Диагноз - Мария Карташева
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Где-то. – развёл он руками.
– А это что за мужик? – спросил Алексей Иванович, глядя на человека в белом халате, который активно разбирал лекарства и паковал вместе с Катей всё нужное в коробки.
– У нас крайне удачные попутчики, там много медицинского персонала. – пригубив спирта их крошечной мензурки, отозвался доктор.
– Я тебя уродец, сейчас на улицу выкину, – гаркнул Алексей Иванович, – ты можешь уже перестать бухать и делом заняться?
– Нет, – покачал головой пожилой мужчина, – не вижу смысла суетиться.
– Сука, – махнул рукой Алексей и, увидев вошедшего в вагон Романа, помахал ему рукой, – где помощник машиниста?
– В третьем вагоне. – отзывался Роман.
– Срочно сюда его пусть ведут.
Вернувшись в локомотив, Алексей Иванович покосился на распростёртое тело машиниста, ногой подвинул его поближе к двери и, повернувшись к застывшему на пороге мальчишке, проговорил:
– Он умер, инсульт. Не стой столбом, иначе мы все с ним рядом ляжем.
– Что нужно делать? – с трудом сглотнув, спросил молодой человек.
– Состав назад в поле отогнать, танкам не подъехать. Сможешь?
– Чего не смочь, смогу. – чуть пожал плечами мальчишка и тише добавил. – Схоронить бы его, а то как-то не по-человечьи.
– Сейчас я найду тебе лопату и можешь идти копать ему могилу, – немигающим взглядом уставился на него Алексей Иванович, – но только после того, как отгонишь поезд.
– Да чего там, – парень махнул рукой, – понял я, короче. Сейчас поедем.
Молодой человек сосредоточенно возился с кнопками, переключал рычаги, морщил лоб и, пожимая плечами, проговорил:
– Фигня какая-то. Что-то не так, должны были уже поехать, – и вдруг побледнев он уставился на Алексея Ивановича, – я клеммы не разжал. Я чинил проводку в третьем.
– И что?
Но словно в ответ послышался топот ног и громкие крики: «Горим!».
Из середины состава пополз дым, стали вываливаться языки пламени, и в вагонах началась паника. Люди давили друг друга, мечась в замкнутом пространстве, кто-то в исступлении выбил окно, один из охранников открыл дверь, и сизое облако едкого дыма стало выгонять людей на улицу, где их поджидала ещё большая опасность: разбушевавшиеся долбики, чувствующие запах крови и страха.
– Немец, ты где? – заорал в рацию Суслик. – Поезд горит.
– Не ссать! – послышался сразу же голос Немца. – Я еду! Я УРАЛ нарыл, дави тварей, я сейчас буду людей собирать.
На дороге и правда показался летящий на полной скорости огромный грузовик с цельнометаллическим корпусом, который точно гарантировал защиту от долбиков тем, кто сумеет добраться до спасительного места. Суслик рванул вперёд, к толпе заражённых, теснивших людей к горящим вагонам. Он гусеницами вдавливал во влажную землю искалеченные болезнью тела, кто из людей успевал, прыгал на танк и бежал подальше от рычащего кровавого месива долбиков, но кто-то поскальзывался на влажном железе корпуса и падал прямо в кипящую от бесконечного движения лаву дёргающихся в предсмертном танце тел.
– Кудрин, – проорал Немец, подруливая к их вагону, откуда Кудрин не выпускал людей, – давайте в кузов.
– Мужики, хватайте бабу Васю и грузитесь, – гаркнул Кудрин, – я в медвагон, вы потом за нами туда.
Кудрин, упрямо пробиравшийся по крыше, где стелилась чёрная поволока дыма, наконец остановился возле медицинского вагона, спрыгнул прямо на землю, с ходу уложил двух бросившихся к нему долбиков и, разбив стекло и разрезая об осколки руку, открыл дверь изнутри. Он заскочил внутрь, глянул на искажённые страхом лица и гаркнул.
