Генералы подвалов - Алексей Рыбин

– Жадность фраера сгубила, – вставил Ерш.

Турок, повернув голову, посмотрел на него, но ничего не сказал. Значит, к месту слово…

– Да. Жадность – дело такое… В общем, канал реализации у них есть, но как им пользоваться они не очень волокут. Так чего я говорю-то – могли мы сегодня весь товар взять, а, Монах?

– Как два пальца, – ответил Монах. Он был человек неразговорчивый…

– Правильно. Но навели нас на них – кто? – Он посмотрел на Ерша.

– Кто? Менты!

– Во. А менты – это кто?

– Суки, – снова ответил Монах.

– Верно. Ментам верить нельзя. Он сегодня с тобой в бане «торчит», а завтра ты на зоне паришься, а он в кабинете своем твою бабу дерет…

Он снова замолчал, выщелкнул пальцем из пачки сигарету. Монах предупредительно щелкнул зажигалкой.

– Вот мы сегодня и повязали ментов. Крепче прежнего. Этот лох, который теперь за шефа там остался, он нам будет отстегивать. И ментам. Так что эти суки все у меня вот где будут теперь! – Турок сжал свободную руку в кулак и повторил с наслаждением:

– Во-от где!.. А ты, Монах, – после нескольких глубоких затяжек сказал Турок, – ты сегодня пойдешь в ночной клуб лоховский, скажешь, кто ты и с кем ты. Будешь у них работать.

– Работать? Кем же это?

– А как на зоне, прости, Господи… Смотрящим. В общем, пасти будешь этих козлов и бабки у них собирать. Они знают сколько. Место хлебное. Я тебе даю, как у нас на «Галере» говорили, карт-бланш.

– Шуточки у тебя, Турок…

– Не понял?

– Да про зону… Ты как скажешь, так потом…

– Не шурши! Ну, про зону – а чего такого? У нас вся страна – одна большая зона. Как была, так и осталась. Во Франции погулял – разницы не почувствовал?

– Ну, есть малость.

– Малость… Не малость, брат, а разница.

– Так чего мы в России сидим-то? Надо в таком разе рвать когти, гори тут все ясным пламенем…

– Рвать… Ты там столько не заработаешь, сколько здесь. Так что паши, пока пашется. А сорваться отсюда мы всегда успеем.

Глава 4

– Взять магазин? – Димка сидел, вытаращив глаза на Куза. – И что?

– А ничего. Ты не понимаешь, что ли? Такие вещи объяснять… Тебе сколько лет?

– Ну, лет… Какая разница? Семнадцать…

– Семнадцать… Должен уже понимать. Что ты с этими деньгами думаешь делать? Потихоньку тратить? Ну, протратите вы их…

– Лимон?

– Да хоть и лимон… Мне обидно просто… – Куз встал с табурета и сунул в рот сигарету. – Ты понимаешь, что можешь начать нормально жить?

– В каком это смысле? Я что, ненормально живу?

– Конечно, нет. Мы все живем как в подполье каком… Поэтому и государство наше никак из говнища не вылезает… – Куз подошел к столу и налил себе в рюмку из принесенной бутылки «пятизвездочной». – Ты будешь? – Он посмотрел на Димку.

– Ну, налейте маленько.

– Так вот. Деньги эти, если их легализовать, могут и на вас работать, и на государство.

– Мне на это государство плевать! – сказала Настя. – Это государству мы обязаны тем, что одна половина народа у нас ублюдки, а другая – бандиты…

– А я из какой половины? – спросил Куз и, прищурившись, посмотрел на Настю.

– А вы не из какой. Потому что вы не народ. И мы, – она обняла Димку за плечи, – мы тоже не народ.

– Это как же понять?

– А так. Что бы народ стал делать на нашем месте? Пошел бы убивать эту мразь, как мы? За родителей… Да ни фига. Сидел бы и плакал в тряпочку. Или бы в ментовку еще разик сходил. А вы – что вы за государство-то печетесь? Что оно вам дало? Кроме вашего, извините, алкоголизма? Сами же, еще когда мама жива была, говорили, как вас травили всю жизнь…

Куз молча выпил водку и присосался к сигарете.

– Что, не так? – спросила Настя.

– Трудно мне тебе ответить.

– Ну вот, вы еще про жизненный опыт чего-нибудь сейчас начните…

– Нет, про жизненный опыт я не буду. У тебя самой жизненный опыт уже вполне приличный…

Настя промолчала. Да уж… Чего-чего, а за последние два-три месяца жизненного опыта у нее накопилось побольше, чем у иной пенсионерки-блокадницы… наверное…

– Вообще-то магазин – это дело хорошее, – сказал Димка. – Я так давно хотел стать бизнесменом…

Настя прыснула:

– Из тебя бизнесмен, как…

– Ладно тебе! – бросил парень и, уже обращаясь к гостю, попросил:

– Так поподробней, если можно – в чем там дело?

