Пращуры русичей - Сергей Жоголь

Гость не спеша, поднялся, сделал несколько шагов в сторону двери, прислушался, теперь, именно он опасался быть услышанным.

– А ты не спеши, приказчик, не торопись. Пусть груз этот пока на твоём дворе постоит, да и сам к князю не спеши.

– Как же так, Рюрик ведь за это по головке не погладит, если опосля такого будет по чему гладить, а то ведь… – Страба провёл большим пальцем по горлу.

– Не бойсь, ничего тебе Рюрик не сделает. Ты же сам говорил, что Трувор тебя долго на жаре держал, сразу не принял, потому то и вернулся ты поздно. Так ты об этом в первую очередь и поведай, мол, нет у Изборского князя почтения к посланцам от брата старшего, возомнил он о себе неведомо что.

Страба наморщил лоб. Изборский князь конечно же его жутко обидел, но идти на такой риск, что бы отомстить, надобно ли?

– Голова то на плечах одна, а коли, её не станет, так ведь новая не вырастет, – ему стало боязно.

Страба взглянул на собеседника, на красивом лице гостя не было ни капли страха. Было видно, что он уверен в себе, и в том, что делает.

– А вино то пока у себя во дворе подержи. Я людей пришлю, они за тем подарком то и присмотрят, – спокойно, но твёрдо продолжил Лучезар.

– Но, как же, ведь…

– Делай, как я говорю, – в глазах гостя сверкнул огонь, Страба вздрогнул. – Не смей планов моих рушить, делай, и всё. Тогда и Трувору отомстишь за то, что он тебя в воровстве заподозрил, и почтения должного не выказал, а если всё по-моему станется, то глядишь, в большие люди выйдешь.

Страба лишь прикусил губу. Страх и жадность боролись в нём.

– Будь что будет, Рюрик конечно может голову снять, но и этот, если его не послушать, тоже не пощадит. А если повезёт, то и в самом деле…

Скрипнула дверь, Страба открыл глаза, в комнате уже никого не было. Гость исчез. Страба подошёл к светильнику. На полу лежал мёртвый мотылёк, ставший единственным свидетелем тайной беседы.

2

Все чего-то хотят, о чем-то мечтают, одним хочется любви, другим богатств, третьим славы. Но далеко не все, во имя своих целей, готовы идти на жертвы, подвиги или предательство. Но те, кто жаждет власти, люди особенные. Если любовью и богатством или даже славой можно поделиться без особого ущерба для себя, то власть, это то, что не стоит отдавать никому. Те, кто жаждет власти, подозрительны и злобны, они всюду видят заговоры, видят, завистников которые жаждут эту власть отнять, и забрать себе. Рюрик за эти годы сильно изменился. Из крепкого полного сил воина и вождя он превратился в усохшего старца. Нет, он не сильно поменялся внешне, разве что немного добавилось седины, он не утратил силы, и по-прежнему был способен держать в руках меч, и разить им даже самых злобных и грозных врагов. Он состарился где-то внутри, глубоко, глубоко, и поэтому морщины, которые появились на его лице, были ничтожны по сравнению с теми морщинами, которыми покрылось его сердце. Став князем, Рюрик стал другим, и это заметили многие.

Лучезар поднялся по скрипучим ступеням и постучал в дверь. Ответом ему была тишина. Он постучал ещё, и, наконец, услышал негромкий голос. Лучезар не распознал слов, но понял, что его приглашают войти, и тут же переступил через порог. Князь сидел на низком табурете посреди комнаты. Одетый в простую домотканую рубаху и порты, он казался задумчивым и отрешённым. В таком виде, Рюрик никак не походил на грозного и великого правителя, и лишь неизменная бляха с соколом, подчёркивала его неизменное величие.

– А он и вправду здорово изменился, неужели власть так сильно старит людей? – подумал Лучезар, и почему-то вспомнил Гостомысла.

Сегодняшний Рюрик всё больше и больше напоминал умершего князя. Лучезар закашлялся, стараясь привлечь к себе внимание. Рюрик вздрогнул, словно его оторвали ото сна.

– А, это ты, воевода, – князь поднялся. – Проходи, я ждал тебя.

– Я здесь, как ты велел.

В последнее время Лучезар стал одним из первых княжьих мужей при Рюрике. Оба брата княжили, каждый в своих землях. Аскальда Рюрик назначил посадником в городок под Названием Старая Руса72, и только Лучезар, да родич Ефанды молодой воевода Олег считались первыми приближёнными лицами.

– Мои люди доносят мне, что при дворе моего брата появился какой-то Вадим которого ещё называют Храбрым, – произнёс Рюрик.

Лучезар насторожился: «Что это? Может князь испытать решил, проверить на верность да искренность, или наконец-то цель достигнута. Вот она минута, когда нужно стравить ненавистных братьев-варягов. Всего-то несколько верных фраз, и червь сомнения поселиться в воспалённом мозгу Рюрика».

