Битва во времени - Юрий Леляков

— И они нас совсем не видят? — прошептала Фиар.

— Я не очень представляю, что и как видят люди с обычным, дневным зрением, — ответил Талир, — но кажется, они что-то заметили. И надо быть готовыми… С чего начнём?

— Донот, начни ты, — ещё тише прошептала Фиар. — Просто как-то… как полицейский. Своим «взрослым» голосом…

— Они уже совсем близко, — так же прошептал Талир. — Надо начинать…

— Что это? — тут же странно, на выдохе, прозвучало в темноте по-лоруански. — Что это тут, на пути? Видите, здесь дальше нет дороги…

— Значит, здесь мы и будем ждать… — с решимостью обречённого, от которой у Джантара снова всё сжалось внутри, ответил на элбинском диалекте другой голос. — Здесь встретим нашу судьбу…

— Мальчики, ну что же вы… — едва долетел шёпот Фиар.

— Кто здесь? — испуганно прозвучал из толпы детский голос. — Слышите, там впереди кто-то есть…

— Стойте! — наконец решился Донот. Его изменённый голос далеко разнёсся над невидимой притихшей толпой — и, как казалось Джантару, звучал всё же недостаточно убедительно, хотя Донот старался говорить без акцента. Но — и до того ли было пришедшим сюда людям, чтобы обратить на это внимание… — Кто вы такие? Куда идёте?

— Как… куда идём? — переспросил механически-бесцветный, с оттенком безнадёжности, голос пожилого лоруанца. — Не знаете разве — мир кончается? Сам патриарх объявил… — продолжал говоривший, даже не спрашивая, кто это встретился им на ночной дороге. — Вот и идём из города…

«Дурбиси Гирботи, — сразу понял Джантар. — Или… как его теперь… Дробис Грэбот… Вот кого слушали…»

— А в Алаофе — что? — нетерпеливо спросил Донот. — Не знаете?

— Да какое там… — ответил тот же голос. — По всему миру сейчас одинаково. Все люди каются в грехах, кто прежде был неверный — обращаются в веру… Режут себе руки и ноги — кто хуже всех грешен, так что их и в храмы пускать не велено. А мы вот согрешивших детей за город ведём, чтобы прямо тут их Великому Элбэ представить…

— А почему надо вести сюда, чтобы представить? Если конец всего мира…

— Ну, так согрешившие же… — повторил бесцветный голос. — В последний день мира согрешившие по-всякому. Кто что-то украл, кто читал запретное, кто вёл греховные разговоры… Не хотим все из-за них пропадать! — пусть жалкая, но решимость прорвалась в этих словах. — Как первые звёзды в океан упадут — так их и представим… Прямо в полночь, как патриарх сказал…

— А по какому времени в полночь? — переспросил Донот.

— По столичному, алаофскому, — ответил уже другой, как показалось Джантару, — чуть в стороне от основой колонны.

— Да что ты говоришь? — возразил первый. — По элбинскому, по Гаталаяри…

«И это — люди 79-го века… — с внезапной горечью подумал Джантар. — Учились в современных школах… Ну, или пусть пожилые — ещё в конце 78-го… Но всё равно — и тогда уже знали про галактики… И что надо было сделать с людьми, чтобы они так изменились…»

— А в Дисоеме время какое? — спросил Донот, не забыв о лоруанском названии города.

— Не будет скоро больше времени… — смиренно произнёс тот же бесцветно-равнодушный голос. — Ни часов, ни минут… Остановится время — и будет вечность, и один Великий Элбэ над всем…

— Но говорю я к тому, что сейчас — уже 11. 73 по каймирскому, — ответил Донот (должно быть, с мысленной подсказки Талира, с которым ему тоже изредка, в особых случаях, удавалась такая связь — ведь сам не мог видеть циферблат в такой темноте). — И сколько это будет по Гаталаяри? Уже завтрашних 0. 13? А по Алаофе — 0. 73? Ведь так же?..

— Ты… сомневаешься? — голос из колонны вдруг сорвался на крик. — Люди! Да это демон-искуситель! Враг веры! Сказано же было, что он в последнюю ночь придёт искушать людей! И вот он, перед вами! Так не слушайте же его! Укрепимся в нашей вере в Великого Элбэ. который один есть хозяин всего!.. — какая-то жалкая, рабская агрессивность кричавшего словно ударяла по ауре, чувствам, нервам, врываясь в душу Джантара будто отравой.

— А это… — заговорил кто-то. — Да вы смотрите — просто автомобиль стоит на дороге! Демон поставил его тут, чтобы не пустить нас! Так давайте сбросим его! Беритесь все вместе, валите его во славу Элбэ!..