– Ну что встали-то?! Серёга, хватай что можешь из медикаментов, сейчас Немец на грузовике подъедет. – Кудрин взглянул на Алексея Ивановича. – Время горения вагона семь минут, между вами и огнём совсем небольшое пространство, поэтому жопу в горсть и вперёд. Кто может ходить сам, бежим в тамбур, но не толкаемся, – Кудрин поднял Эмму с полки, – нужно продержаться. – ляпнул он и метнул взгляд на вставшего на пути Романа. – Никиту тащи в грузовик, – кивнул он на пытающегося встать молодого человека.
В этот момент за окнами показалась машина, Немец очень удачно поставил автомобиль, и боковая дверь оказалась напротив тамбура, где толпились люди.
– Прыгайте быстрее, – кричали сидевшие внутри и в течение пары минут, вагон опустел.
Алексей Иванович выбегал последним и вдруг заметил, что старый доктор так и сидит у окна, подносит к губам мензурку, отпивает спирт маленькими глоточками и счастливо морщится.
– Что ты сидишь? – заорал Алексей. – Сейчас сгоришь.
– Нет, – улыбнулся доктор, показывая жёлтые прокуренные зубы, – я не сгорю, я стану свободен от всего этого безумия.
Алексей Иванович не стал тратить время на разговоры, прыгнул в машину, и Кирилл, сидевший рядом с Немцем, махнул рукой:
– Всё! Погнали отсюда.
Горстка людей успела спастись, запрыгнув в танк к Суслику, некоторые, кому не хватило места внутри, прыгали сверху и, крепко вцепившись за выступавшие железные части, держались и молились поскорее оказаться подальше от вопящего болью пылающего состава.
– Нужно срочно куда-нибудь прятаться, – сказал Кирилл, смотря на чернеющий горизонт. – Машину снесёт точно.
– Нашёл я место. – отрывисто сказал Немец. – Надо только поскорее добраться, там дверь завалена, барахлом всяким.
– Где? – спросил Кирилл.
– Бункер в военной части. – Немец направил машину на боковую дорожку, где чётко виднелись следы гусениц танка.
Машина, вгрызаясь тяжёлыми колёсами во влажную лесную подстилку, взобралась на пригорок, перевалилась через небольшую бетонную трубу, на четверть торчавшую из земли, и скатилась к раскрытым воротам небольшой военной части.
– А здесь есть где окопаться. – оглядываясь проговорил Кирилл.
Немец осадил машину недалеко от бункера, взглянул на спокойную синь неба и буркнул:
– Отсюда не видно, насколько далеко ураган, – он глянул на выпрыгивающих из кузова автомобиля людей, – нужно срочно расчистить завалы, в этом бункере точно можно укрыться.
Толоконников бросил взгляд в сторону массивных железных кое-где проржавевших дверей, прошёлся между кое-как набросанными ящиками, железной арматурой, потрогал внешний затвор и задумчиво поскрёб затылок.
– Не вяжется. – спокойно проговорил мужчина.
– Что не вяжется? – Алексей Иванович в упор посмотрел на него.
– Танки ровненько стояли, все в смазке, готовые. Посмотри вокруг, – он обвёл рукой пространство, – всё выглаженное, словно причёсанное, а здесь бардак. Да и потом, где все люди? Ладно, если бы убитые лежали, а так просто место будто вымершее.
Вокруг и правда всё было словно декорацией к ещё не начавшейся пьесе, где вот-вот должны были появиться герои и разыграть постановку.
– Мы осмотримся с ребятами? – спросил Кудрин у Толоконникова.
– Давайте. – коротко ответил он. – На всякий случай тех, кто самостоятельно передвигаться не может, пока из машины не доставайте. Немец, сиди за рулём.
– Давайте, другого на водителя определим, я могу быть пополезнее.
– А если
