Верхом на табакерке (СИ) - Сандерленд Шимус

Утром, быстро закинув в себя завтрак, не дожидаясь появления офицера, Куряги закатали рукава и вместе с флотскими техниками принялись за работу. Повреждённые участки обшивки удалялись, некоторые из них удавалось выправить непосредственно в ангаре. Остальные же заменялись на новые, заготовки под которые поступали из других отсеков доков и затем подгонялись на месте. Где-то потребовалось менять проводку и магистрали. Был полностью перебран левый маршевый двигатель, а вместе с ним – часть контура охлаждения. Помимо вышедших из строя маневровых двигателей в утиль полетела и часть исправных – их состояние было слишком близко к аварийному.

Все, кто был занят ремонтом, безоговорочно признавали руководство Густава. Он, как никто другой, знал корабль и что нужно сделать, чтобы привести его в исправное состояние, поэтому каждое его указание и замечание воспринималось как прописная истина. Даже Уолсли на время проведения работ задвинул на задний план то, что Рэм – его подчинённый, а не наоборот. Также бортмеханик быстро нашёл общий язык со старшим техником и его «бандой», поэтому общая команда Куряг и флотских действовала быстро и эффективно, как хорошо отлаженный механизм, уверенно приводя корабль в полностью исправное состояние.

На этом фоне появления в ангаре «пустого рукава» и вызовы для дачи показаний выглядели чем-то несерьёзным, рутинным и, скорее, раздражающим. Офицер по очереди допросил каждого члена экипажа, требуя в точности рассказать о всех событиях, случившихся после прилёта на Ромео-9-1. Вопреки ожиданиям, «пустой рукав» просто фиксировал показания и задавал минимум уточняющих вопросов, даже не пытаясь вытянуть из Куряг больше, чем они знали. Да и сама команда не особо переживала по поводу этих процедур – куда важнее было восстановить «Балморал». С головой погрузившись в проведение ремонтных работ, Джек убрал даже не на второй план мысли о том, кем на самом деле являлся Теренс Док, почему он объявлен в розыск, зачем ему понадобилась чужачка и далее по списку. Как бы ни могли тешить эти знания его любопытство, он понимал, их наличие или отсутствие никак не сказывалось на выполнении текущих задач. Вызовы же к «пустому рукаву» воспринимались как очередная формальность, которую, к сожалению, невозможно проигнорировать или обойти. Того же мнение придерживались и остальные члены экипажа.

Работы заняли у них чуть больше стандартной недели. Все повреждённые узлы были отремонтированы, обшивке возвращена целостность, а все выведенные из строя агрегаты – заменены на новые. В ходе работ частенько случались задержки и проволочки, связанные с поиском необходимых деталей и инструментов или вызванные особенностями флотской бюрократии, но каждый раз на выручку приходило что-то из расфасованного по ящикам содержимого трюма. В итоге «Балморал» не только полностью был возвращён в строй, но и приблизился к своему первозданному виду. В порыве энтузиазма Уолсли и Кроу даже восстановили линии чёрно-красно-белых шашечек, нанесённые на боковую обшивку гондол маршевых двигателей. Однако даже после всех проведённых работ вил «Табакерки» не утратил сочетание бойкости и потрёпанности, столь понравившееся Джеку при первом знакомстве с кораблём.

Как только на место была возвращена последняя заклёпка, а в распоряжение старшего техника и его «банды» перешёл ящик, набитый Кэвиндишем, снова объявился «пустой рукав» и, вернув Уолсли судовой журнал, пригласил капитана на приватную беседу в его каюту. Полчаса спустя офицер покинул борт, предварительно попрощавшись с каждым членом экипажа. Не был обделён вниманием и Тори, проявивший к «пустому рукаву» удивительную дружелюбность. Пожимая офицеру руку, Джек поймал себя на мысли, что эта их встреча явно будет не последней.

