Падшие Ангелы (СИ) - Блэйс Кэтрин

— Не думаю, что готова променять то, у меня есть на редкую возможность взять в руки клинок.

— Неужели патрулирование города — это все, что ты можешь себе предложить, Кара?

— Нью-Йорк кишит падшими и демонами. Здесь много работы, — она пожала плечами.

— Но этого недостаточно. Не для тебя. Я чувствую это.

— Мне достаточно уничтожения падших.

Ложь. Конечно, ей хотелось бы быть кем-то большим, чем просто рядовым солдатом. Быть больше, чем хранительницей, которая однажды не вернется с патруля. Без запоминающегося имени и скудной историей жизни. Ей хотелось, чтобы ее помнили.

— Если вы разберетесь с Морганом, у тебя может быть возможность оставить все это. Даже если сейчас ты готова отвергнуть мое предложение, я хочу, чтобы в итоге ты подумала о нем. Больше практики, пара вступительных испытаний и у тебя будет шанс.

Кара просто кивнула.

В горле стал комок. Разобраться с Морганом означало, что они должны уничтожить его. Кара знала, что это правильно и это абсолютно неизбежно, но было внутри что-то, что отвергало эту мысль, гнало куда подальше, в самый темный угол ее души. В тот угол, где она хранила все свои секреты. Пороки. Слабости. Встречи с Каем.

— Пойдем, твои друзья наверняка ждут подробностей того, как прошла наша невероятно насыщенная схватка. Надеюсь, ты выставишь меня во всей красе, — Даррен подмигнул ей. — Не хотелось бы упасть лицом в грязь.

— Ты не проиграл. У нас ничья.

— Признала все-таки?

— Ты не оставил мне выбора.

Даррен покачал головой и двинулся к выходу.

— Даррен? — окликнула Кара. Мужчина обернулся и вскинул брови вверх. — Если не секрет, почему ты так относишься к Адриану? Ты был добр со всеми, но не с ним.

От былого веселья не осталось и следа.

— Потому что он делает недостаточно.

— Тогда почему вы оставляете его на посту?

— Пирс знаком с этим городом лучше, чем кто-либо. Он опытный боец и хороший стратег. Но это делает недостаточно. Хранителей мало, наши люди погибают каждый день, и мы не можем заменить его. Поэтому я хочу, чтобы ты вступила в отряд Совета. Ты отличный боец, Кара, и там ты была бы в большей безопасности. Потерять твои способности было бы расточительством.

Когда Даррен упомянул о ее способностях, Кару пронзил страх. Но он не мог знать. А ее, очевидно, съедала паранойя.

— Почему Совет не вмешивается в это дело? Почему вы избегаете Моргана?

— Мы не избегаем его. Если мы начнем действия, это будет означать только одно — обычные хранители не справляются. Подобные слухи распространяются быстро и нет гарантии, что после этого падшие не обретут еще большую свободу. Они знают, что Совет не может устранить каждого. Облавы будут всюду. Мы рискуем потерять всех.

— В таком случае, я действительно должна остаться здесь.

Кара гордо вздернула подбородок. Под ложечкой неприятно засосало. Она могла прекратить это все столько раз. Но не сделала этого. Собственная слабость мешала ей мыслить здраво, поступать правильно. Один удар клинком и тело Кая рассыплется в прах. Его не станет, а она сможет жить дальше и принимать решения, которые не будут зависеть от его существования.

А потом вспомнила его губы на своих, ее слезы, которые смешивались с поцелуем, собственное отчаяние и его тонкие пальцы в ее влажных волосах. Вспомнила его твердую грудь, к которой она прижималась под звездами и тяжело уловимый запах кардамона. Его противные сигареты. И то, что только он не смотрел на нее так, будто она бракованная игрушка.

— Это твое право. Но у тебя есть выбор, Кара. И ты можешь выбрать другую жизнь, когда все это закончится.

Не может. Не имеет права.

А затем Даррен покинул зал.

