Битва во времени - Юрий Леляков

— А знать бы хоть расположение этих объектов, — сказал он уже вслух. — Не говоря о том, как конкретно их обезвредить…

— И попробуй найди специалистов для этого, — добавил Итагаро. — Там же — сами понимаете, кто работал…

— Ну, так решили уже собрать всех оставшихся, — ответил Талир. — Среди них и будем искать специалистов.

— И они не должны увидеть, что с ними говорят дети, — напомнил Минакри. — По крайней мере, сначала. А то вдруг и тут сработает их взрослость…

— Однако в критических ситуациях, судя по литературе о войне — и нам не возбраняется некоторая самостоятельность, — неуверенно возразил Талир.

— И всё-таки, если они не забывают о своей взрослости даже перед лицом гибели мира… — повторил Минакри. — А тут, тем более, окажется, что это — просто катастрофа, с последствиями которой можно, и нужно бороться…

— Но другого выхода нет, — ответил Итагаро. — И раз уж мы собираем оставшихся людей — нам и придётся организовать их, напомнить о реальности нашего мира, о том, что в нём возможно, а что — нет, сплотить перед общей бедой… А кто даже тут будет претендовать на роль высшего сословия… — Итагаро запнулся, не сразу сообразив, что сказать дальше. — Что делать — придётся сказать при всех, чего они стоят. Ну что, можем ехать?

— Они ещё не прошли развилку дорог, — ответил Талир. — И вообще, пусть отойдут подальше, чтобы не услышали звук мотора, когда Лартаяу будет заводить…

— Ветер снова поднимается, — сказала Фиар. — Он отнесёт звук мотора от них.

— А я и не думаю, чтобы они обострённо воспринимали окружающее, — добавил Ратона. — Наоборот — идут с вестью, не замечая ничего вокруг.

— Разве поймёшь психологию верующих… — ответил Джантар. — Но всё равно ехать надо. И там — проехать окраину, освещённую только кострами, добраться до городской управы, как-то проникнуть внутрь… И всё это — незамеченными… И только потом, уже с рассветом, как-то мистически появиться оттуда перед толпой…

— И это в бинокль всё кажется рядом, — добавил Талир. — А на самом деле — ещё ехать и ехать… Правда — они войдут в город по той второй, грунтовой дороге, напрямую через парк или к заводам, это нам — объезжать пригороды… А тут и участок пологий, своим ходом не съехать. Только потом будет ещё спуск…

— А пока — подумаем, что скажем людям, которые соберутся, — напомнила Фиар. — Ну, первые слова — понятно: «Люди! Фархелемцы!..» А дальше как?

— Действительно… — задумался Итагарo. — Как должен говорить ангел? Причём — ангел с грозной вестью, как это будет восприниматься вначале. Что-то вроде: «Вы были предупреждены…»

— Слишком сильный шок, — возразил из кабины Лартаяу. — Не забывайте — они не знают всего, что знаем мы. А с другой стороны — там соберутся и каймирцы. Не начнёшь же ты и для них — как ангел какой-то чужой веры…

— Но для остальных надо — как, по их представлениям, начал бы ангел, — ответил Итагаро. — А как бы он начал — если не так?

— Но мы не можем начать так, будто действительно возвещаем волю «Великого Элбэ», — сказал Донот. — А надо — чтобы это был ангел какой-то неопредёленной веры, к словам которого прислушаются все. Но — и чтобы сразу снять всеобщий страх. И — ничем не смутить каймирцев, для которых неестественно ждать таких посланий свыше…

— Может быть, так: «Вы видите, что конец мира не наступил…» — снова предложил Итагаро

— Или — сразу начать с предположения об этническом оружии? — предложил Талир. — Хотя тогда мы — уже не ангелы. А люди видели свечение руки Донота… И как им это объяснить?

— Это и так придётся объяснять, — ответила Фиар. — И тоже надо хорошо подумать — какое объяснение они примут, во что поверят, а во что — нет…

— Но не будем же мы сами врать, что это им померещилось от страха, — сказал Джантар. — В крайнем случае напомним слова Хальбира, что человек может творить чудеса…

— Будто многие вообще знают эти слова, — возразил Герм. — Но зато — мы знаем, чем закончился его путь в этом мире… И наверняка — не столько из-за самих чудес, сколько из-за слов, что их может творить человек… Они же так и рассуждают: либо докажи свою божественность, либо твои чудеса — что-то недозволенное… Да, но ещё проблема — к концу нашего обращения мы уже должны быть для них людьми! Ведь если это не конец мира, а просто прорыв этнического оружия — значит, и не произошло мировой, мифологической катастрофы, и возвещают об этом не ангелы, а люди! Хотя вначале, когда все только соберутся и будут ждать, что мы скажем, мы для них — ангелы. Вот в чём трудность…

