Проводники света (СИ) - Моисеева Ольга Юрьевна

  - Эй-эй, а ну-ка очнись! - взвыл волкодлак, куснув один из хвостов чудища. - Сперва наше верни, а потом уже окочуривайся! Отдай нам назад всё, что выпила!

  - Отдай, верни! - прокаркали чёрные навьи-птицы, вспорхнув на дерево.

  - Верни!.. - эхом откликнулся упырь.

  - Ну? - Чурослав слегка повернул рогатину, заставив чудище вздрогнуть и застонать, снова распахнув глаз.

  - Я не могу вам вернуть выпитый "сок"...

  - Что?! - вскричали все навьи разом и бросились к ней, готовые разорвать на клочки.

  - Да подождите, дослушайте! - взмолилась она, из последних сил заслонив хвостами свой, подёрнутый пеленой боли, глаз.

  Воевода нахмурился и, вытянув рогатину, предостерегающе поднял руку, веля своему отряду боевой нежити погодить.

  Нега уронила хвосты наземь и, благодарно кивнув Чурославу, продолжила: - Вы сами можете уйти из преддверья Нави дальше, через Реку Забвения, ничто вас больше не держит.

  - А ежели ты снова обманываешь? - упырь оскалился.

  - Я говорю правду, - тихо откликнулась Нега. - И честно отвечаю, что "сок" вернуть не могу, я из него зелье делала и сородичам своим продавала. Для нас он - как сброженный мёд для людей, только стократ пьянее и без похмелья. Разлетался вмиг и на диво дорого. Так что нет больше вашего "сока" - давно уж продан, выпит, переварен. Но зато вы! Вы-то сами - вольны, я вами больше не управляю. Не верите - идите и убедитесь!

  - Но как?! - навьи растерянно озирались, в надежде узреть какой-нибудь ход. - Как нам пойти-то?

  - Её спросите, - чудище указало хвостом на Деяну - та яростно рылась в прахе морковки, неразборчиво бормоча какие-то заклинания. - Это ведь она всех сюда вытащила, не я!

  - Она?! - вся нежить разом повернулась к юной ведунье.

  - Что? - она перестала шептать и воззрилась на навий. - Я?!

  - Ты нас призвала!

  Чёрные птицы затопали по веткам ногами, вытягивая чёрные шеи, упырь и волкодлак подобрались поближе, Чурослав прищурился, вглядываясь в её оторопелое лицо.

  - Я?! К-как это?.. - изумлённо пролепетала Деяна, и вдруг вспомнила!

  Вспомнила, как плыли их образы и своё "Помогите!". Она посмотрела на оберег - он всё ещё горел разноцветьем.

  - Девка не просто перехватила управление ключом, она вытащила его в ваш мир, из-за чего он стал плотным и свойства его изменились, - глухо промолвила Нега. - Я пыталась вернуть себе власть, но вместо этого сама к вам вывалилась - она и меня умудрилась сюда вытащить...

  - Так вот почему я смог сделать рогатину! - воскликнул Чурослав. - Мы стали плотными!

  - Мы что, снова живы?! - глаза волкодлака округлились.

  Он вскочил и тяпнул себя за ногу, пробив шкуру, - кровь не пошла.

  - Нет! - проследив, как тёмные дырки от клыков тут же затянулись, словно их и не было, покачал головой воевода. - Мы всё ещё Духи, хоть и плотные. Но мы не из мяса и крови... И Белогор... Где же всё-таки Белогор?

  - Откуда я знаю?! - огрызнулась Деяна.

  - Ежели мы Духи, так давай нас обратно в Навь отправляй! - потребовал от неё упырь. - Проверим, правду ли чудище про Реку Забвения сказывает.

  - Да! Да! - прокаркали навьи птицы.

  - Да если б я ведала, как сделать сие! - всплеснула руками ведунья. - Я...

  Она осеклась, потому что день внезапно померк, и на землю пала огромная тень. Все как по команде задрали головы - прямо над ними клубились тучи - чёрные с янтарными от солнца краями.

  - Гроза? - удивился Чурослав. - Средь ясного...

  Слова заглушил дикий грохот, всех ослепил яркий свет, и земля сотряслась от удара. В сажени от воеводы дымился круг почерневшей травы.

  - Стрела Перуна! - взвыл волкодлак, выпученными глазами взирая на небо.

  - Глядите... - упырь простёр руку вверх, - там! Меж тучами!

  Сизые клубы разошлись, и в просвете явился огромный всадник: могучий конь под ним бил серебряным копытом, распустив гриву огненную, а выше, в чистом небе, кружил, раскинув длинные крылья, орёл.

  - Перун! - выдохнул воевода. - Да то ж сам Перун, воитель небесный!

  Деяна не отрываясь смотрела на Бога: муж был не молод, но красив так, что дух захватывало: очи велики и грозны, лоб высок, голова и борода чистым серебром сияют, а усы - золотые, длинные, от ветра развеваются. Слева на поясе - секира, справа - громовая палица, на широкой груди сияет шестью пламенными лучами Сварожий круг, а в руках - лук и стрела золотая. Натянул Перун тетиву, и сверкнула молния, залив лес ярчайшим светом, грянул оглушительный гром, и земля под ногами снова вздрогнула так, что все, кто стоял, повалились, а навьи птицы с криками захлопали крыльями, едва удержавшись на ветках.

  Чёрный круг сожжённой травы лопнул. Поднимаясь на ноги, Деяна снова взглянула на небо, но увидеть всадника не сумела, ослеплённая третьей вспышкой молнии, после которой земля в центре выжженного круга просто исчезла, и на её месте открылся большой, в рост человека и, словно надутый чернотою, пузырь.

  - Чернолаз! - завопила юная ведунья. - Перун путь нам в межмирье открыл! Славься, небесный воитель! Она вскочила и, глубоко поклонившись до самой земли, вновь задрала голову к небу, но Бога там уже не было. Умчался на небесную твердь громовик, только кружили ещё в воздухе отсветы огненной гривы его коня, да расходились, истончаясь прямо на глазах, тучи.

  - Ускакал, - тихо произнесла Деяна и, опустив голову, замерла от удивления: все навьи приняли человеческий облик и стояли рядком, глядя на чернолаз, из которого медленно выходил седой как лунь человек, еле переставляя ноги из-за тяжёлой ноши - бесчувственного Колояра.

  - Белогор! - воскликнул Чурослав, резво бросаясь старику на помощь.

  Все остальные глубоко поклонились навьему Деду и сгрудились вокруг, не заметив, как чудище за их спинами, собрав последние силы, ринулось к чернолазу.

  - Он жив? - спросила Деяна, глядя, как воевода с Белогором бережно укладывают юношу на землю.

  - Да, - ответил старик. - И он скоро очнётся, если Велес великий позволит.

  - Велес? - выпрямившись, переспросил Чурослав, но голос его вдруг стал тихим, словно раздавался издалека. - Что это? - он поднял руку: сквозь неё легко проникал солнечный луч.

  Девушки-навьи тоже сделались почти прозрачными и, воздев руки к небу, успели подняться всего на три сажени вверх, прежде чем истаяли в воздухе. Высокий муж и отрок последовали за ними.