Объект подлежит уничтожению (СИ) - "Fa-Natka"

Набираю в ладони холодной воды и, задержав дыхание, опускаюсь лицом, ныряя. В надежде, что это хоть немного улучшит ситуацию. Но даже после всех манипуляций лучше не стало. Да я больше и не пытаюсь привести себя в чувства. Завязываю волосы в хвост, приподнимаю воротник слегка смятой рубашки и ещё до начала первого сигнала оказываюсь у двери в ожидании.

И стоит матовой двери отъехать в сторону, замечаю того же стража, который сопровождал нас вчера. Его лицо по-прежнему не выражает никаких эмоций, будто он дрон в режиме ожидания. Массивная линия челюсти, пронзительные синие глаза неестественного цвета и стальные мышцы, скрытые под черной спецформой. Он — машина, контролирующая порядок. И мне кажется, если ему дать команду застрелить каждого находящегося в этом коридоре, то он хладнокровно исполнит приказ, даже глазом не моргнув.

Чем ближе мы подходим к пункту пропуска, тем больше волнения возникает у меня внутри. Сегодня особенно тщательный досмотр. Помимо стражей у каждой шеренги стоит главный надзиратель. Объект, который заслужил доверие системы и имеет особые привилегии перед обществом. Тот, кто выбирает из очереди идущих и проверяет работу чипа, сканируя каким-то новым устройством. Я ранее не видела подобного, и это пугает. Не известно, что можно ожидать. Делаю шаг, продвигаясь ближе, и наконец-то замечаю того, кто сканирует нашу шеренгу — 2007.

Даже не удивлена, что это именно он. В его личном деле нет изъянов, а за преданность законам блондин имеет дополнительный райдер и премию в виде десятка келлон. Прохожу ближе к пункту охраны, пока 2007 идёт навстречу, удерживая устройство для считывания чипа в руках. Догадываюсь, к кому он подойдет. По всем законам подлости, это буду я. Ведь в последнее время слишком часто пересекаюсь с этим идеальным «слугой системы».

Но к моему удивлению он проходит мимо, лишь на секунду задержав взгляд на мне. Пункт контроля прохожу быстро и уверенным шагом приближаюсь к Итану. Он облегчённо выдыхает, замечая, что я в порядке. И как только мы входим в лифт, скрываясь от взглядов стражей, привычно прижимает к себе. Как же мне не хватало его объятий. Я реально стала зависима. От прикосновений, его близости. Если бы кто-то сказал мне раньше, что это будет происходить со мной, то я не бы поверила в жизни. Чтобы к коже без латекса? Но ведь это потрясающее ощущение. Несравнимое, очень личное.

— Я так переживал, когда ты не пришла. Чуть с ума не сошел.

Кольцо его крепких рук — мой маленький островок безопасности. Привстав на носочки, прижимаюсь к его губам в попытке спастись. Время на исходе, и скоро лифт остановит свой путь на необходимом этаже, но я не могу разорвать поцелуй. Это выше моих сил. Только за секунду до открытия, мы отстраняемся друг от друга.

— Знаешь, что я успела подумать, когда увидела стражей?

Отвечать нет необходимости. Эванс как и я уже успел представить худшее. Наши взаимоотношения это и великий дар, и настоящая слабость. Когда ты волшуешься за другого вопреки всем инстинктам самосохранения.

Оказавшись в лаборатории, Итан направляется к своему рабочему месту, бросая мне на ходу указания. А я следую за ним, стараясь не пропустить ни одного слова. После привычного инструктажа смены и проверки заданий у нас в распоряжении остаётся буквально пять минут времени. И мы не теряем его зря, скрываясь от прицелов камер в нашем укрытии.

— Эш, я собираюсь отключить блокер. Слишком опасно оставлять его здесь. Могут начаться проверки, нельзя рисковать.

Понимаю, что это значит. Теперь я не смогу пробраться в его отсек. И наше время будет исчисляться исключительно рабочими часами. Но ещё это значит, что доступ к личным запросам будет закрыт. Но всё-таки согласно киваю, ведь если кто-то обнаружит устройство, то…

Итан отключает устройство, быстро удаляя историю запросов. И прячет блокер в карман халата. Теперь мы снова в первичных условиях. Без возможности и доступа к информации. Но, думаю, так будет лучше. Лишние проблемы сейчас ни к чему.