— И надо найти слова, уместные в устах и ангела, и человека, — ответил Ратона. — И чтобы звучали естественно — и для каймирца, и для человека любой другой расы и любой веры. Для которого ангелы — не просто такие же люди или духи, а — именно слуги или посланцы кого-то, внешнего по отношению к нашему миру… И как раз — на то, что объединяет нас всех, на общий патриотизм нашего мира, я и предлагаю сделать упор вначале. На то, что это — не какой-то суд, справедливый или несправедливый — а просто сам мир в опасности, и ему нужна помощь людей…

— Верно! Так и начать! — согласилась Фиар. — И дальше — о том, какое оружие могло разрабатываться в секретных лабораториях! Должны же они знать это хотя бы из фантастики…

— И вообще, сразу напомнить о достижениях нашей, фархелемской науки! — поддержал эту идею Герм. — И спросить прямо: как случилось, что никакие возможные объяснения на этой основе не пришли вам на ум? Или даже как бы «по-ангельски» начать с упрёков именно в этом…

— Тем более, и человек вполне может начать с этого… — согласился Итагаро. — Да, кажется, начало обращения есть. А дальше — подумаем по дороге. И вот ещё что… Пока все соберутся, надо обследовать само здание городской управы. Там вполне могут быть секретные коммуникации, средства связи, карты тех же военных заводов, и мало ли ещё что… А пока — займём места в фургоне… Как, Талир, они уже ушли?

— Да, я смотрю, развилку прошли, — ответил Талир. — И идут уже довольно далеко от неё, — добавил он, должно быть, взглянув в бинокль. — Спешат с нашей вестью… Ладно, садимся в фургон. Лартаяу, заводи…

Рокот мотора прозвучал сквозь порыв ветра приглушённо, хотя Джантар ждал в наступившей тишине буквально громового рыка. И в тот же момент по обе стороны от него на узкое сиденье с трудом втиснулись Ратона и Минакри, да и скамья напротив так же быстро заполнилась. Можно было ехать.

— Как, все на месте? — спросил Талир. — А там, я смотрю, ни один даже не обернулся. Что ж, поехали…

«И всё же — что-то мы делаем не так… — вдруг подумал Джантар, когда их фургон уже тронулся с места и стал плавно огибать тот, второй, стоявший на дороге. — Но что упустили? О чём могли забыть?..»

39. Обморок духа

— … Ну, вот мы и в пригороде, — донёсся из кабины голос Талира. — Давай тут уже я сяду за управление. Мы же должны доехать мистически, не включая фар. А тут — ещё тела посреди дороги…

Джантар как будто не засыпал, и даже не начинал дремать — но услышанное вдруг будто заставило его очнуться и, насторожившись, вслушаться в происходящее за дверным проёмом. Но там, похоже, по-прежнему было тихо и темно. Фургон двигался по синусоиде, снова огибая препятствия — должно быть, тела, о которых сказал Талир…

Но нет — едва Джантар успел подумать об этом, в створе какой-то из боковых улочек промелькнуло молитвенное собрание или процессия в свете слабых, уже почти погасших факелов — и почти сразу в глубине сквера или парка за деревьями заметались фонарные лучи и неясные тени. Точно как в видении — с которого начался год назад сбывшийся наяву кильтумский кошмар с последовавшей погоней через полстраны… И тут же откуда-то из темноты совсем близко раздалось молитвенное пение — и быстро осталось позади, словно растаяв в ночном мраке вместе с людьми, которые, похоже, и не заметили их фургон… Однако теперь уже, по мере того, как ехали дальше, углубляясь в кварталы пригорода — ещё из каких-то поворотов, проходов, дворов и переулков, невидимых при отключенном освещении, доносились голоса, не то просто жалобно причитавшие, не то повторяющие какие-то заклинания — но всё как-то обходилось, никто не делал попытки снова напасть на фургон. Хотя Талиру пришлось объехать такую группу людей чуть ли не под самой стеной дома — которая пронеслась рядом, мерцая багровыми отсветами пламени в проёме pacпaхнутой двери фургона, и лишь затем Джантар увидел оставшуюся позади толпу с факелами, которая тоже будто не реагировала на их появление — разве что отдельные участники процессии, возможно, бросили недоуменные взгляды им вслед… Но отовсюду, казалось, шли излучения не то какой-то горестной обречённости, не то исступлённого, фанатизма — конец мира каждый встречал по-своему… И в последующих кварталах — также кое-где в отдалении мерцали факелы, посреди дороги стояли группы людей, и откуда-то доносились не то молитвы, не то причитания, а возможно, и проклятия, непонятно к кому обращённые…