Несгибаемый. Не буди лихо… - Константин Калбанов

К предместьям Чойра подошли уже в сумерках. Все же со временем Петр слегка не рассчитал. Четыреста верст да еще и по какой-никакой дороге, это не так чтобы и сильно много. Да еще и при том, что за рулем сидел не склонный к разного рода авантюрам и картинным выходкам, Плужников. Он стремился только к одному, в кратчайшие сроки достигнуть нужной точки. Но все же, трудностей на маршруте было с избытком, а потому пройденное за день расстояние не могло не впечатлять.

А еще, надо заметить, данный маршрут оказался довольно популярным. Все же Россия торгует с Китаем издревле. И основной маршрут в центральный Китай проходил через Кяхту, куда собственно и вел этот маршрут. Ну не на пустом же месте решили устраивать первый автопробег.

За день они обогнали три больших каравана из верблюдов и повстречали пару. Был купеческий караван из пяти автомобилей, и еще одиночный автомобиль, с охраной в кузове. Встретилась им и колонна японских военных из четырех автомобилей. Одиночные путники или небольшие группы. Людно было, чего уж там, с ночной дорогой не сравнить…

Самолет ушел на посадку в Чойре. Во-первых, пора было дозаправить баки. Во-вторых, им сейчас не нужны были свидетели. Все же тайная операция как-никак. Правда, каменистые холмы с крутыми склонами, меж которых сейчас петляла дорога, не такое уж и приятное место. По сути, высота у них так себе, не серьезная. Но для автомобиля, даже для проявившего себя выше всяческих похвал КАЗа, это препятствие было непреодолимо. Поэтому гонщикам приходилось двигаться по довольно узкому коридору. А это несколько напрягало.

Плужников резко ударил по педали тормоза, и КАЗ замер, по обыкновению окутавшись клубами пыли. Господи, как же она уже надоела! А ведь тут пока об асфальтированных магистралях не приходится даже и мечтать. Так что, и на обустроенном тракте пыли будет в достатке. Одна надежда на дожди. Оно конечно приятного мало, но все же.

– Здравствуй попа, новый год.

Произнеся это, Петр потянул из зажима Томпсон. Расстояние так себе, а потому более оборотистый американец был несколько предпочтительнее, громоздкого автомата Федорова. Оно может и зря он сейчас суетится, но больно уж все неожиданно случилось.

– То что встречают нас, сомнений никаких. Вот только непонятно, те ли это кого мы ожидаем, или нет? – Снимая автомат с предохранителя, и не скрывая нервного напряжения, поинтересовался Пастухов.

Прямо перед ними, шагах в сорока, перегораживая проход, стояли полтора десятка всадников, на низкорослых лошадках. Причем добры молодцы были настроены весьма решительно, держа находящихся в кабине на прицеле своих винтовок. Взгляд, брошенный в зеркало заднего вида, выявил примерно такое же число встречающей делегации, перекрывающих пути отхода.

Нет, конечно остановить автомобиль подобной преградой не получится. Грузовик просто снесет бедных животных вместе с седоками. Но это при условии, что этими самыми наездниками не будет подстрелен шофер или повреждена какая-либо из важных частей автомобиля.

– Чего молчишь, Иннокентий?

– А что ты хочешь услышать? Ты и сам понимаешь, что будь это наши, они подали бы условный сигнал. Разбойники это, или какой князек победней вышел на большую дорогу, разница не велика.

– И какого тогда ты останавливался?

– Подумал, что может наши.

– Ладно, с этим ясно. Что дальше?

– Главное не спеши. Они конечно душегубы, тут к гадалке не ходить. Но не дураки и жадные. А потому, понапрасну портить товар не станут. Так что, сидим и ждем. Только за задними приглядывай, Чтобы совсем близко не приближались, – доставая из кобуры браунинг и пристраивая его на бедре, подытожил Плужников.

– Понял.

Зеркала у них были двойные. Конечно конструкция получилась довольно массивная, но зато пассажир, как и водитель без особых трудов мог наблюдать за происходящим сзади. Для автопробега, да еще и по таким реалиям, то что надо.

Противостояние на долго не затянулось. Отрезавшие путь к отступлению оставались на прежнем месте. От группы же впереди, отделился один всадник и направился к грузовику. Не самого представительного вида дядька, возрастом за пятьдесят. А может и нет, кто их поймет. Опять же суровые условия проживания, накладывают свой отпечаток. А еще, судя по затрапезному виду, мужичок был явно сильно обижен жизнью.

Н-да. Ну а кого еще отправлять в качестве парламентера, а возможно и на убой? Правильно. Того о чьей утрате меньше всего будешь жалеть. Этого кроме родных жалеть точно некому.

