Поезд до станции детство - Волгина Надежда

— Как ты смог так бесшумно подкрасться? — первым пришел в себя Михаил.

— Секрет! Могут быть у меня секреты?

— Научишь? — вновь спросил Михаил.

— Для этого тебе нужно стать колдуном!

— Тогда обойдусь! — Михаил легко тряхнул кудрявой головой и задорно улыбнулся. Алина им залюбовалась, сравнивая его улыбку с лучом солнца во мраке. Он обладал уникальной способностью — заражать всех вокруг оптимизмом. Когда она смотрела на него, все страхи уходили далеко-далеко.

«Никогда! Никогда не расстанусь с ним! — подумала Алина. — Я просто не смогу жить и дышать без него! Теперь он для меня как наркотик».

— Прошу прощения, что заставил вас ждать так долго, — вмиг посерьезнев, произнес Захар. — Моя мамаша сегодня припозднилась с родительским визитом! Я уже думал, что она и вовсе не придет.

— Это не страшно, — успокоил его Кирилл. Ада вышла из своего укрытия и присоединилась к ним. Ей явно было любопытно послушать новости о тех, кто считался элитой в темном мире. — Скажи лучше, что тебе удалось узнать?

— Собственно говоря, немного. Порадовать особо мне вас нечем. Никого нового мать там не заметила. Единственное… — он сделал паузу: — Она сказала, что есть у них одно семейство. Даже там они держатся особняком, мало с кем общаются. Их немного побаиваются: самая старшая у них уж больно страшна… Она с такой злобой пришла сюда, что аж почернела вся как сажа. Так вот, одна из материных родственниц находится в услужении у того семейства. Она рассказывала, что с недавних пор заметила странности в поведении хозяев. Говорит, что зачастили они в подвал, куда раньше вообще не спускались. А сейчас, кроме них никто не имеет права туда ходить. Один раз в день самая главная спускается туда на пять минут, будто проверяя что-то.

— И сколько времени уже это длится? — спросил Кирилл.

— Дня три уже как…

— Иван пропал три дня назад, — кивнула Алина. — Неужели они его там прячут?

— Возможно, — согласился Захар. — То, что там кто-то есть это точно. Один раз, по незнанию, кто-то из слуг спустился в подвал. Так вот, за одной из дверей он слышал какие-то звуки. Хозяйка, когда узнала, что он был там, чуть не заковала его или ее в цепи. Мать сказала, что лишь случайность помогла спастись от кары. Больше она ничего не знает.

— Все сходится… — задумчиво произнес Кирилл. — Похоже, Иван именно там.

— Но почему его держат в подвале, словно преступника? Почему прячут от всех? — Алина была напугана. Она придвинулась ближе к Михаилу. Он обнял ее и прижал к себе, но страх все равно не покидал.

— Не знаю, — Захар пожал плечами. — Все, что знал, я уже рассказал.

— Если Иван там, значит нужно идти и спасать его! — Михаил произнес это так, словно собирался на прогулку.

— Да? — скрипучий голос Ады прорезал повисшую тишину. — И как же ты собираешься это сделать? — все молчали, ожидая от нее продолжения. — Знаешь ли ты, несмышленыш, что они в состоянии жизнь любого из нас сделать еще более адской? А теперь подумай, что они могут сделать с тобой, попади ты туда, или узнай они, что ты здесь?

— Но не можем же мы сидеть, сложа руки. Нужно действовать!

— Вы не можете отправиться туда, — спокойно заявил Захар.

— Что же нам делать? — заволновалась Алина.

— Туда пойду я! — янтарные глаза Захара обвели всех по очереди серьезным взглядом.

***

«Нужно меньше пить пива! — подумал Виктор, выбираясь из бассейна и держась за правый бок. — Печень не справляется с нагрузкой!» Постояв на сочной зеленой травке, немного обсохнув на солнце, он направился в сторону дома.

