Великий поход - Евгений Гаркушев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Они приняли нас за гражданских специалистов, – сообщил я друзьям. – Будем и дальше играть эту роль. Только компания у нас больно разношерстная…
– Разделимся? – охотно предложил Дима.
– Может быть, это и имело бы смысл… Но нам в одну сторону. Не стоит из-за тактических преимуществ терять стратегические. К тому же камень не разделишь.
– Ты заявляешь права на него? – удивленно поднял брови молодой монах.
– Нет. Но вероятность, что тебя поймают, довольно высока. С камнем в руках ты провалишь свое дело. А мне ведь ты его не отдашь?
На лице Димы отчетливо отобразилась сильная внутренняя борьба.
– Отдам! – неожиданно заявил он. – Если потребуется и если ты пообещаешь доставить носитель знаний в Мендонг-Гомпа.
Я улыбнулся. Доверие – основное требование в отношениях друзей. Если китаец доверяет мне, я могу доверять ему.
– Не надо жертв. Пойдем вместе. Интересно, здесь у них нет вертолетов? Мне понравилось путешествовать по воздуху.
Мила поморщилась:
– Меньше фантазируйте! И давайте поторопимся, а не будем торчать у всех на виду.
– Тревога нам на руку, – заметил Дима. – Тольк0 бы сканеры не смогли определить местоположение камня. Жаль, у нас нет подходящего контейнера… Я полез в рюкзак и вынул оттуда титановый тубус. Только для того, чтобы Дима мог убедиться в том, что камень в него не влезет. Сам я знал: диаметр бриллианта на три миллиметра больше диаметра контейнера.
– Не поместится, – констатировала Мила. – А что внутри?
– Важные документы, – ответил я.
– Они тоже не должны попасть в руки врагов? – осведомилась девушка.
– Нет. Враги прекрасно осведомлены об их содержании. Они должны попасть туда, куда надо. Вовремя.
Мы шли по коридору, не слишком торопясь, и мирно беседовали. Пока нам не встречались ни солдаты, ни техники-поисковики, ни сотрудники музея. Но даже если бы они попадались на каждом шагу – куда спешить? Бегущие люди вызовут больше вопросов.
Впереди послышался топот. Мила и монах примолкли, чтобы не выдать нас русской речью, а я, заметив в двух шагах впереди крепкую деревянную дверь, подбежал к ней и выбил одним ударом ноги.
– Заходите, – предложил я.
Мои спутники послушно юркнули следом. Я поставил дверь на место, создав видимость, что комната по-прежнему заперта, нашарил на стене выключатель, который приметил сразу, как только вошел, и зажег свет.
Комната как комната. Ящики, несколько стульев, стол, заваленный инструментами. Инструменты и мебель покрыты толстым слоем пыли. На ящиках пыль Кое-где стерта.
– Почему ты решил спрятаться? – спросила Мила.
– Лишняя осторожность не повредит. А за этой дверью так вкусно пахло яблоками!
Китаец принюхался, раздув ноздри.
– Действительно, яблочный дух присутствует, – заявил он.
– А вот и яблоки! – обрадовано воскликнула Мила, открывая ящик, в котором прежде хранилась взрывчатка. Об этом говорили и его форма, и надписи на английском языке. – Можно съесть парочку?
– Для того чтобы подкрепиться, мы и заглянули сюда, – отозвался я. – Не все же шоколадом питаться. Кушайте, не стесняйтесь.
– Откуда здесь яблоки? – торопливо жуя, спросил Дима. Об обещании поститься несколько дней он уже забыл. – И как ты их нашел? Не по запаху же?
– Именно по запаху. Принадлежат они скорее всего какому-нибудь работнику музея. Или местной столовой. В этой части монастыря, насколько я понимаю, расположен хозяйственный блок. А мы попали в чью-то частную кладовку.
– Стало быть, мы обкрадываем конкретного человека? – немного разочарованно протянула Мила. Яблоки она в ящик тем не менее не положила.
– Выходит, так.
– Мы не должны этого делать? – с надеждой глядя на меня, спросила девушка. Видимо, ожидала, чтобы я убедил ее, что сейчас мы имеем право реквизировать чью-то собственность, украсть, поступить не по совести…
– Не должны, – просто ответил я, надкусывая ярко-красный плод.
– Почему же мы так поступаем? Ладно, я – слабая девушка. Но вы-то имеете определенные принципы!
– Люди грешны, – давясь ароматной мякотью сообщил Дима. – А убыток, понесенный хозяином этих яблок, положительно скажется на его карме.
– Но на нашей карме такой поступок отразится отрицательно, – тут же заметил я.
– Несомненно, – подтвердил монах.
– И что же делать? – растерянно спросила Мила. – Правда, я не очень-то верю в карму. Но непорядочно брать чужое…
– Или ты веришь в карму, или не веришь вообще, – улыбнулся я. – Нельзя верить чуть-чуть.
– А яблоки можно не есть. К тому же их мало, – заявил Дима.
– Но лучше – стремиться, чтобы мера хороших поступков превышала меру плохих. Так ведь, Дима?
– Так, – кивнул китаец. – Но плохие поступки от этого не перестанут быть плохими.
Рассуждая о проблемах морали, мы насытились. За это время мимо двери несколько раз пробежали, гремя сапогами, солдаты. Потом на некоторое время воцарилась тишина.
– В этой комнате скорее всего алмаз не обнаруживается сканерами, – предположил я. – Поэтому сторожа думают, что его вынесли с территории монастыря.
– Отлично! – радостно воскликнул китаец.
– Неплохо, но как только мы выйдем в коридор, сканер обнаружит бриллиант вновь.
– Да, – помрачнел Дима.
Мила не разделяла озабоченность китайца. Наевшись чужих яблок, она стала смотреть на жизнь проще. Глаза девушки загорелись озорным огнем. Она заглянула в другие ящики – они оказались пустыми, сдула пыль со стула и присела. Настоящая королева на троне – хотя стул едва не разваливался от старости. После этого Мила поманила монаха пальцем.
– Чего тебе? – настороженно и не очень вежливо спросил Дима.
– Покажи алмаз.
– Зачем?
– Интересно. Тебе жалко, что ли? Боишься, я его съем?
– Не боюсь. На.
Китаец протянул девушке бриллиант.
В маленькой комнате, при электрическом освещении, камень играл всеми цветами радуги. На узкой ладошке Милы он казался еще крупнее.
Девушка потерла пальцем поверхность бриллианта.
– Какой-то он мутный…
– Поэтому и ценный, – улыбнулся я.
– Ну да, можно подумать, – фыркнула Мила. – Самые ценные прозрачные алмазы. Или с легким голубым отливом… У меня, между прочим, есть дивные сережки…
Девушка осеклась и махнула рукой – о сережках ли сейчас говорить? А может быть, побоялась выболтать что-то лишнее – о себе она рассказывала неохотно, сережки же с бриллиантами, да еще и с голубым отливом, имеются далеко не у каждой девушки.
– На поверхности алмаза записана информация, – пояснил я. – Ее можно считать при помощи лазера, если знаешь соответствующую кодировку. Впрочем, кодировку можно подобрать. Поэтому алмаз и огранен так просто, в несколько граней: чтобы рабочее поле для записи было больше. А вот о том, какие именно тайны скрывает камень, я не знаю. Могу только догадываться…
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});