Бесконечность I. Катастрофы разума - Андрей Волков
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Лицо Александра исказила тень.
— Мы все чего-то боимся, — сказал он, — вы, я, любой прохожий на улице. Один китайский партнер мне рассказывал, что страх — это маленький дракон, который живет в сердце человека и медленно его пожирает.
— Но человек должен сдерживать этого дракона, — сказала Ксения, — а вы боитесь, что не сможете его удержать.
— А вы нет? — запальчиво сказал Верховский и тут же смутился. — Простите.
— Ничего, — сказала Ксения, — конечно, боюсь, я из плоти и крови, как и вы, и тот прохожий, но я знаю, если я не буду его сдерживать, пострадают невинные люди. Поэтому на ваш первый вопрос я отвечу, что каждый из нас сам решает свою судьбу, а не ангелы, демоны или драконы, только мы сами.
— Вы странный человек, Ксения Игоревна, — сказал Александр, — я бы даже сказал удивительный. Итак, я могу рассчитывать на сотрудничество?
— Если только вы не боитесь, что правда может пробудить вашего дракона, — прозвучал ответ.
Последнее слово должно всегда оставаться за ней, это Верховский уже уяснил.
* * *
Ксения вышла из ресторана с выражением самодовольного эгоизма на лице. От встречи с Верховским она получила много информации, вроде бы разрозненной, но, тем не менее, она прикреплялась к общей линии её расследования. Верховский её заинтересовал. В нем чувствовалась и живость, и некая инфантильная незащищенность. Не таким он был на рекламных бордах и телеинтервью. Там он был жестче и смелее. Хотя и с ней пытался быть таким, даже заигрывал. Она один только раз встревожила его, когда речь зашла об Анастасии Урусовой. Значит, у них был роман. Роман, который закончился, и возможно, что их разрыв как-то связан с тем убийством в Женеве, ну, чисто гипотетически. Да, на него могут воздействовать таким образом, но Кирсанова, какую роль в этом играет её смерть? Неужели она просто случайная жертва? Нет, таких случайностей не бывает. Она должна быть связана или с Верховским, или с Урусовой, а значит, и остальные пропавшие девочки должны быть с ними связаны, но как?
— Ну конечно, кому-то по ресторанам ходить, а кому-то по таксопаркам, — услышала она голос Мациевского.
— Я надеюсь, что сходили успешно? — весело поинтересовалась девушка.
— Вы не поверите, — сказал Рауш, — мы нашли машину, которая забирала Кирсанову от школы.
— Так, — оживилась Ксения, — и куда её отвезли, в пансионат?
— Нет, — сказал Мациевский, — пункт назначения был в черте города. Лермонтовский бульвар.
— Вы там были?
Рауш покачал головой.
— Решил сначала вам сообщить, — заметил оперативник.
Ксения кивнула.
— Ну, поехали, съездим, — сказала она, — посмотрим, где коротают свой досуг современные школьницы.
Лермонтовский бульвар оказался длинной и тихой зеленой улицей с множеством деревьев и низкоэтажных жилых построек, преимущественно частных.
— Здесь, — махнул рукой Мациевский, указывая сквозь стекло на трехэтажный каменный дом, — таксист сказал, что высадил Кирсанову на другой стороне, очевидно, девушка не хотела, чтобы кто-то видел, как она заходит сюда.
— А откуда тогда мы знаем номер дома? — резонно осведомилась Ксения, тормозя автомобиль.
Расположившийся сзади Рауш усмехнулся:
— Да у таксиста шину чуть спустило, подкачивал, вот и заметил.
Авалова фыркнула.
— Что же он сразу в угрозыск не пошел, бестолочь? — спросила девушка.
Анатоль пожал плечами.
— Говорит, что все выходные провел на даче, в огороде копался и футбол смотрел, вот и вылетело из головы, а потом, как узнал про убийство, так сразу вспомнил.
Ксения вздохнула.
— А Кирсанова была одна?
Рауш кивнул.
— Водила говорит, что да, но сильно торопилась, всё время на часы смотрела.
— Установили, кто живет в доме?
— Три квартиры из пяти переоборудованы под офисы. В ещё одной — мать-одиночка с двумя детьми, так что нас, скорее всего, интересует квартира на последнем третьем этаже, тем более что есть весьма интересный факт о её владельцах.
— Ну? — насупилась Ксения.
— Квартира принадлежит корпорации Верховского, — сказал Анатоль, — они иногда размещают здесь важных гостей.
Ксения закусила губу. Её смущала мысль, что Кирсанова могла заниматься общественной работой посреди ночи.
Оперативники поднялись по широкой лестнице на третий этаж. Лифта не было, никакого намека на консьержа тоже, а звонить в офисы было бессмысленно, в них никого не могло быть в это время.
— Ну, — меланхолично произнесла Ксения, — думаю, что разрешения спрашивать не стоит.
Девушка вытащила отмычку и стала копаться в замке, он оказался простым, без фокусов. Механизм щелкнул и дверь открылась.
Прижимая к груди портативный фонарик и одновременно фиксируя торчащий за поясом «Браунинг», Ксения прошла вглубь квартиры.
Было темно, и стоял ужасно спертый воздух, как обычно бывает в квартирах, в которых никто подолгу не бывает, но обставлена она была со вкусом. Из узкой прихожей сыщики прошли в гостиную. Она представляла собой средних размеров комнату с покрашенными в бордовый цвет стенами, углы которых украшали белые мраморные колонны.
— Кто-нибудь отодвиньте портьеры, — распорядилась Авалова.
Осторожно ступая, Рауш прошел вперед и дернул в стороны тяжелые коричневые шторы. Гостиную осветило тускнеющее осеннее солнце.
Щурясь от резкого света, Ксения оглядела комнату. Возле дальней стены стоял кожаный диван, возле него дорогой деревянный стол на резных ножках, на котором были раскиданы газеты и журналы. Напротив — антикварный стеллаж, заполненный папками. На центральной полке стоял металлический ящик с кнопками посередине — сейф.
Весь антураж свидетельствовал о том, что квартиру давно никто не посещал. Подушки на диване не измяты, электричество отключено, газеты и журналы старые, самый свежий выпуск «Ведомостей Понти́и» — главной республиканской газеты трехнедельной давности. В квартире было слишком чисто для жилой обстановки, обычно так прибирают, когда надолго уезжают. И все же Екатерина Кирсанова была здесь, но вышла ли она отсюда живой, и если да, то куда пошла? Девушку видели здесь вечером восьмого, а её труп нашли только пятнадцатого. Выпадает целая неделя.
— На кухне ничего, — констатировал Рауш, — рольставня опущена, холодильник выключен, даже поживиться нечем. Может, девушка просто зашла в подъезд, увидела закрытую дверь и ушла?
Ксения нахмурилась.
— А сколько ваш таксист с машиной ковырялся? Мациевский пожал плечами.
— Говорит, что минут пять.
Ксения с сомнением оглядела напарников.
— Многовато, — сказала она, — я имею в виду, чтобы понять, что в квартире никого нет, она бы вышла раньше.
— Так, может, она и вышла, — предположил Рауш, — просто её не заметил водила?
Авалова резко покачала головой.
— Кирсанова бы сама подошла к нему, — сказала девушка, — в таких случаях, люди обычно первым делом смотрят, не уехала ли машина. К тому же сами сказали, что она всё
