Испанский театр. Пьесы (сборник) - Хуан Руис де Аларкон

Перед заманчивой добычей. (В сторону дона Фернандо.)

Эй, капитан, вот мой совет:

Похитить эту даму надо.

Дон Фернандо. Зачем?

Камачо. Пусть будет мне наградой.

Без женщин нам веселья нет.

Дон Фернандо. Ты прав.

Камачо. Пойдем за этой птицей,

Нам путь укажет сей мужлан.

Дон Фернандо. Пока во влажный океан

Бог дня златую колесницу

Не погрузил, идем туда,

Поможет нам безмолвье ночи.

Так в путь, друзья, покуда очи

На небе не зажгла звезда.

Kамачо. Идем.

Дон Фернандо. Веди – и без отказу.

Крестьянин (в сторону). Боюсь, Кларьяна, свой секрет,

Кто ты, девица или нет,

Ты нам теперь откроешь сразу.

В доме Графа в Сеговии

Сцена V

Граф, Финео.

Граф. Финео, тем ослаблю яд, —

Вот средство овладеть мне милой.

Финео. О, мой сеньор, с какою силой

Тебя желания томят!

Граф. Я осушил фиал волшебный,

Я раз взглянул – и сам не свой.

В плену у страсти роковой,

Где обрету покой целебный?

Увы, враждебных чувств игру

Смущенным сердцем принимаю,

Другого выхода не знаю —

Иль овладею, иль умру.

Финео. Тебе повиноваться станем.

Граф. Поди, Чичона кликни в дом.

Тоску беседой развлечем,

Надежду вымыслом обманем.

Финео уходит.

Сцена VI

Чичон, граф.

Чичон. Я быть слугой твоим горжусь,

Теперь Чичон – персона, шишка!

О, только лопнуть от излишка

Своей я гордости боюсь!

Граф. Благодарю. Занятней книги

Мне твой веселый разговор.

Откуда родом ты?

Чичон. Сеньор,

Из Брюха, из села Барриги.

Граф. Все села вдоль и поперек

Я знаю, – есть село такое?

Чичон. Да, есть, сеньор, и пребольшое,

А мне, признаться, невдомек —

Ужель до слуха твоего

Весть не дошла о нем? Ей-ей,

Отчизна первая людей

Баррига, то есть наше брюхо!

Этимологьям нет числа, —

Моя ж других, пожалуй, шире:

Менсия (да почиет в мире!)

Девицей скромною была,

Да, видно, как-то промахнулась,

Попала и она впросак.

И хоть упала на тюфяк,

На шип, бедняжечка, наткнулась.

Вот пухнуть стал ее ушиб,

Чуть кто с допросом, молвит: «шишка».

А тут родился я, мальчишка,

Ну, и, родившись, тотчас влип.

Ее увидя снова здравой,

Соседи злились и родня

И пальцем тыкали в меня,

Грозя мне быстрою расправой.

А после говорили: «Вон

Пошли у нас дела какие,

Родилась Шишка у Менсии».

Отсюда Шишка я, Чичон.

Граф. Ты весельчак.

Чичон. Им стал теперь я,

Печальной жизни не влача.

Не то бывало у ткача,

Где я служил как подмастерье.

Доход и точно не велик.

Сеньор мой, посудите сами:

Весь день руками и ногами

Сучить обязан ученик.

Граф. Слуги обязанности знаешь?

Чичон. Нести бесплатные труды,

Не есть до утренней звезды,

Не плакать, если потеряешь,

Быть кротким, точным месяц-два,

А там, узнав места больные,

Костить тебя, как остальные.

Вот долг слуги… и все права.

Граф. Слуга любимый не поносит

Ни службы, ни своих господ.

Чичон. Ну, а скажи, какой доход

Такая должность нам приносит?

Граф. Тебе я близость обещаю.

Чичон (в сторону). Как близость в столь короткий срок?

Сеньоры – с головы до ног —

Меня за сводню принимают!

А Теодоры сгинул след?

Граф. Об этой страсти мимолетной

Я вспоминаю неохотно.

Былой заботы в сердце нет.

Тебе найдется повод скоро

Твои таланты проявить.

Чичон. Вели.

Граф. Ты должен захватить

Ткача, а с ним и Теодору.

Чичон. Легко сказать!

Граф. Сокрыт в горах

Их стан, отныне знаменитый.

Стеклись к ним воры и бандиты,

На всю страну наводят страх.

Чичон. И я…

Граф. А если об условьях

Ты хочешь знать, скажу, изволь.

Жезл альгуасила даст король,

Две тыщи золотых – Сеговья.

Чичон, ты это совершишь,

И этим короля обяжешь,

Услугу всей земле окажешь

И мне отменно угодишь.

Чичон. Клянуся Богом!.. Видно, ложно

Тебя уверила молва,

Что я храбрец. Ах, лгут слова!