Кара вскинул голову к потолку, несколько раз с надрывом выдохнув. Казалось, что она задыхается. Как она может хотя бы раздумывать над подобным предложением, когда не может найти в себе силы уничтожить опасного преступника? Когда собственная слабость накатывает снова и снова. Ей бы ненавидеть его, но все, что она испытывает — только отвращение к своему неумению мыслить здраво.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Кара вышла из зала, прошла по коридорам, приняла душ, сменила спортивную форму на повседневную одежду и вновь была готова выйти к людям. В столовой было тихо, в большой гостиной тоже, поэтому она прошла дальше. В библиотеку. Девушка толкнула массивные двери и вошла в освещенную дневным светом, который из-за витражей окрашивался всеми цветами радуги и украшал пол, святую святых. Над стулом, где обычно сидел на собраниях Адриан, возвышался Даррен. Все остальные ребята сидели за столом.

— Ты вовремя, — заметил ее Уэйн. — На самом деле, мы ждали тебя, поэтому любое время подходило бы.

Адриан сжал губы и скрипнул зубами.

Кара прошла к свободному месту между Стейс и Тави.

— Хочу заметить, что оба хранителя показали себя более, чем хорошо. На самом деле, даже отлично. Особенно Кара.

Пирс напрягся. И это заставило Кару поднять в себе волну раздражения. Он считал ее заслуги результатом кровосмешения и совершенно не верил тому, что Кара уделала его честно. Может так и было, Кара не могла быть уверенна наверняка, но ей хотелось поддержки, а не недоверия.

— И каков итог? — спросила Стейс.

Даррен посмотрел на Кару, в его глазах играли смешинки.

— Ничья.

— Ничья? — удивилась Майклсон.

— Физическая сила важна, но еще важнее мозги. Находчивость. Хитрость. Мы с Карой смогли прийти к единому решению проблемы одновременно — обмануть противника. Считайте, что полчаса назад мы просто убили друг друга.

Ник посмотрел на Кару из-за плеча Стейс с восхищением и одобрением. Он понимал это, как понимала и она. Не важно, какая кровь течет в ее венах, эту схватку она выдержала без ее вмешательства.

— В любом случае, я здесь не только для того, чтобы похвалить хранителей Аллена и МакКонарс. Проблема с Морганом накалена до предела, мирян убивают, отряды падших растут, новые гнезда появляются каждый день, а он все еще на свободе. — Даррен с укором посмотрел на Адриана. — Поэтому Совет похлопотал над тем, чтобы вы получили больше информации, раз его не получается поймать своими силами. Мы встретимся с Дамианом Мэлтоном. Вампиром-сторонником Совета. Больше двух веков назад он обратил Моргана и был его наставником долгое время. Он знает его слабости лучше, чем кто-либо.

— Как он согласился на это? — задала вопрос Кара. — Разве создатели не должны быть привязаны к своим детям?

Яд одного вампира перетекал из одного вампира в другого, когда происходило обращение. Это было похоже на кровные узы, но гораздо сильнее. Тебе не обязательно любить свою семью просто из-за того, что в тебе ДНК твоих родственников, но чувство, что испытывали между собой вампиры было больше, чем кровная привязанность. Это было чем-то вроде обета, который невольно приносят обе стороны. Они чувствуют друг друга на физическом и эмоциональном уровне, а когда кто-то из них погибает, они теряют часть себя.

Поэтому было странно то, что Мэлтон согласился помочь им. Он подписал договор о предательстве почти своего сына. Вампиры, в большинстве своем, были жестокими убийцами, но они ценили свою новообретенную семью, проносили ее сквозь века и почитали эту связь, как святыню. И кем бы ни был Кай Морган, она боялась, что когда он узнает о предательстве своего отца, он будет раздавлен еще больше.

Дамиан Мэлтон ступит на сторону совета, стал сторонником и оставил Кая на другой стороне, во тьме, а теперь готов был приложить руку к его убийству. Пусть это и было на благо, Каре тяжело было понять его. Возможно, это было лишь потому, что она сама предавала свои убеждения и тех, кто ей дорог ради него. Возможно, она просто искала себе оправдания.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Мэлтон обеспокоен положением дел, он чувствует, что Морган поступает неправильно. В любом случае, у нас есть шанс узнать его слабые места и нанести удар туда, где он не будет его ожидать.

Слова Даррена продолжали снова и снова бить по ненавистному уязвленному месту. Даже если это было правильно. Поступить так. Даже если это был единственный выход.