Петр скосил взгляд на Плужникова, который не делая резких движений выжал сцепление и включил передачу. Синхронизаторы сработали как надо, и коробка не рыкнула, что порой еще случалось. Технологию производства еще отрабатывать и отрабатывать. Потом рука легла на рукоять браунинга.

– Готовься, Петр. Как только выстрелю, тут же автомат в окно и весь магазин одной очередью.

– Ясно.

Держа автомат вне поля зрения всадников, Петр одним движением отсоединил деревянный приклад. От этого автомат стал не таким уж и компактным, но в громоздкости все же несколько потерял. А это уже неплохо. Все же боковое окно кабины не так чтобы и большое, а стрелять придется по ходу движения. Откидывающееся бы лобовое стекло. Ну да, это же не военная версия. Откуда такая роскошь.

Отсутствие каких-либо видимых телодвижений явно убедили бандитов в том, что жертва находится в прострации и готова покориться судьбе. Оружие вроде бы все так же направлено на автомобиль, но явственно видно что они расслабились. Кто-то оторвал взгляд от прицела, приподняв голову и рассматривая добычу, по факту уже упавшую в их руки. Другие самодовольно ухмыляются. А вон двое даже переговариваться начали.

Мужичок приблизился к кабине и что-то выкрикнул на резком, гортанном языке. Даже не думая ему отвечать, Плужников выбросил в открытое окно левую руку с зажатым в ней пистолетом, и выстрелил прямо в лицо бандита. Практически одновременно он вдавил педаль акселератора в пол, и КАЗ грозно рыкнув двигателем рванул с места, откидывая Петра на спинку сидения.

Что такое сорок шагов или неполные тридцать метров, для автомобиля. Пусть и грузовика. Так. Безделица. Даже в худшем случае он преодолеет их в считанные секунды. Но Пастухов все же успел высунуть в окно автомат и нажать на спусковой крючок. Он даже расстрелял практически весь магазин.

Чем хорош Томпсон, так это своей массой и относительно невысокой для пистолетов пулеметов скорострельностью. Стрелять пришлось из неудобного и неустойчивого положения. Да еще и в режиме непрерывного автоматического огня. Но оружие все же не билось в руках как взбесившееся животное. Даже удалось более или менее выдерживать линию прицеливания. Во всяком случае, одна из лошадок рухнула на каменистый грунт, молотя по нему копытами.

Прозвучало несколько разрозненных ответных выстрелов, и грузовик вырвался из окружения, разогнав всадников по сторонам. Достреляв магазин, Петр тут же подхватил свето-шумовую гранату и выбросил ее в окно. Потом вторую, и третью. Кони могли разогнаться куда быстрее, чем грузовик, так что нужно было отыграть немного времени.

Сзади грохнуло и полыхнуло. Потом еще пару раз. Плужников кинул уже третью передачу, стрелка спидометра медленно ползла вверх к отметке в сорок верст. Пятьдесят. Пятьдесят пять.

– Не расслабляйся, Петр. Это еще ни о чем не говорит. По прямой им за нами не угнаться. Но мы не знаем как тут дорога петляет. А они знают.

– Понял, – хватая тангенту, произнес Петр.

– Ты что надумал?

– Самолет буду вызывать. Им тут лету всего-то ничего. До темна успеют.

– А как же золото?

– Подумаешь золото. Передадим после Чойра, не велика важность.

– Годится.

– Сто третий, ответь три восемь. Сто третий, ответь три восемь.

– На связи сто третий.

– Как скоро сможешь подняться в воздух?

– Полчаса не раньше. Начали профилактику машины.

Ч-черт. Полчаса это много. Это очень много. Потому что к этому моменту уже стемнеет, а им еще понадобится какое-то время для того чтобы добраться до попавших в беду. А в темноте от самолета толку никакого. К тому же в Чойре нет подготовленной полосы, и посадить машину в темноте будет чрезвычайно трудно. Н-да. Затея с самолетом изначально была провальной.

– Отставить взлет, сто третий. Сообщи местным властям, что на нас совершено нападение.

– Да кому я сообщу!? – Зло бросил пилот. Мужчина прошел всю войну, поэтому паниковать и не думал. – Тут в полиции три калеки. Ждите, скоро буду.

– Отставить сто третий! Александр Иванович, и сам сгинешь, и нам не поможешь. Темнеет уже. Нормально все. Отобьемся. Мы на ходу.

– Петр Викторович…

– Порядок говорю. Ну что, Иннокентий, я полез в кузов, – откладывая тангенту, и загоняя в автомат полный магазин, произнес Петр.