То что раньше было узенькой тропинкой, превратилось в метровую шириной дорогу, выложенную яркой тротуарной плиткой. Дом тоже изменился до неузнаваемости. На месте уютного коттеджа стояла теперь современная стеклянная конструкция причудливой формы. Прямоугольные линии комбинировались выпуклыми полукруглыми фрагментами. Крыша тоже превратилась в огромный стеклянный купол. Лишь задняя сторона дома была выполнена из камня и совершенно без окон — хозяин всего этого испытывал безотчетный страх перед густым туманом.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Автоматические стеклянные двери разъехались в стороны, стоило только Виктору подойти к дому. Прямо за ними начинался огромный холл, чем-то напоминающий гостиничный. Не хватало только стойки и администратора за ней. Вместо этого, прямо напротив входной двери, на полу из белого мрамора, расположились два кожаных кресла, больше напоминающими диваны, и стеклянный журнальный столик между ними.

На столе хозяина дожидался бокал с аперитивом, предусмотрительно пожелавшийся по пути к дому.

Виктор развалился в кресле, выставив напоказ мужское достоинство. Стесняться ему было некого, разве что безжизненной мебели.

«Ну почему я не могу пожелать телевизор, — с тоской подумал он, уставившись в раскрытые двери. — Скука же смертная! Хоть бы захудалую газетенку. Желтую прессу — соскучился по скандалам и сплетням! А еще лучше плейбойчик! Хоть одним глазком глянуть на аппетитных цыпочек! Блин, скука смертная!» Он в раздражении схватил книгу с нижней полки столика. Но даже не раскрыл ее, выбросил в двери.

— Тоска зе-ле-на-я-я-я… зе-ле-на-я-я-я-я… — пропел он, и голос его прозвучал неестественно громко в пугающей тишине.

Глава 24

Иван

Металл растирал запястья в кровь, впиваясь в плоть каждый раз, как Иван пытался дотянуться до воды. Не хватало каких-нибудь десяти сантиметров, на которые была короче толстая цепь, надежно закрепленная в стене. Взгляд его был прикован к небольшому изящному кубку с поблескивающей в нем жидкостью. Даже закрывая воспаленные глаза, он видел перед собой воду и представлял, как она струится по горлу, смачивая пересохшие внутренности. Губы потрескались и болели. Но эта боль казалась ничтожной по сравнению с головной, что мучила Ивана с момента пробуждения.

Он не понимал, что происходит. Проснулся и обнаружил, что находится в небольшом помещении, руки и ноги закованы в цепи. Они настолько коротки, что с трудом получается сидеть и лежать, если свернуться калачиком, как ребенок в утробе матери. Возможности выпрямиться или встать на ноги нет.

Его зачем-то раздели догола. Лишь толстые металлические кольца на запястьях и щиколотках прикрывали хоть какие-то участки тела. Даже очки забрали. Этому, впрочем, Иван не сильно удивился, так как засыпал без очков в уютной постели в Оазисе жизни, а проснулся здесь, не зная где. Он пытался припомнить, что случилось ночью? Но все бесполезно.

Иван, как мог, разглядел помещение. Мешал полумрак. Небольшое, метров десять квадратных, черное и блестящее. Казалось, что стены, потолок и пол покрыты керамической плиткой, только без швов. Ни дверей, ни окон в комнате не было. Откуда поступал слабый свет оставалось непонятным — он просто был и все, ровно такой, чтобы не находиться в кромешной тьме. Рядом с собой на полу Иван обнаружил углубление круглой формы с отверстием посередине. Конструкция напоминала воронку, вмонтированную в пол. Наверное, разновидность напольного унитаза. Как ни странно, запаха нечистот не чувствовалось, воздуха в комнате достаточно, и он свободно циркулировал в легких. Откуда вообще берется здесь воздух, для Ивана тоже оставалось загадкой — не считая унитаза, никаких отверстий он больше не заметил.

Холода Иван не чувствовал. Пол и стены были теплыми. Если можно так сказать про место, где человека приковывают к стене цепями, то здесь было комфортно.

Когда Иван проснулся первый раз, заметил рядом кубок с водой. Это было весьма кстати, пить хотелось ужасно. Кубок появлялся каждый раз, пока он засыпал. Только расстояние между ним и кубком постепенно увеличивалось. Каждый последующий раз он появлялся на несколько сантиметров дальше, пока не оказался слишком далеко.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Иван снова попытался дотянуться до воды, но только причинил очередную боль рукам, пронзившую его миллионами невидимых иголок. В пропитый раз он изловчился и достал кубок, умудрившись не разлить ни капли. В этот раз все попытки ни к чему не приводили.