«А нас всего девять! — с ужасом подумал Джантар. — И Лартаяу даже не в кабине…»

Но Лартаяу успел среагировать мгновенно. В толпе, похоже, никто не успел ещё сдвинуться с места — а во внезапной тишине уже громко хлопнула дверь кабины — и…

Над всей погружённой в ночной мрак окрестностью — вновь, как тогда на спуске, пронзительно завыла сирена, и ярко вспыхнули фары, выхватывая из тьмы далёкие склоны предгорных холмов и заметавшиеся на их фоне в разных направлениях фигуры, детские и взрослые… И хорошо ещё, Талир в этот момент смотрел в другую сторону, спиной к свету — но… и позволять людям в толпе рассмотреть себя, о чём сразу подумал Джантар, тоже было нельзя! Впрочем, это не упустил и Лартаяу — спустя несколько мгновений вой сирены неожиданно стих, яркие лучи погасли — и над притихшей дорогой и не успевшими попрятаться в высокой траве по обочинам перепуганными людьми далеко разнёсся усиленный мегафоном голос, в котором Джантар, сам охваченный приступом мгновенной дурноты внезапного испуга, не сразу узнал голос Лартаяу:

— Взрослые! Вы, что же, остаётесь взрослыми и перед концом мира? Но разве по вашей вере каждый не отвечает за себя сам? Так куда и зачем вы ведёте детей — если верите, что Великий Элбэ знает всё и явится сразу повсюду? И сами-то хоть знаете ли — как и в каком облике он явится вам? Как вы поймёте, что это действительно он?

Судя по вдруг снова притихшему беспорядочному движению в темноте, толпа на дороге замерла в нерешительности.

— А теперь послушайте, — продолжал Лартаяу. — Вы уверены, что всё это объявил сам патриарх? Вы точно об этом знаете?

Над толпой уже, казалось, повисла полная тишина. Ни слова не донеслось в ответ — как будто никто не был твёрдо уверен в этом, но никто и не решался открыто высказать сомнение.

— А если нет, — продолжал Лартаяу, — так кто, что и где слышал на самом деле? И не могла ли произойти какая-то страшная ошибка?

Ответа снова не последовало. И даже ветер над предгорными холмами, казалось, притих в ожидании чего-то.

— Ну, так кто и откуда знает, что эти трупы на улицах знаменуют собой конец мира? И где указание на такое его знамение в самом Каноне Великого Элбэ?

— Откуда нам знать… — наконец неуверенно донёсся голос из толпы. — Мы же сами-то не монахи. Обыкновенные грешные люди…

— Так я и говорю: что, если вас обманули? И на самом деле происходит не то, что вы думаете? Разве монахи не объясняли вам — что могут быть и пришествия врагов веры, ангелов Непочтителя, владыки «ложного мира Запада»? Вдруг это именно такой ложный ангел явился, смущая людей? А вы даже не сможете распознать его явление, отличить от пришествия самого Великого Элбэ?

«Ошибка! — с ужасом понял Джантар. — Они же сами не читали канон! И могут не понимать, о чём речь!»

— Какой Непочтитель? Какого Запада? — сразу донеслось в ответ, подтверждая догадку Джантара. — Люди! Кого мы слушаем? Мы же будем осуждены за это на вечные муки!

«Но на муки — где? Как же они знают свою веру? И как говорить с ними?»

— И вы готовы представить детей тому, кто способен осудить кого-то на вечные муки? — переспросил Лартаяу. — И при этом полагаете, что ваша вера — чиста и праведна?

«Опять ошибка! — с ещё большей тревогой подумал Джантар. — Не надо было так… И что теперь? Как говорить дальше?»

— Как смеешь ты, ничтожный, сомневаться в безграничной благости, могуществе и справедливости Великого Элбэ? — истерично выкрикнул в ответ кто-то вдалеке. — Люди, не слушаете его, он нас смущает! Так будем же тверды в вере до конца! Умрём здесь, но не утратим веры, и ад не поглотит нас! И не осрамимся перед этими… — особенно поразив Джантара, прозвучало нецензурное слово, должно быть, означающее бывших в толпе детей, — которых мы ведём на суд Великого Элбэ!

— Но мы вас сразу спросили: зачем вести их куда-то, если вы и так ожидаете суда повсюду, над всем миром? — Джантар с трудом узнал уже голос Герма. Такими похожими делал голоса мегафон — зато не позволял (что сейчас было особенно важно) отличить детский голос от взрослого… — И хорошо ли вы сами понимаете, что делаете? Может быть, вы поняли что-то не так? Взгляните на небо — где там падающие в океан звёзды? И подумайте: как это возможно? Как все звёзды неба поместятся в океане одной планеты? Разве вы не знаете, как они велики?

«Тоже ошибка! — у Джантара всё похолодело внутри. — Это-то они из своей веры как раз хорошо знают! Не надо было — о таком…»

Но в этот момент Джантар вспомнил видение с роем огней в ночном небе — и новый приступ озноба сотряс его…