В поисках истины - Чарльз Мартин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Во имя Иисуса, аминь.
Иногда я читаю свою молитву два, а то и все три раза. Бывает и по десять раз на дню. И обычно всегда при этом обливаюсь слезами.
Только не занимайтесь самобичеванием, если, проснувшись завтра поутру, обнаружите, что ваши руки и мысли заняты отнюдь не крестом, а совсем даже другими вещами. Что ж, возвращайтесь в исходную точку и начинайте всё сначала. Наши идолы обычно пускают глубокие корни. Иногда они вылезают наружу все вместе, одновременно, таким большим кустом. А иногда приходится возиться долго, чтобы докопаться до корней. У многих из нас случается и так: отдал, а потом, через какое-то время, забрал обратно. Вот почему Иисус говорит о ежедневной работе над собой. Каждый день, без перерыва. Но не надо отчаиваться, если такое случилось и с вами. «Уже и секира при корне дерев лежит» (Мф. 3:9). Вспомните, Господь благословил Авраама после того, как тот был готов принести в жертву Исаака, и это благословение преобразило дикое сознание самого Авраама.
Если у вас есть серьёзные проблемы, пригласите на молитву вместе с собой друга. Два фонарика в тёмном погребе всегда лучше, чем один. И не надо стыдиться. Помните, сатана обязательно использует ваш стыд против вас. И сделает это намеренно. Если вы состоите в браке, то пусть рядом с вами в этот момент будет ваша жена или муж. Знаю, это довольно болезненно. Но Господь воздаст вам за ваше смирение и благословит этот ваш шаг. Возьмите свою жену за руку. Или своего мужа. Преклоните колени. И излейте душу, всю, без остатка.
И последнее. Когда Симон взвалил себе на плечи крест, Иисус поднял голову и посмотрел ему прямо в глаза. Этот взгляд был устремлён в вечность. Иисус смотрел сквозь Симона на нас с вами. Он здесь и сейчас, вместе с нами. Взойдя на крест, Он искупил все наши грехи и принёс нам вечное избавление. Наступит момент, когда наша земная жизнь подойдёт к концу, и тогда каждый из нас сможет сам заглянуть в Его глаза. Но самое главное в нашей жизни, так сказать, суть вопроса, состоит в другом. Когда придёт этот час и вы будете смотреть Ему в глаза, что Он увидит на ваших плечах? С чем вы пришли к нему?
Так что же вы несёте на своих плечах?
Пусть это будет крест.
Глава 7
Самое трудное из того, что нам с вами предстоит когда-либо сделать
В три часа пополудни, когда первосвященник принёс в храме в жертву пасхального агнца, Иисус попытался в последний раз слегка приподняться и втянуть в Себя немного воздуха. Но Его лёгкие уже были полны кровью, и места для воздуха там не было. Что-то забулькало внутри прежде, чем «излиться в смерть». Последний выдох, и конец.
Иисус, этот Агнец, вознесённый на трон, умирает на кресте.
Землетрясение колеблет гору Сион. Вопиют древние камни. Завеса в храме рвётся пополам. Толпа вокруг места казни погружается в оцепенелое молчание. Многие плачут. Народ разбивается на группки. Кто-то качает головой. «Наверняка Он был Сыном Божиим», – слышатся голоса.
Все глаза устремлены на Него, висящего высоко на кресте. Его силуэт чётко обозначен на фоне неба. «И как Моисей вознёс змию в пустыне, так должно вознесену быть Сыну Человеческому» (1). В Нём невозможно узнать Его прежнего. Исковерканное, обескровленное тело. Безжизненное.
Приближается день Субботы. Если Его не снять с креста прямо сейчас, то, согласно закону, Он должен будет висеть на кресте, пока не закончится суббота. Сердца разрываются от невыразимой муки. Мария Магдалина плачет, не скрывая своих слёз, в отчаянии царапая руками землю.
Один богатый человек, Иосиф из Аримафеи, бывший среди учеников Иисуса, воспользовавшись своим высоким положением, пришёл к Пилату. «Я здесь, чтобы попросить у вас тело Иисусово».
– Забирай! – машет рукой в ответ Пилат, желая побыстрее избавиться от докучливого посетителя.
Слышится приглушённый шёпот тех, кто начинает осторожно извлекать крест из земли, стараясь не уронить тело на землю. Они снимают с Его головы терновый венец, вытаскивают гвозди. Находится кто-то самый смелый: подходит и закрывает Ему глаза. Вначале один, потом второй. Его ученики молча взирают на Него. Его молчание для них невыносимо. Как могло такое случиться, снова и снова спрашивают они себя.
Воины переминаются с ноги на ногу. Им не терпится побыстрее разделаться со всем этим. Время для прощания с покойным истекло. Тело Иисуса в сопровождении стражников переносят в новую могилу, высеченную в скале, которая принадлежит Иосифу. Там они кладут уже остывшее и слегка окоченевшее тело Иисуса на холодную каменную плиту. Его кожа уже посерела, губы в кровоточащих подтёках, лицо – пепельного цвета. Дорожки свернувшейся крови тянутся по Его ногам, кровь застыла на кончиках пальцев. Время позднее. Густые длинные тени ложатся на землю. Времени на то, чтобы обмыть тело, нет. Обливаясь слезами, ученики целуют Его в лоб и заворачивают в чистую льняную плащаницу. Потом совершают короткий молебен над телом, прощаются с покойным и покидают гроб. Стражники немедленно заваливают двери в гроб огромным валуном. Тело Иисуса остаётся лежать в темноте.
Ученики медленно бредут от места упокоения их Учителя. Перед глазами каждого мелькают картинки из недавнего прошлого. Горе их столь велико, что они ещё не в силах понять умом и прочувствовать сердцем боль своей утраты. «Как могло такое случиться?» – снова и снова повторяют они. «Как Он попустил такое? Ведь Он исцелял больных. Воскресил Лазаря. Почему же всё так произошло?» Их последнее воспоминание о живом Иисусе: истерзанный человек, умирающий в муках на кресте, стенающий от невыразимой боли. В их ушах всё ещё звучат ужасные крики, вырывающиеся из Его груди. Абсолютно беспомощный человек, не имеющий никакой власти. Тело буквально разорвано на части. Нечеловеческие страдания. По мнению Его учеников, произошло что-то немыслимое. Не постижимое умом. Иисус покинул их навсегда. И всё потерял.
В сознании тех, кто Его любил, кто добровольно следовал за Ним, эта мысль жжёт раскалённым железом: Иисус потерял всё.
Они бредут, утирая слёзы, всё дальше и дальше от могилы Иисуса, ругают стражников, вспоминая, что они творили с их Учителем. Все растеряны, сбиты с толку, понятия не имеют, что с ними будет потом. И все вопрошают друг друга: «И что теперь?»
На этот простенький вопрос ни у кого из них нет ответа. Нет готового плана действий. Остаётся лишь в бессилии сотрясать кулаками и плакать.
