До тебя - Пенелопа Дуглас

Словно гигантский камень лег мне на душу.

– Что ты делаешь? – Я притворился взбешенным.

– Еще шаг, и ты останешься без одного из ключей. Не уверена, от машины ли он, но постепенно я доберусь до нужного. – Тэйт подняла руку над головой и завела ее назад, и я замер.

Фааааааак.

– Я не сяду в твою машину. – Она говорила ровным и уверенным голосом. – И не позволю тебе уехать. Мы не сдвинемся с этого места, пока ты не скажешь мне правду.

Воздух вокруг сгустился. И у меня возникло такое чувство, будто я оказался в пещере. Стены обступили меня со всех сторон.

Я не мог сказать ей всего.

Я мог извиниться. Попытаться объяснить.

Но не мог рассказать…

Черт! Тэйт отвела руку еще дальше, замахнувшись, чтобы бросить первый ключ. Я тут же вскинул руку, умоляя ее остановиться.

Дубликат обойдется мне по меньшей мере в две сотни долларов.

Сердце забилось быстрее, эхом отдаваясь в ушах.

– Тэйт, не делай этого.

– Ответ неверный, – парировала она и швырнула ключ в кусты у дороги. Абсолютно беспомощный, я наблюдал за тем, как ключ исчезает в темноте.

– Проклятье, Тэйт!

Она сняла с кольца еще один ключ и опять завела руку назад.

– А теперь говори. Почему ты меня ненавидишь?

Господи. Ключ пропал. Возможно, тот, что от машины. Может, от дома. И черт меня подери, если это был ключ от школьного шкафчика.

Я покачал головой, едва не рассмеявшись.

– Ненавижу тебя? Я никогда не испытывал к тебе ненависти.

Тэйт в замешательстве прищурилась, и ее голос стал на тон ниже.

– Тогда почему? Почему ты так поступал?

Почему я был таким мерзавцем? Почему изолировал тебя? Почему разрушил нашу дружбу? Какие из своих отвратительных поступков я должен объяснить?

– Девятый класс. – Я сделал глубокий вдох и начал. – Я услышал, как Дэнни Стюарт трепался о том, что собирается пригласить тебя на танцы на Хэллоуин. Я сделал все, чтобы этого не случилось, потому что еще он сказал своим дружкам, как ему не терпится выяснить, поместятся ли твои груди у него в ладонях.

А еще в тот день я разбил ему нос. Он до сих пор не знает почему.

– Я даже не задумывался о том, что делаю, – продолжал я, а Тэйт хранила молчание. – Я пустил ту сплетню про Стиви Стоддарта, потому что Дэнни тебе не подходил. Он был придурком. Все они были.

– То есть ты думал, что защищаешь меня? – выпалила она, явно не убежденная. – Но зачем? В то время ты меня уже ненавидел. Это случилось после каникул, после твоего возвращения от отца.

– Я тебя не защищал. – Я поднял глаза и посмотрел на нее. – Я ревновал.

Если бы я защищал Тэйт, тогда не извратил бы все вот так и не обидел бы ее той сплетней. Нет, я не стремился уберечь ее. Просто не хотел, чтобы к ней прикасался кто-то другой.

– Мы перешли в старшую школу, – продолжал я, – и вдруг ты стала нравиться всем парням. Я справился с этим единственным известным мне способом.

– Издеваясь надо мной? Но это же глупо. Почему ты не поговорил со мной?

– Я не мог. И сейчас не могу.

Я не мог тебе доверять.

– Пока ты неплохо справляешься, – не унималась Тэйт. – Я хочу знать, из-за чего все началось. Почему ты стал обижать меня? Розыгрыши, черные списки? Дело не в других парнях. Почему ты разозлился на меня?

Я сделал глубокий вдох, пытаясь выиграть немного времени. Я не мог об этом говорить. Не сейчас. Не с ней.

Я выдохнул и солгал:

– Потому что ты попала под руку. Потому что я не мог обидеть того, кого действительно хотел, вот и причинял боль тебе.

Пожалуйста, давай просто закроем эту тему.

– Я была твоим лучшим другом, – медленно и с отвращением в голосе произнесла она. – Столько лет… – В ее глазах блестели слезы.

– Тэйт, я провел поганое лето со своим отцом. – Я подошел ближе. – Вернулся другим. Совершенно другим. Мне хотелось всех ненавидеть. Но с тобой… я по-прежнему в какой-то степени в тебе нуждался. Мне нужно было, чтобы ты про меня не забыла.

В чем-то была повинна моя жажда контроля, а в чем-то – злость, но, по большому счету, я просто не мог ее отпустить. Хотел остаться в ее жизни. Нуждался в том, чтобы постоянно оставаться у нее перед глазами.

– Джаред, я столько раз думала об этом, снова и снова прокручивала в голове, гадала, чем могла спровоцировать такое поведение. А сейчас ты говоришь, что никакой причины не было?

Я продолжал подходить к ней.

– Ты никогда не навязывалась и не надоедала, Тэйт. В тот день, когда вы переехали на нашу улицу, я увидел тебя и подумал, что ты самое красивое создание на свете. – Мой голос сорвался почти на шепот, я опустил глаза. – Черт, я полюбил тебя. Твой папа выгружал вещи из машины, и я выглянул в окно, посмотреть, из-за чего такой шум. И тут заметил тебя: ты каталась на велосипеде по дороге. На тебе был комбинезон, красная бейсболка. Твои волосы развевались за спиной.

Еще тогда я понял, что Тэйт будет самым важным для меня.

Вскоре после того, как они въехали в свой дом, я узнал, что у нее умерла мама. Я рос без отца, и мы с Тэйт сразу же нашли общий язык. Нам нравилась одна и та же музыка и фильмы.

А все остальное было уже не в нашей власти. Мы обрели друг друга.

– Когда на прошлой неделе ты выступила на уроке, я… – Вздох. – Я понял, что довел тебя, но вместо удовлетворения ощутил злобу на самого себя. Все эти годы я хотел тебя ненавидеть, кого-нибудь ненавидеть. Но не хотел причинить тебе боль, и не понимал этого, пока не услышал твой монолог.

Я остановился прямо перед ней, и волоски на моих руках встали дыбом. Она была так близко, что меня обдавало жаром. Я хотел схватить ее и поднять на руки, и мне стоило неимоверных усилий остаться на месте. Вспоминая о том, как я прикасался к ней тем вечером, я думал обо всех тех вещах, которые мечтал осуществить.

– Ты мне не все рассказал. – Тэйт покачнулась, словно у нее закружилась голова.

Я протянул руку и коснулся ее щеки ладонью, вытер сбежавшую по ней теплую слезу.

– Нет, не все. – Я с трудом различил собственный голос.

Ее глаза были полуприкрыты, но она все равно пыталась продолжить.

– Шрамы у тебя на спине. Ты сказал, что плохо провел то лето, а когда вернулся, хотел всех ненавидеть, только ни к кому не относился так же плохо, как…

– Тэйт? – перебил я ее, сократив последние оставшиеся между нами сантиметры. Теперь мы стояли вплотную и дышали в унисон. Все, что я видел перед собой, – это ее губы, полные и нежные. – Я больше не хочу об этом говорить.

Она просто стояла и смотрела, как я подхожу к ней, и этот момент должен был решить все: станем мы еще ближе или снова разбежимся в разные стороны.

Тэйт хотела, чтобы я поцеловал ее, но ей могло не нравиться это желание.