно не покинет Бедивер, Эш вежливо попросит его из своего дома. Его покровительственные инстинкты требовали немедленной реализации.