Когда все манипуляции закончены, я подхожу ближе, мгновенно ныряя в кольцо рук 2092. Прикрываю глаза, прижимаясь носом к шее Эванса, стараясь насладиться этим кратковременным состоянием покоя перед началом новой смены. Ощущаю, как он проводит пальцами по моим волосам, а дыхание Итана касается виска.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Ты когда-нибудь сведешь меня с ума, Корд. Я ведь успел подумать, что нас рассекретили. Что произошло вчера?

Я быстро рассказываю обо всём, что случилось после отбоя, пока Итан хмурит брови, внимательно слушая информацию.

— Тебе не показалось странным поведение 2007?

Спрашиваю, только подтверждая собственные мысли. Я много думала об этом вчера, пока и вовсе уснула, так и не найдя ответов на те вопросы, которые возникали в моей голове. Действительно, я не могла объяснить логически действия объекта, ведь фактически, если бы не его вмешательство, то мы могли бы тоже стать жертвами показательной казни. Что случилось, если бы 2007 не преградил мне путь, и я оказалась в комнате Итана? Не хочу даже представлять, ведь картинки из той жестокой показательной экзекуции до сих пор терзают сознание. Возможно, это всего лишь стечение обстоятельств. Но как тогда объяснить то, что он дал мне перчатки, ведь мог сдать меня с поличным стражам? Вопросы, на которые нет ответов. Всё это кажется странным.

— Я совершенно запуталась, Итан. Как думаешь, он мог напасть на меня? Тогда в отсеке?

Эванс серьезно смотрит на меня, явно обдумывая мои слова. Но после произносит:

— Я не думаю, что это он. Почему тогда не сдал тебя вчера? Нет, что-то не складывается. Я не думаю, что 2007 причастен к этому.

— Но я видела его на следующий день после нападения, у него была царапина на щеке. Я ведь могла поцарапать нападающего, когда отбивалась.

Итан пожимает плечами, точно так же как и я пытаясь выстроить логическую цепочку. Но пока ничего не получается, а вопросов по-прежнему слишком много.

— Думаю, рано делать какие-то выводы. Но всегда необходимо быть начеку. В Ребут-сити никому нельзя доверять.

Он отстраняется, оставляя лёгкий поцелуй на моей щеке. И поправив халат, берет дисплей со списком задач.

— Я доверяю тебе.

Произношу это уверенно. Потому, что это правда. Я верю ему, доверяю собственную жизнь.

Он тут же поднимает взгляд, и голубые глаза, подобно двум океанам, затягивают меня в глубину без права вынырнуть. Несколько секунд он молчит, усмехаясь собственным мыслям. И сделав шаг ко мне, прижимает меня к столешнице, жадно впиваясь в губы, так что дыхание перехватывает в одно мгновение, и я окончательно тону.

Когда он отпускает меня, я едва держусь на ногах, делая жадный вдох. Пальцы Итана очерчивают мой подбородок, нижнюю губу, посылая разряды по всему телу. А тягучее ощущение внизу живота, оставленное страстным поцелуем, растекается теплом.

— Никому нельзя доверять, Эш.

Он произносит это настолько тихо, что я даже не уверенна, что это не плод моего воображения. Ведь губы ещё помнят жар поцелуя, а сердце в бешеном ритме отбивает дробь. И когда я решаюсь спросить, Эванс разворачивается и уходит вглубь лаборатории. Принимая бесстрастное выражение лица, как только оказывается в поле зрения камер.

Смена проходит в обычном режиме. Мы выполняем свои задания согласно списку и обсуждаем в основном рабочие моменты. К счастью, сегодня день проходит без происшествий. Эванс немногословен и слишком задумчив в последнее время. И это меня слегка волнует. Я не до конца понимаю, что происходит с ним. Чувствую какую-то свою вину в этом. Поэтому, когда мой перечень заданий заканчивается, я иду в наше условленное место, туда, где мы можем нормально общаться, не боясь быть увиденными.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Останавливаюсь у стола и освобождаю запястья от латекса. Кажется, в такие моменты даже дышать становится легче. Потираю руки в попытке избавиться от ощущения перчаток. И всё жду, когда же Итан придёт сюда. Я хочу поговорить с ним. Времени до моего дня пробуждения всё меньше, и необходимо что-то думать. Всего пару дней, и меня ждёт очередной контроль, от которого зависит моя судьба. Я боюсь его и даже не хочу думать о том, что может произойти, если меня вновь переведут.