Темные отражения - Алексей Калугин

Позавтракав на скорую руку, путешественники перетащили все свои небогатые пожитки к колодцу.

Первым в колодец спустился Гайно.

– Давай! – крикнул он, достигнув уровня воды и уцепившись за край пролома в стене.

Сверху на веревке ему спустили одну из подготовленных Глумзом корзин.

Гайно установил корзину на воду и надавил на нее по краям руками. Корзина, хотя и выглядела ненадежно, тем не менее отлично, вполне устойчиво держалась на плаву.

Следом за первой были спущены вниз и оставшиеся две корзины, после чего, обвязавшись веревкой, спустился в колодец и сам изобретатель и строитель необыкновенных плавсредств.

Гайно подставил Глумзу одну из корзин, так что тот даже ног не замочил.

– Ну как? – уцепившись руками за края корзины, спросил Глумз у Гайно.

– Доплывем, – уверенно ответил тот. И, подумав, добавил: – Если водопадов на пути не будет.

Все три импровизированные лодки связали между собой веревкой. При этом в центре оказалась та, в которой сидел Глумз. Гайно вручил Глумзу длинный шест вместо весла и, вооружившись точно таким же, забрался в соседнюю корзину. В третью корзину был загружен провиант и снаряжение: одеяло Глумза, ботинки Гайно и автомат.

– Что-нибудь хотите сказать напоследок? – спросил Гайно у Глумза.

– А что тут скажешь? – пожал плечами Глумз. – Доверимся Хранителям.

Взглянув в последний раз на бледное пятнышко рассветного неба наверху, Гайно оттолкнулся шестом от стены колодца и ввел флотилию в русло подземной реки.

Сильное течение подхватило легкие суденышки и повлекло их за собой, в темноту и неизвестность.

Глава 23

Подземная река была на удивление широкой. Луч света от фонаря только изредка едва касался то одного, то другого берега, так что вскоре Гайно перестал опасаться, что их утлые суденышки разобьются о береговые камни.

– Как долго нам предстоит плыть? – спросил он Глумза.

– Трудно сказать, – весьма неопределенно ответил тот.

– Тогда я, пожалуй, выключу пока фонарь, а то батарейки сядут.

Когда Гайно погасил фонарь, стены и свод пещеры окрасились бледно-розовым, мерцающим светом, который прежде, в луче фонаря, был незаметен. Свет был очень слабый, но вполне достаточный для того, чтобы различать очертания берегов.

– Это еще что такое? – с опаской спросил Гайно.

– Возможно, это флюоресцирующие лишайники или микроорганизмы, – предположил Глумз. – Если бы подплыть поближе…

– Да ну их, только время потеряем, – перебил Гайно. – Лучше поскорее выбраться на поверхность… Жутковато здесь.

– С этим уж как повезет, – ответил Глумз.

– А что, если выхода вообще нет? – решился высказать вслух свое наихудшее опасение Гайно.

– Вряд ли, – сказал Глумз. – Река слишком большая и полноводная.

Путь по подземной реке был долгим и скучным.

От сидения в неудобной позе затекли и нестерпимо ныли ноги и спина, а при малейшей попытке изменить положение тела корзины колыхались так, что, казалось, вот-вот опрокинутся. Спать приходилось тоже на плаву, уткнувшись головой в колени, вздрагивая и напрягаясь всем телом при малейшем колебании корзины.

Стены пещеры уходили в воду почти отвесно, и за все долгое время плавания путешественники не смогли обнаружить ни одного горизонтального клочка суши, на котором можно было бы отдохнуть и размять онемевшие члены.

На третий день пути (правда, Гайно, следивший за временем по часам, сбился со счета и не мог с уверенностью сказать, было ли это утро или вечер) берега разошлись в стороны, река разлилась и превратилась в довольно просторное озеро. Постепенно гаснущее течение вынесло корзины к середине озерного зеркала и оставило, утонув в глубине. Свод пещеры нависал в этом месте в каких-то двух-трех метрах над поверхностью воды, отчего было светло настолько, что Глумз и Гайно могли свободно, не напрягая зрения, рассматривать уставшие, изнуренные бессонницей лица друг друга.

– Ну, что дальше? – спросил Гайно.

– Искать выход, – ответил Глумз.

До дна шесты не доставали.

Попробовали грести руками, но ничего путного из этого не вышло – совершенно выбились из сил, а с места, похоже, даже не сдвинулись.

– Приплыли! – Гайно со злостью сплюнул в воду.

– Течение существует и здесь, только очень слабое, – попытался успокоить его Глумз. – Рано или поздно нас снесет к выводной протоке.

– Как скоро? – не рассчитывая на ответ, спросил Гайно. – Через неделю? Через месяц? Или через год?

Глумз, если бы и хотел, ничего не успел ответить.

Вода рядом с корзиной, в которой сидел Гайно, внезапно забурлила, и из нее показалась большая, размером с корзину, круглая голова с копной спутанных волос на затылке, с широким, тонкогубым лягушачьим ртом и огромными, невероятно глупыми глазами. Голова была надета на длинную, тонкую шею, уходящую под воду. Тело, которому принадлежала такая голова, должно было иметь поистине гигантские размеры.

Проникновенно взглянув на Гайно, голова тяжело вздохнула и тонким женским голосом произнесла:

– И что же ты так раскричался?

Гайно, на мгновение оцепеневший от неожиданности и изумления, дернулся к соседней корзине, в которой лежал автомат.

Голова тотчас же исчезла под водой и через несколько секунд всплыла по другую сторону от корзин, рядом с Глумзом. Теперь тон ее речи был нервным:

– Да не допустят Хранители, чтобы эта зараза всплыла прямо под нами! Тогда нам крышка!

– Глумз, пригнитесь! – крикнул Гайно, вскидывая автомат.

Но, прежде чем Глумз выполнил команду, голова снова нырнула под воду.

– Да не допустят Хранители, чтобы эта зараза всплыла прямо под нами! Тогда нам крышка! – нервно произнес Гайно, осматриваясь по сторонам и не замечая, что слово в слово повторил то, что сказала голова.

В третий раз голова появилась из воды метрах в пяти, прямо напротив Гайно. Она смотрела на него, бестолково моргая своими огромными глазами. Гайно поднял автомат, тщательно прицелился и уже готов был нажать на курок, когда совсем с другой стороны раздался крик:

– Не тронь Марианку, бандит! Чего она тебе сделала?!

Гайно вместе с автоматом развернулся на крик.

По поверхности озера быстро плыла длинная узкая лодка. Мелькало мокрое весло, раскидывающее веера брызг то с одного, то с другого борта, но гребца видно не было.

Голова водяного чудовища тоже заметила приближающуюся к ним лодку и начала издавать радостное, нетерпеливое поскуливание, похожее на щенячье.

Лодка проскользнула мимо корзин, качнувшихся на поднятой ею волне, и резко остановилась возле головы. Со дна ее поднялся маленький, чуть больше метра ростом человечек и, запустив руку в гриву зверя, ласково потрепал ее. Голова довольно заурчала.