Лучезар посмотрел князю в глаза. Холодные как всегда, они не выражали хитрости, и азарта, в них была лишь какая-то обречённость, возможно даже страх. Лучезар понял, что его час пришёл, сейчас или никогда, нужно начать, а остальное сделают другие.

– Вадим Храбрый, славный воин, умелый воевода, к тому же он знатного рода, – произнёс Лучезар, изображая наивность. – Предки его в своё время этими землями правили, ещё задолго до Гостомысла.

Рюрик молчал, но опаска, которую Лучезар заметил ещё в начале разговора, не покидала лица князя.

– Новгородцы любят Вадима, многие его даже на княженье пророчили, когда он из Болгарских земель вернулся, – продолжил Лучезар беспечно. – Он ведь помнится, когда ты только в Новгород пришёл, пропал. Так, стало быть, к кривичам он подался, ну то и не удивительно. Не смог он смириться, что княжье место не ему досталось.

– На княженье говоришь метил, – брови князя сдвинулись, на лбу князя появились две глубокие складки. – И сторонники у него в городе имеются.

– Да говаривал народец, что Вадим достоин наследия княжьего, да только то до твоего прихода было, а теперь то куда уж ему, – Лучезар как мог, изображал беспечность.

– Значит он теперь с братом моим, Трувором дружбу завел, – Рюрик, в отличие от собеседника, казался озабоченным.

– Да он молод, да и брат твой не стар, вот и сошлись, да только… – Лучезар осёкся – ой, а ты что же это, князь, аль измену какую заподозрил. Постой, постой, уж не думаешь ли, что Вадим брата твоего дело недоброе подстрекает? Что бы супротив тебя? Да ладно, не бывать тому, хотя?.. – Хитрый воевода, внимательно посмотрел на князя.

– Да, потерял я с братьями любовь да дружбу. C тех самых пор как сына привёз, обособились они. Поняли, что первенец мой княжью власть унаследует, да все богатства земель здешних, вот и озлобились.

– Рыбка заглотнула наживку, даже приманивать не пришлось, теперь очередь за Страбой, – подумал Лучезар, он ликовал, но старался скрыть эмоции как мог.

– О разговоре этом никому, слышишь. А не то… Сам то ведь тоже, на княжье место заглядывался, было дело?

– Да что ты, зачем оно мне? – Лучезар попытался изобразить обиженную невинность, но капли пота, покрывшие его лоб, говорили о другом. – Ты же знаешь, верен я тебе, первым тебя поддержал, когда ты ещё на Ладоге стоял, а стало быть…

– Ладно, ладно, поглядим, – прервав собеседника, проворчал Рюрик. – Верность свою не словами да клятвами, а делами доказывать надобно.

– Так я же, хоть сейчас.

Скрипнула дверь, оба мужчины непроизвольно вздрогнули и повернули головы. Кто ж это осмелился в покои княжьи без стука ввалиться? На пороге, гневно сверкая глазами, стояла Ефанда.

– Ступай, воевода, после беседу продолжим, – произнёс Рюрик, поморщившись.

Было видно, что беседа с женой не входила в его планы, Лучезар, поклонившись, попятился к двери. Он обошёл Ефанду, которая даже не удостоила его взглядом, и исчез за дверью. Но уходить он и не собирался. Лучезар долго стоял у дверей, прислушиваясь к тому, что происходило в княжьей светлице.

3

Она тоже сильно переменилась, хотя по-прежнему оставалась стройной, статной, и отличалась какой-то своей очаровательно дерзкой, особенной красотой. Не взглянув на выскочившего из комнаты Лучезара, Ефанда подошла к мужу и встала перед ним, глаза княгини гневно сверкали.

Рюрик почему-то вспомнил Рауда. Старый нурман, отдавший жизнь в бою, встал перед ним, точно живой.

– А ведь дочь, мало чем отличалась от своего упрямца отца, – Рюрик усмехнулся собственной мысли, но Ефанде, похоже, было не до смеха.

– Почему ты пренебрегаешь пророчеством, – голос жены заставил Рюрика вздрогнуть, – Ты собираешься отослать Олега, хотя он должен всё время находиться при нашем сыне.

– Мне нужен верный человек в Старой Русе. Я не доверяю Аскальду и собираюсь призвать его к себе, – князь старался говорить спокойно, но в его голосе чувствовалось раздражение. – Твой родич, один из немногих, кому я доверяю. Аскальд смотрит в сторону Царьграда, он своенравен и может наделать бед.

– Мне всё равно, что может задумать этот необузданный боярин, мне важна судьба нашего сына. Олег должен всё время быть при нём, так предсказали магические руны. Ты не отошлёшь его.