Я малый очень осторожный.

И в чем доспехи драчуна?

Есть сердце, мускулы, трахеи,

Есть глотка – вот и все трофеи.

Все из такого волокна,

Что от малейшего изъяна

Готовы лопнуть, и, спеша

Из тела бренного, душа

Тогда шмыгнет в любую рану.

От слов одних бросает в пот!

Да разве кожа панцирь крепкий?

О, мой сеньор, не камнем, – репкой

Ее и мальчик прошибет.

Граф. Не силу примени – искусство.

Помочь не может нам никто,

Лишь ты, Чичон. Тебя за то

И выбрал я. Попробуй чувство

В ткаче словами вновь согреть.

Признав в тебе слугу былого,

Тебе доверится он снова —

И ты его заманишь в сеть.

Чичон. Люблю уловки я такие,

Доверься мне! Вот роль так роль!

Сцена VII

Паж, те же.

Паж. Его величество король

К себе ждет вашу сеньорию[42].

Граф. Останься здесь: я обо всем

С тобой договорюсь подробно.

Граф и паж уходят.

Сцена VIII

Чичон, один.

Чичон. Вот и дворец, а неудобно

Передвигаться как-то в нем.

Едва его завидел стену

И дверь, тщеславием томим,

Как пред хозяином своим

Опять пускаюсь на измену.

Измена… Точно ль? Нет, постой.

Для нас закон в монаршей воле, —

Ей подчиняюсь поневоле,

Так хочет граф, хозяин мой.

Жезл альгуасила, денег много —

И милость короля… Ну что ж,

Мою измену ты поймешь,

О ткач, и не осудишь строго.

А нынче плата поднята.

Иуде (правда, был он рыжий),

Когда он в торг вступил бесстыжий.

Дешевле дали за Христа.

В доме Доньи Анны в Вильяре

Сцена IX

Донья Анна и Флоринда в крестьянском платье, Флоринда зажигает свет.

Донья Анна. Флоринда, ах, я так грущу.

Переживу ль свое волненье?

Флоринда. Сеньора, слов я утешенья

Для вашей скорби не сыщу.

Донья Анна. А прежде как он был послушен,

Как сердцем пламенным глубок!

Зачем теперь он так жесток,

И ветренен, и равнодушен?

Флоринда. Ах, все мужчины таковы,

На то и пол их самый вредный.

И горе женщине той бедной,

Что им доверилась, как вы.

Сцена X

Гарсеран в крестьянском платье, те же.

Гарсеран (в сторону). Вот дверь, на всем руки здесь женской

Забота нежная видна,

Здесь всюду дышит тишина

И прелесть жизни деревенской.

Дозволь, о друг прелестный,

К ногам твоим склониться.

Ночь стала светлым днем и ярким и чудесным.

Я смерти не страшусь, – ее ли мне страшиться?

Мне легче умереть, чем вновь тебя лишиться.

Донья Анна. Вы ль это, Гарсеран?

Гарсеран. Я жизнь свою теряю

В тебе, спасен тобой. Ее я посвящаю

Твоим высоким совершенствам —

Источник мук моих и моего блаженства.

Донья Анна. О Гарсеран, когда взаимно чувство,

Простительны вполне и смелость и искусство.

Но если кто намерен

Искать чужой любви, в успехе не уверен,

Он в дерзости своей, будь подвиг смел и труден,

Лишь жалок, и смешон, и глуп, и безрассуден.

Гарсеран. Увы, любовь всегда безумна.

И знай, не любит тот, кто ждет благоразумно.

Донья Анна. К чему любви приманки?

Влюбленных не ищу, и ваши речи лживы;

И сами вы – не муж для простенькой крестьянки.

Гарсеран. Когда любви правдивой…

За сценой шум.

Флоринда. Сюда идут, сеньора.

Донья Анна (в сторону). О, горе, это он! Как избежать позора?

Мне смерть, коль нас застанет вместе.

Подумать о себе и о моей вы чести

Должны, явив мне состраданье.

В покое том темно, туда никто не входит.

Вы в нем найдете дверь, она в мой сад выводит.

Гарсеран. Чтоб честь твою спасти, исполню все желанья.

Прерву опасное свиданье.

Донья Анна. Скорей!

Гарсеран (в сторону). Судьба моя, о как ты беспощадна!

Чуть жизнь вернула мне, уж отнимаешь жадно.

Прячется за занавеску.

Сцена XI

Дон Фернандо, Камачо, Корнехо и Xарамильо в масках, донья Анна, Флоринда. Гарсеран за занавеской.

Донья Анна. О, горе мне! Скажите, кто вы?

Дон Фернандо. Умерьте тщетный крик, иль мой клинок суровый,

Чтоб кончить с ним, пронзит вам сердце.