Куз повторил свой рассказ о том, как ему нынче утром позвонил давний его знакомый Барракуда и сообщил паническим голосом, что бандиты у него отбирают магазин. За долги. И спасти его могут только пятьдесят кусков наличными. А вот где их взять в короткие сроки, он представления не имеет. Мол, надо ехать в Москву, там он может найти нужную сумму. Но это время, а бандиты ждать не будут… Деньги требуются сегодня.

– Ну, насчет сегодня, это лажа, – сказал Димка. – Они приедут завтра.

– Почему? – спросил Куз.

– Да потому, – лениво ответил тот, кого недавно называли Кач. – Потому что я сам бандитом был. Я же рассказывал. Знаю я их. Они уверены, что магазин уже им принадлежит, так что не будут дергаться, портить себе вечер, приедут завтра днем. Это как по писаному…

– Ну вот я и предлагаю, – продолжил Куз, – заплатить за него и взять магазин себе. Барракуда рассказал о своих проектах, которые только нужно раскрутить, и они принесут огромную прибыль. Так что все окупится многократно.

– А если не окупится? – спросила Настя.

– Ну, во-первых, знаешь, есть такая поговорка: «Деньги к деньгам». Если в дело моего знакомого вложить достаточно средств, то прибыль будет в любом случае. А во-вторых, деньги тебе все равно нужно легализовать, хотя бы часть. Это-то ты понимаешь?

– Ну, с этим я согласна. Хотя ведь бандиты живут же себе без всяких легализаций!

– Здрасьте! – протянул Димка. – А для чего они казино открывают, ты не в курсе? Чтобы бабки «отмывать» – это так называется. Берут себе не только магазины, но, я знаю, даже газеты…

– Вот «Карусель», например, – сказал Куз, – чисто на бандитском капитале издание. И не только газеты, а и радиостанций парочка есть…

– Да. – Димка кивнул головой. – Об этом же все знают.

– Так вот, я продолжаю. – Куз поднял руку, прервав Димку, который хотел еще что-то добавить. – Считай, что у тебя деньги в безнале. За обналичивание, ты знаешь, сколько берут?

– Процентов десять? – спросил Димка.

– По-разному. Иногда меньше, иногда больше… И если что и потеряешь, так это процент за обналичку… Но мы не потеряем. Я чувствую, – сказал Куз и еще раз наполнил свою рюмку.

– Как думаешь, Дим? – спросила Настя.

– Я – за. Не век же нам действительно сидеть взаперти на этих бабках…

– Я согласна, – кивнула Настя. – Когда поедем?

– Сейчас я позвоню, договоримся.

– Подождите, давайте сначала кое-что сразу обговорим, – сказал Димка. – Это дело непростое. Я думаю, надо будет «крышу» менять. И тут же платить взносы. За завтрашнюю охрану. Иначе возьмут у нас эти пятьдесят штук, и привет горячий. Могут и пришить. Что скорее всего. Вы это сечете?

– Да… – Куз почесал голову. – Я как-то об этом не подумал.

– Точно, – поддержала Димку Настя. – Это же отморозки. Это вам, Марк Аронович, не Европа какая-нибудь. Заплатили, ударили по рукам и разошлись довольные друг другом. Нет… Я уже имела дело как-то раз… – Она потянулась к бутылке и, плеснув водки в Димкину рюмку, быстро выпила. Ни Димка, ни Куз даже слова сказать не успели.

– Какое это дело ты имела? – спросил Куз.

Димка предостерегающе поднял руку, но Настя посмотрела прямо в глаза журналисту и сказала:

– А вот когда я за папу хотела отомстить, пошла к бандитам. Все им рассказала. Объяснила, что заплачу за работу. А они меня просто изнасиловали, и все. Вот так-то, Марк Аронович… Так что Димка прав. Надо «крышу».

– За такую работу нужно будет завтра минимум десятку отстегнуть, – заметил Димка.

Настя повертела в руках пустую рюмку, поморщилась:

– Какая гадость эта ваша водка… Ну, десятка, положим, не проблема. А вот кому ее отдавать, ты знаешь?

– Думаю, да.

– Не «кинут»?

– Не думаю. Это надежная крыша, ментовская… Это же их хлеб. Если они решатся «кинуть», к ним просто обращаться перестанут: в городе об их финте все будет известно на следующий же день.

– Так что будем решать? – спросил Куз.

– Что решать?.. – Димка хлопнул себя по коленям. – Настя! Ты окончательно решила?

– Да.

– Тогда я поехал. Звоните своей Барракуде…

– Своему.

– Ну, своему. Говорите, что мы покупаем магазин. Деньги будут завтра утром. Пусть забивает стрелу со своими бандюгами. А я… я поеду сейчас к людям… Короче, звоните мне на пейджер, – сказал он, имея в виду тот, что купил совсем недавно, в очередной раз выйдя за подарками для Насти. – Теперь «трубы» нам с тобой, Настюха, придется покупать…

– Не называй меня так. Меня так папа звал.

– Извини. Все! Я поехал! – Димка, как был в спортивных штанах и курточке, отправился в прихожую, натянул кроссовки и вышел, хлопнув входной дверью.