Стоило «пустому рукаву» покинуть поле зрения, капитан объявил общий сбор в кают-компании. Как выяснилось, офицер подготовил список секторов и систем, в которых рекомендовалось курсировать до тех пор, пока в командовании Флота, руководстве его департамента и гражданской администрации не уляжется шумиха, вызванная недавними событиями, связанными с личностью Теренса Дока. Затем Уолсли объявил, что запрет на посещение станции снят не был, а самому кораблю на следующие стандартные сутки надлежит покинуть «Эту-4», чем вызвал вполне ожидаемое возмущение со стороны Куряг. Успокоить экипаж удалось только с помощью обещания предоставить всем пару внеочередных увольнительных по прибытии в первый же космопорт.

Не оставалось ничего другого, кроме как проглотить негодование и ждать начало предполётной проверки, воспользовавшись последней возможностью отдохнуть перед грядущим вылетом.

***

Джек не особо удивился, узнав, что Сьера-4-3, где располагалась Эль-Агейла, находилась в списке, полученном от «пустого рукава», но не ожидал вновь увидеть дром космпорота колонии и пыльные улочки городка. «Балморал» только-только совершил посадку, заглушенные двигатели ещё не успели остыть, и до кабины долетало их затухающее гудение. Был ранний вечер, катившееся к горизонту местное солнце окрашивало небо в рыжие тона, тени становились длиннее и длиннее.

- Полагаю, вы рады снова здесь оказаться, мистер Линтел? – с улыбкой спросил капитан, отпуская поручень.

- Рад, сэр, - кивнул Джек.

Он не соврал в своём ответе: пилот правда был рад прилететь туда, где, фактически, началась его история в качестве Куряги, Копчёного и далее по списку: в пограничных секторах экипаж «Балморала» получил не одно прозвище.

- Настало время выполнять данные ранее обещания, - Уолсли включил внутреннюю связь. – Капитан экипажу: объявляется общий увольнительный на двое суток. Хорошо проведите время, джентльмены, однако прошу вас не терять благоразумия.

С этими словами он покинул кабину.

Выпустив на лицо немного хитрую улыбку, Ян снял наушники и спросил:

- Джек, не знаешь здесь таверну поприличнее?

- Ещё б не знал, - усмехнулся первый пилот.

- Мостик экипажу: сбор возле трапа по готовности.

Приведя себя в порядок и переодевшись, Куряги собрались на бетонке. Джек был в неизменной лётной блузе. Нанда оставил на борту свой халат, накинув лёгкий пиджачок. Густав сменил полукомбинезон с майкой на брюки и короткую куртку. Дэниэл также надел пиджак, добавив к образу кепи в цвет костюма. Вместо привычной тёмной водолазки Ян натянул джемпер с треугольным вырезом, из-под которого выглядывал воротник рубашки. Стивен же предстал в том виде, в котором впервые взошёл на борт «Балморала», разве что до зеркального блеска начистил сапоги, причесался и гладко выбрил лицо. Капитан же, как сказал Кроу, решил остаться на корабле.

- Все девчонки Эль-Агейлы точно твои, - прыснул первый пилот, с ног до головы оглядев своего напарника.

Стивен скривил недоверчивую ухмылку, на что Джек лишь усмехнулся, недовольно вспомнив несколько приятных и ярких моментов, связанных с предыдущим посещением колонии на Сьере-4-3. Убедившись, что все на месте и готовы выдвигаться, Куряги покинули космпорт, взяв курс на «Розу пустыни». Шагая по улицам Эль-Агейлы, они негромко разговаривали о чём-то своём. Де Мюлдер делился соображениями насчёт состояния их дел и будущих рейсов. Джек показывал на что-то любопытное, упоминая по мере движения те или иные заведения, где успел побывать. Рэм что-то рассказывал Джханси о местной фауне, представителей которой видел в прошлый раз возле дрома. Стивен, что-то иногда спрашивая у Джека, то и дело бросал взгляды на встреченных девушек. Кроу же пока молчал, замыкая их процессию, которая ожидаемо привлекала любопытные взгляды со стороны прохожих.

Возле дверей бара они встретили вышибалу Юсуфа, со скучающим видом курившего самокрутку. Увидев Джека, здоровяк удивился и, выбросив сигарету, встретил пилота крепким рукопожатием. Представив каждого из своих товарищей, Джек обозначил, что они намереваются «культурно кутить до закрытия». Юсуф буквально в двух словах обозначил искреннюю радость в связи с этим и любезно открыл двери, пожимая руку каждому входящему.